Письмо другу

В том бою не однажды в тупой глухоте канонады,
давясь запахом смерти, уже вперемешку с весной,
видя из укрепленья, как целятся в вечность солдаты,
я в минуты затишья вел эту беседу с тобой.

Понимаешь, мой друг, хотя это и было некстати,
но я думал о нас и, конечно же, память вела
по ночным переулкам, по строчкам из старых тетрадей,
по разбитым ступеням в квартиру, где радость жила.

Коммуналка под крышей, и крыша уже протекала –
помнишь, в дождь мы однажды ловили стаканом капель.
Я шалел от любви, но злодейке-судьбе было мало:
ревновал как безумный – не зная, к тебе или к ней.

Мне за что-то удвоили дозу тягучей отравы,
почему-то тем летом я должен был жить за двоих,
а потом, очень скоро, две жизни свой смысл потеряли,
когда с русского вы перешли на любовный язык.

Я не смел, я молчал, а вы счастьем со мною делились,
вы просили совета, но мне он тогда был нужней –
моё сердце почти разорвалось на две половины,
я был другом обоим, при этом лишившись друзей.

К счастью, в те времена мне ещё удавалось напиться,
я глушил себя водкой, наконец вас оставив вдвоём.
Я не помню октябрьский день, когда вы поженились,
и, по правде сказать, ещё дня три-четыре потом.

Теперь ясно, зачем я тогда так внезапно уехал?
После всех этих лет вот решился тебе написать –
и сейчас ощущенье, как будто латаю прореху.
Не привык к откровеньям, но вдруг стало легче дышать.

Я чего-то искал, воевал за идеи и деньги.
А любил, как мне кажется, лишь одного. И одну.
Столько раз выживал, что всерьёз опасаюсь бессмертья.
...Чем закончился бой? Мы тогда проиграли войну.