Извращения в системе образования 2

Можно поступить мудро, как это сделал Ушинский, объединив два противоположных подхода. Но только в том случае, если цель преобразований — повышение качества образования. А если цель — разрушение, искоренение всего советского?


В предыдущей статье мы выяснили, что в 1936 году в СССР был сделан выбор в пользу знаниево-ориентированного подхода в образовании. Чтобы лучше понять причины такого выбора, нужно разобраться: был ли он каким-то резким отклонением от русской традиции или наоборот — возвратом к традиции после вмешательства педологов в систему образования?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно сначала остановиться на том, как исторически развивались теории образования.

Основные теории, пытающиеся говорить о содержании образования с разных позиций, сформировались в XVII–XIX веках. Среди них можно выделить несколько, которые нас интересуют в первую очередь.

Первая — дидактический материализм или энциклопедизм. Она была разработана Яном Коменским, чешским педагогом, писателем, общественным деятелем в середине XVII века. Согласно этой теории, основная задача обучения состоит в том, чтобы передать учащимся огромное количество разнообразных знаний. Сторонники этой теории создавали учебные программы, перегруженные информацией, которая практически не увязывала предметы между собой. В итоге теория себя не оправдала, потому что школьники не могли усвоить весь этот материал.

Следующая теория — теория дидактического формализма — возникла в XVIII веке как противоположность теории энциклопедизма. Эта теория рассматривала обучение исключительно как средство развития способностей и познавательных интересов ученика. Поэтому главным критерием отбора предметов была их развивающая ценность. К достоинству этой теории можно отнести то, что она впервые заговорила о необходимости развития способностей учеников, их внимания, памяти, мышления. Однако она делала слишком сильный упор на это развитие, практически игнорируя фактический материал, то есть знания как таковые.

Эту теорию критиковал великий русский педагог Константин Дмитриевич Ушинский, основоположник научной педагогики в России. Он стал инициатором объединения двух вышеназванных теорий, что дало новый импульс развитию русской педагогики. Которая стала двигаться в направлении баланса преподаваемых знаний и развития навыков у школьника. Именно Ушинский утвердил в русской дидактике принцип единства обучения и воспитания.

В отличие от русского направления в дидактике, в США в начале XX века Джон Дьюи выдвинул теорию, которая носит название «теория дидактического утилитаризма». Согласно Дьюи, образованием считается непрерывный процесс реконструкции опыта человечества. Для Дьюи источником связи между содержанием отдельных учебных предметов является деятельность ученика — индивидуальная или общественная. Поэтому нужно концентрировать внимание на занятиях конструктивного характера. То есть учить детей готовить еду, шить, приобщать к рукоделию.

В соответствии с этой теорией, ученикам предоставляли максимальную свободу в выборе учебных предметов, приспосабливали учебно-воспитательную работу к запросам учащихся, пытались сделать школу местом общественной жизни. Считалось, что в этом случае максимально учитываются интересы детей.

Однако эта теория себя не оправдала, и уровень образования в 30-е и 40-е годы прошлого века в США понизился, а после запуска первого советского спутника, как я уже писал в первой статье, США всерьез озаботились своей системой образования.

Итак, мы видим, что Ушинский, объединив дидактический материализм и дидактический формализм, а также обучение и воспитание, сформировал оригинальный русский подход в педагогике.

И этот подход однозначно был предтечей знаниево-ориентированного подхода. Потому что в его основе было стремление развить у школьника определенные навыки и дать фактическое знание. Другими словами — включить механизм так называемой диалектической зависимости. Диалектическая зависимость подразумевает, что познание фактов развивает мышление, которое — это самое мышление — в свою очередь, позволяет познавать новые факты.

Есть ли плюсы у такого подхода?

Безусловно. Сбалансированная учебная программа позволяет дать ученику необходимые знания и в то же время развить у ученика навыки, которые позволят ему самостоятельно изучать новые явления, саморазвиваться, самообучаться.

