Музыка. Максiм Багдановiч

Музыкант. Максим Богданович.

Жил на свете музыкант. Много ходил он по земле и все играл на скрипке. И плакала в его руках скрипка и такая была в его игре тоска, что аж за сердце хватала ...
Плачет скрипка, льют люди слезы, а музыкант стоит и выводит еще жалобней, еще тоскливей. И болело сердце, и подступали к глазам слезы: так и ударился бы грудью о землю и все слушал бы музыканта, все плакал бы о своей доле ...
А бывало еще и так, что музыкант будто вырастал в глазах людей и тогда играл сильно, громко: гудят струны, звенят звонкие, бас, как гром, гудит и грозно будит ото сна, и зовёт он народ. И люди поднимали опущенные головы, и гневом великим блестели их глаза.
Тогда бледнели и траслись, как в лихорадке, и скрывались от страха, как те гадюки, все обидчики народа. Многие из них хотели купить у музыканта скрипку его, но он не продал ее никому. И ходил он дальше меж бедным людом и игрой своей будил от тяжелого сна.
Но пришло время, и музыканта не стало: злые и сильные люди бросили его в тюрьму, и там закончилась жизнь его. И те, что погубили музыканта, взяли его скрипку и стали сами играть на ней народу.
Только их игра ничего людям не сказала. «Хорошо играете, - говорили им, - да все не то!» И никто не мог объяснить, почему от игры музыканта так сильно билось сердце бедняков. Никто не знал, что музыкант всю душу свою вкладывал в игру. Душа его знала все то горе, что видел он в людях: это горе играло на скрипке, это оно водила смычком по струнам, и ни один сытый не мог так играть, как играло народное горе.
Много лет прошло с того времени. Скрипка разбилась. Но память о музыканте не сгинула вместе с ним. И из того народа, которому он когда-то играл, выйдут десятки новых музыкантов и игрой своей будут будить людей к свету, правде, братству и свободе ...

Музыка. Максім Багдановіч.

Жыў на свеце музыка. Многа хадзіў ён па зямлі ды ўсё граў на скрыпцы. I плакала ў яго руках скрыпка і такая была ў яго гранні нуда, што аж за сэрца хапала...
Плача скрыпка, льюць людзі слёзы, а музыка стаіць і выводзіць яшчэ жаласней, яшчэ нудней. I балела сэрца, і падступалі к вачам слёзы: так і ўдарыўся б груддзю аб зямлю ды ўсё слухаў бы музыку, усё плакаў бы па сваёй долі...
А бывала яшчэ й так, што музыка быццам вырастаў у вачах людзей і тады граў моцна, гучна: гудзяць струны, дзваніць рымка, бас, як гром, гудзіць і грозна будзіць ад сну і завець ён народ. I людзі падымалі апушчамыя голавы, і гневам вялікім блішчалі іх вочы.
Тады ****нелі і трасліся, як у ліхаманцы, і хаваліся ад страху, як тыя гадзюкі, усе крыўдзіцелі народу. Многа іх хацела купіць у музыкі скрыпку яго, але ён не прадаў яе нікому. I хадзіў ён далей меж бедным людам і граннем сваім будзіў ад цяжкага сну.
Але прыйшоў час, і музыкі не стала: злыя і сільныя людзі кінулі яго ў турму, і там скончылася жыццё яго. І тыя, што загубілі музыку, узялі яго скрыпку і пачалі самі граць на ёй народу.
Толькі іхняе гранне нічога людзям не сказала. «Добра граеце, — гаварылі ім, — ды ўсё не тое!» I ніхто не мог растлумачыць, чаму ад грання музыкі так моцна білася сэрца бедакоў. Ніхто не ведаў, што музыка ўсю душу сваю клаў у ігру. Душа яго знала ўсё тое гора, што бачыў ён па людзях; гэта гора грала на скрыпцы, гэта яно вадзіла смыкам па струнах; і ніводзін сыты не мог так граць, як грала народнае гора.
Прайшло шмат гадоў з таго часу. Скрыпка разбілася. Але памяць аб музыку не згінула з ім разам. I з-памеж таго народу, катораму ён калісь граў, выйдуць дзесяткі новых музыкаў і граннем сваім будуць будзіць людзей к свету, праўдзе, брацтву і свабодзе...
[1907]

Читать тут:
http://maksimbogdanovich.ru/stories/256.htm