Стихи из пяти книг

Вечернее

Уже дневная кончена работа
И с минарета вечер возвещён –
И вместе с этим слышно: у кого-то
Корова не подоена ещё.

Ещё цветы по цвету различимы
И маргариток теплятся огни.
И для печали вроде нет причины,
Но как печально светятся они!

О чём печаль?
О той ли, что у дома
Хозяйкой не привечена пока?
Но вот уже торопятся с бидоном –
И зазвенели струны молока…

Густеет день, и наступает вечер,
И затухают тихие цветы.
И вместо них, распахивая вечность,
Созвездия цветут из темноты.



Возвращение

Село моё – окраина и скука…
И на проулки, бедные людьми,
Горит мечети озарённый купол
И голубями сизыми дымит.

И голуби садятся на дорогу,
Когда с машин просыплется зерно.
И светит чьей-то матери убогой
На целый мир косящее окно.

И в том окне, дарёная невесткой
И по старинке шитая крестом,
Узорная белеет занавеска
И чем-то светлым наполняет дом.

В селе моём, пустом наполовину,
На родине, оставленной давно,
Горит окно с кривою крестовиной,
Со светлым косоглазием окно.


***

Дом на краю села.
В нём не погашен свет.
Бабушка умерла.
Бабушки больше нет.

Бабушка – умерла.
Вот уже сорок дней…
Знаешь, она была
Родиною моей.


***

Роняя на размытый грунт
Грачей немолкнущие стаи,
Шумят берёзы на ветру,
Грачиный крик перерастая:

Напоминая всё сильней
О той, которой нет на свете,
Дрожат берёзовые ветви,
Как руки матери моей…


Ночное

Меня пугает темнота…
Дорога сельская пустынна
И на листе тетрадном стынет,
Ночная – за верстой верста.

Меня пугает темнота…
И если далеко от дома –
Дорог прогнившая солома
Милее белого листа.

Меня пугает темнота…



Утреннее

Может быть, я завтра и не встану,
Но пока мой голос в серебре,
Как люблю я рано по туману
Пробуждаться летом на заре.

И послушать утреннюю птицу,
И залюбоваться на ручей,
Что уже успел позолотиться
От охапок солнечных лучей.

Поглядеть украдкой на дорогу –
Как она похожа на судьбу!
И, от ветра утреннего вздрогнув,
Воротиться в тёплую избу.

И хотя не скоро до морозов,
Но уже сегодня поутру
Листья сердцевидные берёзы
Бились и страдали на ветру.


***

Дорога тянется,
Как пёс, ко мне.
Сутулясь, пьяница
Идёт по ней.

Да за околицей,
Где зябь везде,
Ворона молится
На борозде.

Дорога узкая,
А всюду – ширь!
Таков у русского
Замер души.


Серёга

Когда устану от дороги,
На всходе солнечного дня,
Хочу увидеться с Серёгой –
Он так обрадует меня!

Пойдём к нему и молча сядем,
Попьём домашнего вина –
И вот всю ночь за палисадом
Гитара стройная слышна…

А перед новою разлукой,
На склоне солнечного дня,
Серёга, пожимая руку,
Посмотрит долго на меня.

И с песней, будто бы на битву,
Проводит до креста дорог.
Эх, на дорогу бы молитву,
Да кто б из нас молиться мог…


Хлеб

Говорила бабка мне,
Солнышком лучась:
– Даже и на камень
Хлебом отвечай!


Приехать мне сюда пораньше бы…

Приехать мне сюда пораньше бы,
Когда горит костёр оранжевый
Ракит знакомых над рекой,
Чтоб с небесами со всевышними
Я смог пропеть над каждой крышею,
Отбросив все раздумья лишние:
Я снова – со своей тоской!

Чтобы над каждою деревнею
Вдыхать соломы свежесть древнюю,
И в дыме утопать сиреневом,
И гладить каждый дым рукой!..
Но не горит костёр оранжевый –
Уже сгорел костёр оранжевый
Ракит знакомых над рекой…

Приехать мне сюда пораньше бы…



*  *  *

Снег почернел,
Значит – сойдёт
Скоро.
Лучик созрел –
Им уже лёд
Вспорот.

И воробьи
По небесам
Сохнут.
И от любви
Рвался бы сам
С окон…

И на лету
Слышать вослед:
– Убыл. –
Невмоготу
Быть на земле
Грубым.

Но не продлишь
Пары минут
Даже.
– Падая, лишь
Капли живут, –
Скажешь.


