По Декарту

Нас Декарт научил, как расчерчивать жизнь
И считать, что мы в этом так безупречно правы,
Позабыл только, что за теорией есть эмпиризм,
А ведь там все иначе. Не ждали такой подставы?
Там нет векторов, нет априорных границ,
И весь мир пред тобой на тебя же и падает ниц.

Ты так собран – один к одному – и по возрасту зрел,
Ты как lego, казалось, подходишь к реалиям этого мира,
Столько видел, успел, в стольком ты уже поднаторел,
Ты стандартно блестишь на свету, как турецкая лира,
А вокруг-то Таксим, Бешикташ и война полным ходом,
И мечты догорают закатом – уже не блестят восходом.

Щит в войне повсеместной – набор несусветных иллюзий,
Миражом возникших в пустынном, расплывчатом зное:
Что сплестись возможно в морской, запутанный узел,
А вдвоем и смысла вертеться больше как минимум вдвое,
И земля под ногами в огне не так горяча,
А если распутывать узел, то только рубить – с плеча.

Он, как фильм, смотрит ее беззаботную, помоложе,
Фокус взгляда сужается, мысли о ней легки:
Стоит босиком на кухне, с отпечатками сна на коже,
Обгоревшие фронты сражений так далеки.
И спасение в том, чтоб наивному не усомниться,
Что картинка войны ей даже не может присниться.