Памяти Высоцкого

Я дойду, доползу, шпаря пальцы о снег,
На последнем дыханье, доберусь я до края.
Туда, где доля секунды превращается в век.
В святое ничто, где нет ни ада, ни рая.
Пусть стреляют без промаха в лоб там,
Желающим яблок мороженных райских нарвать,
Кто семье, кто себе, ну а кто-то друзьям,
Я дойду, доползу, и смогу их достать.
Сколько было уж нас, вот таких остолопов,
На апостольской памяти, хранящей века,
На гнедых, коренных, рвущих галопом,
В душах чьих по любимым не умирала тоска.
Вперед рвались отчаянно, пусть на погибель
Наступали на грабли, лбы вновь разбивая,
И ведь этот кто-то сверху всё это видел,
Но не вмешивался, нам погибать позволяя.
Всех нас этапами гонят по тюрьмам и зонам,
Манят нас мифом об абсолютной свободе.
Извещают с земли порой колоколов перезвоны
О готовом отправиться в небо народе.
И встречают вновь прибывшых пафосной речью,
О добре и о зле, и вновь о свободе флайеры,
Словами стреляя в мозг, словно картечью,
Бездушные, мнимых ценностей вечных эсквайры.
И стекают слёзы радости вновь прибывших,
От речей этих приторно-сладких, манящих,
Лишь в сторонке души стоят выбывших,
Запретных райских плодов сорвать хотящих.
И кто-то дойдёт, в снег цепляясь, и доползёт,
Примером для прочих став, себя не жалея.
Вкусив яблок райских, вдруг что-то поймёт,
Но смолчит, лишь заплачет, мгновенно старея.