*  *  *

Умирая,
Накажу тебе
Светлым быть, как солнечные блики,
Никого,
Не умножая бед,
Не обидеть и на вес пылинки.

Помяни,
Что та же высота
И тебя когда-нибудь окликнет:
Не спроста же
На снегу черта,
На котором даже ни былинки.


*  *  *

…Хотелось бы, чтоб грязью перехожей
Потомки не пятнали бы меня.
Поэтов судьбы с февралями схожи:
Короткий месяц, но весне родня!..


*  *  *

День как добро:
Чем больше, тем светлее!
И ночи тоже землю серебрят.
Подставь ведро
Под звёзды Водолея,
Ведь звёздами поэты говорят.


Голубь

Роберту Винонену

Вы слыхали, как воркует голубь?
Глубоко, особенно в тиши,
Будто выражая поневоле
Глубину неведомой души.

Не случайно, имя этой птицы
Голубой небесной глубины:
Стоит ей на землю опуститься –
Станут зовы вечности слышны.



*  *  *

Как рукоплещут голуби любви!
Такое в небе голубекруженье,
Что ты и сам становишься нежнее
Под этим небом, нежно-голубым!


*  *  *

Вот и проклюнулись клейкие почки –
Липнут, как дети, ко всякой ладошке!
Глядя на робкие эти листочки,
Я вспоминаю о сыне и дочке.
 

Благая весть

Когда от грусти никуда не деться,
Но так гудит колодезный мотор,
Что даже солнце розовым  младенцем,
Не унимаясь, просится во двор,
В каком-нибудь вишневом переулке,
В таком же светлом, как благая весть,
Я становлюсь до удивленья гулким,
Как будто переулок я и есть.


На заре

Когда и петух не поёт на дворе
И всё молчаливо и гулко,
Люблю совершать по весенней заре
У маковой речки прогулки.

Шуршат под ногами песок и голыш,
И щурится солнышко, грея,
И ты всё шагаешь – и вроде бы длишь
Себя на какое-то время…


Волны

Как хорошо по берегам
Бывает в ветреную пору:
И волны ластятся к ногам,
И что-то трепетное вторят.

А ты стоишь – и сердце вон
Под эти бьющиеся воды:
Что может быть живее волн
И что безропотней уходит?..



Челны

Челны раскинулись огнями –
И сердце так забило в грудь,
Что не поймёшь, что перед нами:
Плотина или Млечный путь.

Как не поймёшь, куда уводят
Нас вековечные пути…
И всё глядишь на эти воды,
К которым хочется сойти.

Сойду – и буду счастья полный
От вод, мятущихся у ног.
…И чей-то на реке челнок
Вдали одолевает волны.

 г. Набережные Челны


*  *  *

Казалось: что нам мирозданье!
Но, по-ребячески галдя,
Мы всё же к дому опоздали,
Не схоронились от дождя.

А он, разламывая ветки
Деревьев, вдоль и поперёк
Кривыми линиями метил
По пыльным прописям дорог,

Где червяки, как запятые,
На основании всего
Явили истины простые
В неразберихе дождевой.


Луизе

Это мне когда-то
С высоты далось:
Чёрная с закатом
Ночь твоих волос.

Зелень взгляда точно
Изумруд озёр –
И колдует ночью
Этот влажный взор.

Губы пахнут зноем –
Даже в дни обид.
Ты – моё земное,
Мой вседневный быт.

Впрочем, быт, как знаешь,
Отблеск бытия.
Значит, ты земная
Высота моя.


Васильки

В небе только проклюнулось солнышко,
А на поле уже васильки
Светом синим  округу наполнили,
Излучая, как с доброй руки,
Лето нежное, боговолимое, –
Я люблю их за это, как милую…


*  *  *

                Н. В. Алексеевой

За изгородью вяза
Без суетных хлопот
Кузнечик долговязый
Мелодии прядёт.

На холмике покатом
Волнуется трава –
Паук, старик пузатый,
Сплетает кружева.

И пусть себе сплетает,
Пусть вечно вьётся вяз
И песни сочиняет
Кузнечик-долговяз!


Листопад

…И осень.
И давно уже
Светает инеем белесым.
Трава, сведённая с межей,
Лежит и чахнет по навесам.

И осень всё-таки права:
Не вечно травам наливаться!
И желтотелая листва
Дрожит от собственных оваций.

И льются, с головы до пят
Листвой оплаканные, реки.
И кажется, что листопад –
Навеки!

