Золотое дерево

   Золотое дерево.

В славном тридевятом царстве,
В тридесятом государстве
Жил-был всемогущий царь,
Божьей волей государь.
Вдовствуя в седые годы,
Не ходил уже в походы,
Нежась возле сыновей
На закате славных дней.
Вечерело, гость нездешний
Залетел, как ливень вешний,
Семя в дар царю поднес,
Проворчав учтивость в нос,
С дворнею хлеб-соль откушал,
Байки кумушек послушал,
Утром парус распустил,
В край неведомый уплыл.

Царь рассматривал подарок:
- Что за чудо, светел, ярок. –
Думой душу не томил,
Посадил в саду, полил.
Семечко, расправив корни,
Как затейливые волны,
Потянулось на восток,
Яблоню послал в дом бог
С перлом в золотых сосульках,
Словно в легковесных люльках,
Издающих нежный звон,
Отгоняя с листьев сон.

Разрослось, окрепло диво,
Золотой листвой красиво
Затенив роскошный сад,
Перлы бросив наугад.
Утром залил мрак планету,
Легкокрылую комету
Напустив на белый свет,
Руки царь воздел вверх: «Нет,
Не губи мою отраду,
Взора тусклого усладу,
Чудные плоды с огнем.
Стража, к яблоне бегом,
Сторожите! – сам в палаты, -
Сыновья, берите латы,
Лук и стрелы, острый меч,
Враг не должен здесь залечь".
Старший сын ответил: «Отче,
Не печаль напрасно очи,
На посту стоять могу,
Яблоню уберегу».
Прочные надев доспехи,
Сыпанул в карман орехи:
- Скуку ночью подслащу,
Для забав возьму пращу. -
Ровно в полночь Змей лукавый,
В рукопашной схватке ярый,
Пламя злобно изрыгнул,
Огненным хвостом вильнул.

На рассвете стало тихо,
Встал царевич: «Было лихо».
Крону зорко осмотрел,
Откачнувшись, побледнел:
- Яблоко взял Змей лукавый,
Расплескавшись алой лавой,
Как мне батюшке сказать?
Не убьет ли весть: как знать. –
И с понурой головою
Стал перед царем. «Не скрою,
Не хватило сил в борьбе,
Вор был в огненном кольце.
Я отважно, насмерть бился,
Но победы не добился:
Он унес заветный плод,
Вспомню, прошибает пот".

Всполошился царь: «Что делать?»
Средний сын сказал: «Я ведать
О потере не хочу,
Сам нечистого скручу».
На себя надев кольчугу,
Взял орехи, чтобы скуку
Темной ночью разогнать
Вора дерзкого поймать.
Ровно в полночь Змей лукавый,
Расплескавшись алой лавой,
Пламя злобно изрыгнул,
Огненным хвостом вильнул.
Молодец в траву уткнулся,
В пряном духе задохнулся,
Сердце ужас охватил,
Растеряв остаток сил.
Змей лукавый обернулся,
Гибким телом изогнулся,
Дунув огненной струей,
Плавно полетел домой.
Молодец сидел и злился:
- Вор в ночной тиши взбесился,
Как же батюшке сказать,
Не убьет ли весть, как знать. –

Государь вздыхал на троне,
Голову прижав к короне,
Руки на груди скрестив,
Бойко молодец твердил:
- Батюшка, огонь и пламя,
Бился я с врагом упрямо
И к рассвету отогнал:
Яблоко он, правда, взял. –

Царь воскликнул: «Злые речи!»
Опустились ниже плечи.
Поклонился младший сын:
- Я вступлю в бой, властелин. –
Лук схватив, стальные стрелы,
Сада пересек наделы:
Светозарный плод сиял,
Камни ценные бросал.
Ровно в полночь Змей лукавый,
Расплескавшись алой лавой,
Пламя злобно изрыгнул,
Огненным хвостом вильнул.
Встал царевич, сила гнева,
Что в большой груди горела,
Слала стрелы в вышину
С криками: «Всего проткну!»
Змей лукавый, съежив пламя,
Хвост поджал: «Фу, витязь прямо».
И, свернувшись пополам,
Устремился к облакам.
Чудо-яблоко, сияя,
Взор манило, как плод рая,
Молодец легко вздохнул:
- Батюшке покой вернул. –

Царь сидел в опочивальне:
- Дух мой, как на наковальне,
Змея лютого б сгубить,
Яблоки назад добыть. -
Братья стали собираться:
- Мы готовы насмерть драться,
Белый свет исколесим,
Змея в схватке победим,
Возвратим души отраду
Не за царскую награду. -
Оседлали вороных,
Утро осветило их,
Молодых, красивых, статных,
В дорогих доспехах ратных,
Истинных богатырей,
Щит и меч страны своей.
Дворня вышла за ворота,
Слуги сбились возле входа:
Лик Петрушка свой умыл,
Что есть мочи завопил:
- Отгулял я, братцы, хватит,
Кто державный флаг подхватит?
Я теперь, как царский сын,
Буду за троих один:
Сапоги, рубашка, шапка,
Лук тугой и стрел охапка.
Подошел и мой черед
Славить августейший род. –

