Что будет..?

- Возможно, мы так и не увидимся после конца... Куда ты пойдёшь?

- Это тайна, овеянная вечным мраком... Но тебе я могу поведать! Видишь вон ту звезду? Там будет мой дом после всего.

- А как мне туда попасть?

- Может быть, не скоро только. Для этого нужно... -
она узким пальцем рисовала по небу сложные траектории зигзагами, а в темноте космоса оставались полыхать блистающие разводы. Девочка стояла, молча сдавливая слёзы и почти ничего не слыша.
- ...сможешь пройти вот эту туманность. Потом поселят тебя здесь. А отсюда до крайней... Ты меня что, совсем не слушаешь?...

Тут она опомнилась, схватила её за белоснежный рукав и так затряслась как в ознобе.
- Это значит, что мы не-у-ви-дим-ся. Ведь так?!
Та не произнесла ни слова.
- Когда я буду вот где,... -
подпрыгнув, но едва дотягиваясь до остывающих проекций, она ломала их испуганный строй.
- ты уже будешь там-то, там-то и даже там!
От размашистого удара ладони, весь космос поплыл дрожащий и перевернулся к ним другой стороной.
- А всё потому... Оттого что ты не такая, как я. Взрослая. Серьёзная. Даже строгая. Мне не будет места рядом!

Тут богиня взяла её ладонь ласково, но строго.
- Ты, в общем, права. Но я не врала. Всё в твоих руках. И чуть-чуть только в моих...
И она едва заметно улыбнулась.
- Если ты будешь расти быстрее меня... Но мы же не будем с тобой плакать! Сегодня праздник конца, да и он уже подходит к завершению. А если ты будешь плакать, то я не успею до наступления вечности сделать для тебя подарок. Слушай внимательно, я исполню твоё желание, каким бы оно ни было, и не буду отговаривать тебя. Это право каждого вступающего в новый свет в день окончания старого. Ты можешь пожелать себе иную жизнь. Можешь стать зверем, птицей, целым лесом, океаном, лучом кометы, пролетающей сейчас над нами. Это был наш большой секрет... Мы не говорили ни душе. Но мы отправляли верные импульсы по всей вселенной. Таков был закон. Но теперь во всех её концах, я уверена, многие не знают, как им быть. И многие останутся теми же, кто они есть...

Девочка не плакала. Она перевернула космос на место. Теперь он уже не дымился. Но даже отсюда было ясно видно, как повсюду, на каждой мельчайшей точке вселенной стоят боги, а с ними рядом ангелы. И ведут с теми беседы. Сейчас она чувствовала дыхание каждого. Поэтому, выпрямившись, тонкою молодою осинкою, подняв взгляд прямо в глаза наставнице и выразив во всём жесте тела папирусной кожи - целое ясное устремление. На некоторое мгновение ей даже показалось, что очень сама она преобразилась и пожелание будто бы уже исполнено, когда тёплые, душевные и совсем спокойные её слова донеслись до богини: "Прошу об одном лишь тебя. Соверши меня звездою своею." Слова эти не опали и не угасли, как бывает обыкновенно со словами, но они стали новой твердыней, которая продолжала звучать и после, и до самого конца.

Не обрывая единого взгляда, богиня стояла рядом, высокая, гордая, неприступной белой скалой. Но спустя мгновение речь полилась мягкая, с переливами, как волны закатного моря. Она не раскрывала рта, слова лились её, но словно бы космос сам не дал ей права выразить сказанное так, как могло бы быть произнесено любое слово во всякий момент до этого. Она сама стояла изумлённая, не смущённая, но словно тихо гордая тем, что происходит только между ними двумя, и при этом присутствует весь космос. Тот единственный, кто и мог бы быть выше двоих в данное мгновение, лишь потому что соединял их чудом. А слова текли со всех звёзд, мёдом, мятой, оглушающей прозрачной водой...

"Ты станешь моей звездою, моею. Потому что ты всегда будешь ею. Ты всегда будешь там.
Я стану твоею. Ступлю босыми ногами. Потому что никуда не уйду. Я всегда буду там с тобою.
Никуда не бросит вечность. Пока есть верность. Когда ты будешь моею. Тогда я буду с тобою."

То были последние слова, которые звучали в самом конце конца. И по мере того, как спираль космоса расширялась, чтобы уже поглотить всех стоящих на краях, они плавились и звучали на всех языках и наречиях миров, и как песня, и как молебен, и как гул уходящих вдаль лет, и как лесной ковыль, как пение журавля. Этот голос, понятный каждому, кто остался, исходил из всякого, и был он един, пусть бы один мог добавить в неё маленькую йоту - та приумножалась в бесконечность раз и возвращалась назад. Вечность наступила, и сам космос уже не смог бы ничего изменить. Но ни один из них не пожалел. Быть может, потому что никогда ничего не происходило.



20.07.2010