Мы – словно травы на меже
С сознанием весенней силы,
Мы словно травы… но уже –
И осень,
И траву скосили.

И листья жгут…



Цветоповал

Так часто говорила, что умрёт,
Но даже стены верить перестали,
И, упираясь в деревянный свод,
Обойные ромашки отцветали;

И неживые поняли уже:
Не люди если, значит, время скосит…
От переточки жатвенных ножей
На серых крышах отдыхала осень

И часто говорила, что умрёт,
Но умереть достойная едва ли,
Когда кругом – пора цветоповала,
Когда на каждом лепестке упрек
Все той же самой, что косить устала.


*  *  *

Уже ничего не растёт
На пустоутробной земле.
И жёлтый осенний листок
Распят на оконном стекле.

 
*  *  *

Си-ля-соль-фа-ми-ре-до –
Целый день такая мука!
Птицы метят за кордон –
То же сочетанье звуков.

Будто задана навек
Эта звуковая гамма:
Си – родился человек,
До – пришёл к могиле прямо.

Мы хотим наоборот:
До-ре-ми-фа-соль и выше.
Но земля своё берёт –
Слышишь?..


*  *  *

Мне бы детский смех услышать,
Детский плач…
Но с утра кричит на крыше
Только грач.

Да мурлычет с недосыпа
Хмурый кот,
Да повсхлипывают липы
У ворот.

Да по трубам ветер воет –
Не впервой.
Может быть,  из-за него я
Сам не свой.


*  *  *

Сукровицей заката
Сочится край земли.
В предчувствии зимы
Сердце тоской объято.



*  *  *

Безголосье…
Снег.
След – полозьев
Бег.

Бьётся в окна
Звук
Одиноких
Вьюг.

Но на окна
Лёг
Кособокий
Лёд.


*  *  *               
               
               Лёше  Ланцову

Отцветают трава и колосья,
Созревают в полуденный зной.
Приближаются дни сенокоса –
Наступление жизни иной.

Переход, как всегда, незаметен –
До конца не поверишь концу,
Что ласкавший по-летнему ветер
По-осеннему бьёт по лицу,

И в осенней своей круговерти
Отстрадавшую валит листву,
И давно уже призраком смерти
Так и кажется наяву:
               
Содрогая деревьев скелеты,
По дорогам вьюжит и вьюжит…               
Снег посмертною маскою лета
На земле погребённой лежит.



*  *  *

Деревья догола раздеты,
Листвой ласкаются о ноги –
Так безысходно одиноки,
Совсем как брошенные дети.

Прохожий, человек радушный,
На небо звёздное укажет
И почему-то тихо скажет,
Что звёзды – это чьи-то души.

Они людьми когда-то были:
Любили их, они любили.
И ничего, что их так много, –
Им и на небе одиноко.

А я давно уже о звёздах
Того же мненья, что о листьях...
И по ночам так стынет воздух,
И пусто на душе, и мглисто.


*  *  *

Ничего земного не приемля,
У ночного неба на виду
Под ракитами озёра дремлют,
На волнах баюкая звезду.

Но с грудными звёздами озёра
И ракит склонённые стволы
Вовсе не предмет для разговора
Под покровом вечности и мглы…


*  *  *

Вот и лес обнажился и снова поля опустели –
Как и было до нас, как и будет – века и века.
Наши дни на земле не длиннее полуденной тени!
Отчего ж дольше вдоха и выдоха длится строка?



* * *
Твоё "привет" в сто раз теплее "здрасьте" -
Оно как солнца неуёмный луч,
Что даже в дни повального ненастья
Согреть мне сердце рвётся из-за туч!..

... А нынче что я сотворил за зло,
Что ты сменила свой "привет" на "здрасьте" –
Неужто было лето и прошло,
И снова осень всё собою застит?

 
* * *
Иссиня-холодные, как нож,
Сердце исколовшие печали…
Может быть, когда-нибудь поймешь,
Для кого они предназначались.

Для кого в ненастной тишине
По заборам сплетничала осень.
Может, при доверчивой луне
И тебе печально станет очень.

И уже перепечалясь тем,
Что годами пережито всеми,
Словно по одной из важных тем,
Затоскуешь по любовной теме.

И тогда, наверное, поймешь,
Что не понимала поначалу:
Иссиня-холодные, как нож,
Сердце исколовшие печали.

 
*  *  *
Я удалил твой телефон –
Вот, не сдержался!
Жёг меня он,
Жёг меня он
Пчелиным жальцем.