Есть ли при этом минусы? Вряд ли можно найти систему без минусов. Важно их выявить, выяснить соотношение плюсов и минусов, чтобы определить качество системы и рассмотреть пути ее реформирования или полной замены.

Итак, о минусах.

Во-первых, при формировании программы обучения необходимо выдерживать непростой баланс между «знаниями» и «навыками», не скатываясь ни в одну из сторон. Этот недостаток нельзя назвать серьезным и уж тем более неустранимым. Это всего лишь сложность составления учебной программы.

Во-вторых, как отмечают многие критики знаниево-ориентированного подхода, он может привести к замыканию в теоретических рамках. То есть развить у учащегося способности, дать знания, но не научить практическому применению этих знаний. В этом случае мы получим эрудированного человека, который будет не способен применить свои знания.

Возможно ли такое? Да, возможно. Если в учебном процессе не будет практической работы, практического применения полученных знаний, решения не абстрактных задач, а задач, сходных с теми, с которыми придется столкнуться в жизни, то ученик не поймет, каким образом ему использовать полученный в процессе учебы фактический материал.

Значит ли это, что знаниево-ориентированный подход нужно полностью искоренить и заменить чем-то иным?

Конечно же, нет. Можно поступить мудро, как это сделал Ушинский, объединив два противоположных подхода, и добавить в систему больше практических занятий, если таковые действительно необходимы.

Но об этом можно вести речь только в том случае, если цель преобразований — повышение качества образования. А если цель — разрушение, искоренение всего советского? Знаниево-ориентированный подход прочно увязан с советской (и одновременно, как мы убедились, уникальной русской) системой образования, с которой ведется война. Искореняя такую систему, нельзя не искоренять и знаниево-ориентированный подход.

Но невозможно же просто искоренить систему, не объясняя общественности причины столь резкого поворота! И вот под этот демонтаж начинают подводить базу.

Еще в перестройку раздаются голоса о том, что подход к ученику как к «объекту» обучения и воспитания приводит к его отчуждению от учения. Что обучение теряет смысл для ученика, а знания оказываются внешними по отношению к его реальной жизни. И так же отчужденным от образовательного процесса оказывается учитель. Потому что он лишен возможности самостоятельно ставить образовательные цели, выбирать средства и методы своей деятельности.

Нелепость этих обвинений очевидна. На протяжении всего советского периода существовали учителя, которым школьная программа не мешала творчески подходить к процессу обучения и заинтересовывать учащихся.

Но даже если нужно как-то реформировать систему образования с тем, чтобы заинтересовать учащихся в учении, нужно, прежде чем производить слом старой и насаждение новой системы, просчитать все плюсы и минусы, издержки и приобретения. Повторюсь — это в случае разумных, рациональных действий. А не в случае безудержной войны со всем советским — и русским тоже!

Итак, база подведена и принято решение о проведении всеобъемлющей образовательной реформы. Одним из пунктов этой реформы становится смена подхода к обучению.

Вместо знаниево-ориентированного вводится личностно-ориентированный подход. Его суть заключается в смене «субъект-объектного» подхода, где субъектом педагогического воздействия и управления является учитель, а объектом такого воздействия — ученик, на «субъект-субъектный».

И. А. Зимняя, доктор психологических наук, профессор РАО, ссылаясь на советского психолога, автора работ по педологии Л. С. Выготского, пишет еще в 90-е годы в книге «Педагогическая психология» об равнопартнерском учебном сотрудничестве «учителя, преподавателя и студентов в совместном дидактически организуемом учителем, преподавателем решении учениками, студентами учебных задач. Информационно-контролирующие функции учителя, преподавателя должны все больше уступать место собственно координационным».

Она ссылается на Выготского? Так давайте же посмотрим, о чем он писал.

«В старой гимназии, бурсе, институте для благородных девиц воспитывали, в конце концов, не учителя, не классные дамы и надзиратели, а та социальная среда, которая устанавливалась в каждом из этих учебных заведений. … Учитель и вовсе лишен непосредственного влияния на ученика, непосредственно воспитательного воздействия до тех пор, пока он сам не выступает как часть среды. … Учитель с научной точки зрения — только организатор социальной воспитательной среды, регулятор и контролер ее взаимодействия с каждым учеником».

