Лифчик на Каракасе

— Венгрия?
— Будапешт!
— Австралия?
— Канберра!
— Чехословакия?
— Прага!
— Венесуэла?
— Карака`с!
       Да-да, мы именно так «ударяли»: Карака`с, а никакой не Кара`кас. Ещё и запоминалку придумали: Карабас-Каракас. А когда Вовка стопорился в очередной раз на Филиппинах, я как бы подзывала, манила его рукой, и он радостно вскидывался: «Манила!»
       Что это за натаска такая? Это мы с моим двоюродным братом зубрим названия столиц капиталистических и социалистических государств. Чтобы за умных сойти при случае. На полу у нас расстелена политическая карта мира, на столе раскрыт энциклопедический словарь, одолженный у соседа Сашки. Жмот-Сашка, может, в жизни не дал бы мне никакого словаря, но он страдает: папа у него артист балета, Сашка этого стыдится, а я и про то, и про другое знаю.
       Итак, мы тренируем память, время от времени проверяясь: ничего не перепутали? Но в пятнадцать лет в голове ещё полно места для Мадридов, Гаван и прочих Браззавилей. И даже для какого-нибудь Душанбе ещё останется, хоть он и в доску наш. Поэтому я строго, по-учительски, спрашиваю:
— Прибалтика?
       Вовка задумывается, хмуря красивые чёрные брови, хлопая в растерянности красивыми чёрными ресницами, шаря по потолку красивыми синими глазами, шевеля красивыми узорными губами. Я вздыхаю. Нет, ну вот на кой чёрт пацану такая внешность, а?! Я злобно кошусь на свою физиономию в трюмо, обзываю Вовку «прибалдом» и решительно прекращаю экзаменовку. Зачем, в самом деле, братцу – при его-то красоте – ещё и мозги? Обойдётся! Пусть проваливает! А я останусь дома всем назло. Буду думать о своей горькой доле. Разглядывать себя в зеркало. Может, высмотрю ещё какой непоправимый недостаток. Или пойду к Максе – это моя одноклассница – романсы петь. «Но-о-о не люби-и-ил он! Не-е-ет, не лю-у-убил он! А-а-ахх, не люби-и-ил-л-л мменя!»
       Ну и не надо… Обойдёмся. Может, я ещё вырасту в красавицу? Я опять кидаюсь к зеркалу: вдруг волшебное превращение уже началось? Но нет. Всё по-прежнему. Мои вторичные – которые наипервейшие – половые признаки как застряли на нуле! Хотя мама ещё в прошлом году сшила мне крохотный ситцевый лифчик. Над которым дурак-Вовка тогда же и потешался – я этот лифчик как сунула за ненадобностью под матрас – там, в их Хохляндии, – так и оставила. Нечаянно, конечно. А они с Юлькой – это моя тётка, а Вовкина, соответственно, мама – нашли спустя какое-то время после моего отъезда. Юлька с удовольствием, артистично и смешно рассказывала про это по приезде в Омск. Взрослые посмеялись благодушно, а мне что было делать? Повеситься на этом лифчике?
       А больше всех мама расстроилась – она-то сразу увидела, что я едва не плачу от тёткиного «выступления». Мама забрала у сестрицы злополучную вещичку и сказала: «Грудь у нас ещё вырастет, а вот ума кое у кого, видно, уже не прибавится!..» Тут Юлька забеспокоилась: «А шо я сказала? Тю! Во психованные… Людка! Та было б из-за чего переживать!»
       …И так и не поняла тогда, почему я всё-таки разревелась и уползла – нет, унеслась! – в свою конуру зализывать раны…

       …Такой вот лифчик у меня получился на Каракасе…