В сердце – тоска,
В сердце – разбой!..
И пчёлка – тоже
Только цветком,
Как я тобой,
Жить и может…
 
* * *
…Потом только – позвони ты мне,
Скажи, что опять со мной.
И чтобы такой же  истинной,
Такою же неземной,

Такой же, как в небе солнышко,
Какой и  была всегда! –
И сердце моё наполнишь ты,
Как речку весной, вода…
 
Спасибо!

Спасибо за звонок!
Представляешь ли, как я ждал его!
А голос твой, твои слова – лучший подарок мне.
Спасибо!
И не забывай писать мне каждый день, как у тебя дела.
Быть может, самую чепуху несусветную, но пиши, хорошо?
О том хотя бы, что мечты – сбываются…
 
Соломинка

Соломинка, охапка, стог –
К соломе я неравнодушен:
Её тепло среди дорог
Всегда обогревало душу.

И память бережно несла
В её осеннюю усталость
На оконечности села,
Где молодость моя свершалась.

И юношеский оборот,
И ранняя девичья милость,
И тот соломенный омёт,
Где всё впервые и случилось…

Душа не ведает границ.
И посреди дорог, послушай,
Соломинка, как некий шприц,
Мою вытягивает душу.
 
*  *  *

Дым над домом как волосы милой –
Также вьётся и хочется гладить,
Как у Той, что когда-то любила,
Той, которой лишь
Сердце и радо.

Дым над домом родным издалёка
Всё манит и манит бесконечно -
Этот кольцами вьющийся локон
Несказанно желанной и нежной.

Дым над домом… он тянет мне душу,
Будто ветер в лихую погоду.
Нет Тебя, но Ты только послушай:
Всё протяжней гудит –
Год от года…


*  *  *

В нереализованной любви
Кроется причина всех недугов.
И зови её ты, не зови –
Не придёт к тебе твоя подруга.

Ни подруга и ни верный друг
Не одарят сердца добрым взглядом.
А без них – оглянешься вокруг:
Ничего-то в жизни и не надо.
 
Музе

Мои нечисты ночи,
Так нечисты:
Живу с женой, а мысли — о тебе —
Как на ветру страдающие листья,
По осени — покорные судьбе!

Конечно, это страсть,
Конечно — подлость
И грязь
По отношению к жене.
И что быть может нечестнее: подле
Нее лежать и каяться в вине

Перед тобой и перед ней?.. Нечисты
Мои не то что ночи — день любой…
Скорей бы уж пережелтели листья,
Перегорели…
Как и я… тобой…


*  *  *
…Я просто хочу уйти
Куда-то – уйти бы только.
И пусть на моём пути
Не будет растений колких,

Не будет там разных ям,
Не будет там всяких кочек.
И буду я сам – упрям,
И буду я, между прочим,

Совсем не такой, как все:
Не грубый там, не одинокий…
Уйду – босиком по росе –
Туда, где не бьются о ноги

там
разные,
всякие –
все…

…И будет там яркий свет,
Такой, что едва ли встретишь
На вечных путях комет –
Какой бы космический ветер

Тебя на крылах не нёс –
С какою бы скоростью света…
И будет космический пёс
Всё лаять и лаять на ветер –

На тот, что тебе в крыла
Всё дул бы и дул безотказно…

…И ТЫ БЫ МОЕЮ БЫЛА –
БЫЛА БЫ МОЕЮ ТЫ –

Разве
Немыслимо это,
Когда
И свет
За немыслимой бездной
Меня привечает всегда
Своей бесконечностью звездной?..


*  *  *

Он пришёл ко мне во сне
И ко звёздам вывел за руку –
И в осенней тишине
Одарил меня подарком:

Целым ворохом стихов
И созвездьями созвучий –
Чтобы стало мне легко
И от осени – не мучиться.


*  *  *

Вот так вот:
Поэтам не спится.
Поэты ведь –
То же, что птицы:

Им только бы
Грезить о небе
И – строки
На радость-потребу

Души окаянной
И – лёгкой,
Что вдруг – покаянною –
В лодке –

Начнёт уплывать – туда,
Где небо – туманится снами
И манит далёкими звёздами,

Где рады поэту всегда,
Которому доля земная –
Ничто перед этими грёзами.


*  *  *

…Я ушёл за грань того, что ведомо
Разве только Богу одному:
И Звезде одной был только преданный,
Той, что обезболивает Тьму,

Той, что так немыслимо далёкая –
Кажется, за гранью Бытия –
Там, где всё туманом заволокано,
Там, где будем только Ты и я…


*  *  *

Что же я такое сделал Там,
Что на этом суд такой суровый:
Так и ходит болью по пятам,
Так и давит сердце чёрной кровью?