Ссылаясь на Выготского, сторонники смены подхода игнорируют тот факт, что он ведет речь об одной составляющей педагогики — воспитании, и переносят эти слова на другую составляющую педагогического процесса — на обучение. То есть совершают подлог, смешивают обучение и воспитание, которые хотя и переплетены тесно, но все-таки являются отдельными составляющими педагогического процесса.

Итак, подлог совершен, и решение принято: меняем подход. Но нельзя просто его сменить. Для этого нужно переосмыслить само содержание образования. Ведь подход и содержание находятся в прямой зависимости.

И тут оказывается, что единого понимания до сих пор не выработано. Причем чем ближе к нашему времени и дальше от момента начала перехода на личностно-ориентированный подход, тем более странным становится это переосмысление. Знаниям уделяется все меньше и меньше внимания, а все больше интересуют характеристики некоей личности. Личности ли? Ведь по сути мы имеем дело с элементарнейшим сталкиванием к архаике дидактического формализма (см. выше).

И. Я. Лернер и М. Н. Скаткин под содержанием образования понимают такую систему знаний, навыков и умений, опыта творческой деятельности и опыта эмоционально-волевого отношения, усвоение которой призвано обеспечить формирование всесторонне развитой личности, подготовленной к воспроизведению (сохранению) и развитию материальной и духовной культуры общества.

В. С. Леднев считает, что содержание образования — это содержание процесса прогрессивных изменений свойств и качеств личности под воздействием особым образом организованной деятельности.

По мнению Б. М. Бим-Бада и А. В. Петровского, подлежащее усвоению учащимися содержание образования, определяя развитие личности, является частью социально-культурного опыта, отобранного в соответствии с целями обучения. Культура как спрессованный опыт тысячелетий, передаваемый и осваиваемый в процессе обучения, включает в себя культуру поведения, общения, чувств, мышления и практической конструктивной деятельности.

Во всем этом наблюдается очевидный крен в сторону культуры, то есть воспитания. Это сейчас называется — гуманизация образования. Знания упоминаются только у Лернера и Скаткина. Остальные всецело сосредоточены на развитии личности.

Уже упоминавшиеся в предыдущей статье В. А. Сластенин, И. Ф. Исаев, Е. Н. Шиянов так подытоживают эти столь непохожие мнения: «В соответствии со сказанным, личностно-ориентированное содержание образования направлено на развитие природных особенностей человека (здоровья, способностей мыслить, чувствовать, действовать); его социальных свойств (быть гражданином, семьянином, тружеником) и свойств субъекта культуры (свободы, гуманности, духовности, творчества). При этом развитие и природных, и социальных, и культурных начал осуществляется в контексте содержания образования, имеющего общечеловеческую, национальную и региональную ценность».

Знаний нет вообще. О них забыли. Их выкинули из педагогики. Частный случай одного пособия? Отнюдь.

В 2008 году в учебном пособии «Дидактика» И. М. Осмоловской, ведущего научного сотрудника Института теории и истории педагогики РАО, можно прочесть: «В личностно-ориентированном обучении не ученик существует для системы обучения, а система обучения для ученика. И обсуждать педагогический коллектив будет прежде всего продвижение, развитие ученика, психологическую комфортность обучения в школе, удовлетворенность ученика процессом обучения, а не степень усвоения учебного материала, успешность прохождения учебной программы».

Пытаясь избыть отчужденность ученика от учения, дошли до того, что начинают избывать само обучение. Вводят нормы общества потребления в процесс обучения и начинают жить по принципу «клиент всегда прав». То есть следить, чтобы ученик был удовлетворен процессом. При этом результат (степень усвоения учебного материала), как мы видим, неважен.

Это не единственное извращение в системе образования, которое возникает в ходе «реформ», а на самом деле — иррациональной войны с советской системой без оглядки на плюсы и минусы.

О других извращениях мы поговорим в следующей статье.

Павел Расинский