Горделив и изящен твой стан...

Горделив и изящен твой стан,
А ланиты белее чем лилии.
Но в глазах твоих вечный туман,
И я вижу в них слез изобилие.

Обнаженные ноги лишь чуть
Под пурпурною скрыты туникой.
Но как выглядят тело и грудь –
Не узнать этой Тайны великой.

На закате в мой сумрачный дом
Жду угрюмо я дальнюю гостью.
И, закутавшись длинным плащом,
В нетерпении стукаю тростью.

Если ночь и тиха, и ясна –
Это верная весточка встречи.
Ты войдешь и, взглянув на меня,
Поведешь свой дивные речи.

Не о райских небесных садах,
Где цветут непорочные девы,
Не о счастье в бесплотных мирах
Будут полные страсти напевы.

Но узнаю я с дрожью о том,
Как прекрасно грехом насладиться;
И что с той, чей так образ знаком,
Красотою ничто не сравнится.

И, увидев, как взор мой вспылал,
Кровь кипит и желаний избыток,
Ты протянешь мне узкий бокал,
Где сверкает любовный напиток.

Обожжет вмиг кипучей струей
Грудь мою драгоценная влага –
И помчусь, не простившись с тобой,
В старый дом, что стоит у оврага.

В нем проснется на поздний мой стук
Та, чье имя мне жизни дороже.
Но чем меньше внезапный испуг,
Тем она молчаливей и строже.

Все прочту я из заспанных глаз.
И понуро, забыв извиниться,
Прочь пойду, чтобы снова не раз,
Вновь с надеждой сюда возвратиться.

Буду злиться я и горевать,
Проклиная судьбу да ненастье.
То, забывшись, вдруг сладко мечтать
О земном недоступном мне счастье.