…Думается, было это так:
Женщину оставил одинокой,
Ту, что и у смертного креста
Никогда бы не отёрла ноги

Об тебя, каким бы подлецом
Ты бы ни был –
Так тебя любила б.
И в итоге – кто, в конце концов,
Попросилась

И на Этом
Белом
Свете

Быть с тобою до Звезды –
Той, что за пределом даже Света,
Где не тают никакие льды,
Где не дует даже слабый ветер…

…Спрашиваешь, почему я здесь?
Потому, что Ты была и есть –
И что будешь рядом –
У черты –
Тою, за которой даже Ты

Душу, вечным верную путям,
Не вернёшь и не отсрочишь сроки..
Что же без Тебя я буду Там,
Неприкаянный и одинокий?..

 
*  *  *

Это кто постучался в наш дом?
О-го-го – Дед Мороз бородатый!
А чего там в мешке голубом?
Ничего себе – сколько подарков!

А мальчишке, который мой сын,
Ничего ли там нету случайно?
Он, мне помнится, поезд просил,
Чтобы с рельсами, необычайный...

Ух, и поезд, и даже с трубой, –
Дед Мороз, мы мечтали об этом!..
И какой твой мешок голубой –
Сколько много небесного света!

(…Дед Мороз, а нельзя ли с тобой
Хоть разок посидеть до рассвета:
Чтобы ночью не грезились сны –
Не водили путём опостылым
И под сумрачным светом луны
Ненамного меня отпустили?..)

 
Доброму другу

1.
…Как это непростительно – не длиться
Душой и телом – на самой земле...
Ну, что за радость быть самоубийцей –
Чтобы навеки пребывать во мгле?

И как так может, чтобы эти звёзды
И солнышко Тебя не сберегли?..
Всё будет так необратимо поздно,
Когда душа сокроется вдали –
 
В такую высь она превознесётся,
Где не согреет ни одна из звёзд,
Где нет ни Бога, ни Любви, ни Солнца –
Лишь только смерть, ограда и – погост…

…Поэтому – иди ко мне Ты в гости –
Я обниму тебя, мой добрый друг…
Какие бы там не кружили злости –
ТЫ –
ДОЛЖЕН
БЫТЬ,
а не исчезнуть вдруг…

2.
Как это упоительно – мы любим –
И нам дано со звёздами дружить –
И мы – подумать это только! – люди –
И на земле такая радость – ЖИТЬ!

Какое счастье – детские улыбки –
На лицах, словно солнышко, лучат –
Как и само оно – в небесной зыбке –
Вовек неугасимая Свеча!

И будет это долго-долго длиться –
И будут повторяться вновь и вновь
И детские светящиеся лица,
И солнышко, и звёзды, и любовь!

3.
Оттого что мы живём однажды –
Только Здесь – и больше никогда –
Жизнь должна быть кровеносной скважиной –
От которой все бы города
Наполнялись добрыми улыбками –
Бесконечно-солнечным теплом –
Никогда бы судьбы – даже зыбкие –
Не бывали брошены на слом…

;
Пьяное

В этом мире я только прохожий –
И бреду вот с небритою рожей
По земле – и мне до смерти стыдно –
Оттого, что неблаговидный.

А не брит потому, что в загуле –
И бреду по заснеженной улице
За ещё одной порцией выпивки
Под какую-нибудь дохлую рыбку.

И прохожие сторонятся
Беспросветного сволочи-пьяницы –
И не знают, что этот прохожий
Проживает в поэтовой коже.

И ему до печёнок обидно,
Неудобно, и больно, и стыдно –
Потому, что поэтово слово
По значенью не меньше святого.

А вот он эту святость нарушил –
И терзает поэтову душу,
Что несёт это пьяное тело,
Потому что оно так хотело.

Это то же, что детское сердце,
Которому греться б и греться, –
Просто взять и лишить кровотока –
Непростительная жестокость!..

 
Моему неспасшемуся другу

1.
…Оно задумано, чтоб веселить,
Пока не бьёт по почкам и по сердцу,
Пока ты окончательно не влип –
И от болезни никуда не деться,
Пока всё только кажется игрой
И сердце из груди лететь готово,
Пока ты пир – и этот пир – горой –
И до конца не сказанное слово…
Пока ещё аукается жизнь
Среди каких-то непролазных дебрей…

Но ты не дрейфь!
Пожалуйста, держись –
Ведь есть на свете солнечные дети!

И ты для них – опора!
Ты – отец!
А может быть, и выше даже –
ОТЧЕ!..

…Ну,
Вышел?
Всё?
Какой ты молодец!
И даже самый лучший, между прочим!..

2.
Ты владеешь этим – абсолютно –
Неизбежно это право – ЖИТЬ!
Потому что солнечное утро
Повелело – миром дорожить!

Ты владеешь – значит, обладаешь
Всем, что преисполнено теплом,
Хоть оно бывает и со льдами,
С этим вековечно хладным злом, –

Всё же верь, что проживёшь на свете
Лишь лучами длящейся весной.

..Что?
Опять:
Не кажется ли это
Так и не сбывающимся сном?..

Нет,
Не кажется,
И ты забудешь
Боль свою,
Как тот кошмарный бред,
Где тонули в океане люди,
Где ни солнца, ни спасенья нет!



3.
Своему неспасшемуся другу
Я вот эти строки написал.
Где же он теперь –
В котором круге
Ада –
Или в райских небесах?

Или закружился, может статься,
Посреди каких иных планет?..
…Слову надо вовремя рождаться –
Опозданью
Оправданья
Нет!


*  *  *

Всё закончится так: никому и никто не обязан,
Потому что нельзя, потому что так нужно Ему.
Потому что по горло руками-ногами повязан,
Только кем и когда – никогда я уже не пойму.

Всё закончится так: будет ночь, будут дальние звёзды,
И одна, как нарочно, всё будет манить и манить.
Только знаешь: вот так вот – окажется слишком серьёзно
В эту позднюю осень кого-то за что-то винить.


 
*  *  *

Скажи как на духу: ну, разве
Я не заслуживаю Ту –
И ухожу душою праздный
В метель, во мрак и пустоту?

И сердце рвётся и рыдает –
И не насытится никак…
Кругом снега, трамваи, зданья,
А впереди – огни и мрак.

И чьи-то ласковые жёны
На это огненном пути…
Вернусь домой уничижённый, -
Ты сможешь ли меня простить?

Так, видно, свыше захотели,
Что на душе такой бардак.
Простишь ли мне мои метели,
Мой бред, поэзию и мрак?

Простишь ли, достоверно зная
Про эти тёмные дела?..
Чтобы распутица ночная
От родины не увела.

 
*  *  *

Своими пальцами на моей коже
Играла музыку высоких сфер…
И мне казалось, что, быть может,
Может,
Сидим в каком-нибудь с Тобой кафе.

И льётся музыка, рождая песню –
Такую дивную, как ручеёк,
И мы с Тобою наконец-то вместе,
И говоришь Ты мне,
Что дурачок

Я обезумевший, раз так страдаю
От звука всякого и от руки…
Ты понимаешь ли, моя родная,
Что песней не избыть моей тоски
По музыке на зазвеневшей коже?..




 
*  *  *

…Как этот одинокий пёс,
Который по задворкам кружит, –
И он давно уже дополз
До одичалости наружной –

Да что наружной! – и внутри
Так зло и беспробудно тёмной –
Что сердце еле как горит –
И по-собачьи тяжело мне –

Как этот одинокий пёс,
Бреду тревожно в мрак морозный,
Терзаясь лишь одним вопросом:
Была Ты в шутку иль всерьёз?..


 
*  *  *

…И непонятно, на которой улице,
Где ночь, аптека и всё тот же свет,
Ты так незвёздно, дорогой, сутулишься –
Как будто Чуда не было и нет.

И разве мы так невысоко созданы,
Что нам не оторваться от земли –
Как будто рождены мы не под звёздами –
И не для звуков сладких и молитв?..

 
*  *  *

…Я видел Мрак,
Я видел эту пропасть –
И не пропасть мне помогала Ты –
Когда и жилы от напряга лопались,
И все мои воздушные мечты.

Как ни тяжки мгновенные уходы
В непостижимо дальние места –
За гранью голубого небосвода –
Но это сердце бьётся только Там.

ТАМ
ТЫ
ЖИВЁШЬ
БОЖЕСТВЕННОЙ ЦАРИЦЕЙ –
МОЕЙ ВЫСОКОЙ ПРИЗРАЧНОЙ МЕЧТОЙ –
И ВКРУГ ТЕБЯ СОЗВЕЗДИЕ ИСКРИТСЯ
И ЛЬЁТСЯ СВЕТ, КАК СОЛНЦЕ, ЗОЛОТОЙ!..