Долго молодцы скакали,
На развилку прискакали,
Ход замедлив, камень там
Пламя вольно расплескал.
Братья молвили: «Откуда
В чистом поле это чудо? -
На сиянье слов дивясь, -
Мудрость добрая для нас".
Посмотрев в глаза друг другу,
Словно преданному другу,
Подбодрив рукой коней,
Поскакали в край степей.
Ветер стал на них бросаться,
Огненным песком кидаться.
- Братцы, отдохнуть  пора,
Впереди песка гора,
Саксаул в глухой пустыне,
Жив колодец ли там ныне? -
Старший брат заговорил, -
Ледяной поток взбурлил,
Но нет даже ржавой кружки,
Все края почти гнилушки,
Без питья нас скосит смерть,
Вот где доли круговерть. -
И в сруб, взявшись за веревку,
Прыгнул, проявив сноровку.
- Братцы, нечем мне дышать,
Бревна старые дрожат,
До воды не дотянуться,
Я могу здесь задохнуться,
Хлябь! – он крикнул во всю мочь, -
Помогите, в сердце ночь. -
Братья цепь ввысь подтянули,
На царевича взглянули:
Был он белый, как луна.
- Там горячая волна. –

Средний брат сказал: «Быть может,
Сила воли мне поможет».
Обвязал веревкой стан
И в колодезный капкан
Влез: зловоние давило,
Молодца слегка душило.
- Хлябь! - он крикнул во всю мочь, -
Помогите, пламя, прочь. –
Братья цепь ввысь подтянули,
На царевича взглянули,
Был он бледный, как луна:
- Там смертельная волна. -

Молвил младший брат: «Пить хочет
Все живое, гнев клокочет
В сердце, рвется выйти вон
Без препон на жгучий склон,
Влезу за водою пресной,
По гнилой стене отвесной,
Стану бечеву качать,
Вы не смейте поднимать,
Вниз быстрей меня спускайте
Да поднять не прозевайте".
Углубившись в темный ход,
Он увидел светлый вход:
Двери настежь распахнулись,
Струи ветра вслед метнулись,
Подтолкнув идти вперед.
Пресный ключ над ним плывет,
До краев сруб наполняя,
Прыткое ведро болтая.
Братья пьют, во фляги льют,
По краям трухлявым бьют:
- Где Иван? Ужели помер?
Выкинул брат младший номер. –
Ледяной ключ отбурлив,
Снова кинулся под слив.

Целый день в подземном царстве
Молодец провел в мытарстве,
На распутье вырос дом,
Медный, ни души кругом.
Смело он вошел в палату,
Не позволив бить набату,
Свет-девица за столом
Тешила себя огнем:
В центре яблоко бежало,
За собой свет увлекало,
Открывая яркий свод,
Звезд лучистых хоровод.
Лишь взглянула на пришельца,
Горе отлегло от сердца:
- Что заставило тебя,
Белый свет, как мать, любя,
В преисподней оказаться,
От светила отказаться?
Змей лукавый здесь царит,
Лютым пламенем горит
Все подвижное, живое:
Только дунет, пепел с воем
Сизым облаком плывет,
А над ним летун ревет.
Я затворница, и годы,
Жизни золотые всходы,
За огнем земли слежу,
Одному ему служу.
Сердце старилось в неволе
В слез потоках, в горькой доле:
Возвращаться мне пора
В милые мои края.
Вот тебе кусок овчины,
Бросишь оземь: неба силы
Выкроят на новый лад,
Надоест: вернут назад.
Облик свой всегда узнаешь,
В трудный час добро познаешь. –
Бьется оземь раз и два:
Крылья, девы голова,
Взвившись по стене отвесной,
Отхлебнув водицы пресной,
Выпорхнула, как комок.
Старший брат от страха взмок:
- Что за чудо? Дева-птица,
Яблоко в руках лучится.
Наважденье! Боже мой,
Тешится зло надо мной. -

Поспешил царевич дальше,
Стала даль ясней и краше,
Не одну версту прошел,
До других хором дошел:
Дом из серебра и стали
В легкой радужной вуали
Засиял со всех сторон,
Издавая нежный звон.
Смело он вошел в палату,
Не позволив бить набату,
Свет-девица за столом
Тешила себя огнем:
В центре яблоко бежало,
За собой свет увлекало,
Открывая терема,
Разноцветные дома.
Лишь увидела пришельца,
Горе отлегло от сердца:
- И ко мне пришел храбрец,
Мраку темному конец:
Не вернется похититель,
Змею лютому погибель.
Вот подарок от меня,
Брось подкову, и коня
Ты перед собой увидишь,
Как под купол неба выйдешь, -
Бьется оземь раз и два:
Крылья, девы голова.
Взвившись по стене отвесной,
Отхлебнув водицы пресной,
Выпорхнула, как комок,
Средний брат от страха взмок:
- Что за чудо? Дева-птица,
Яблоко в руке лучится.
Наважденье! Боже мой,
Тешится зло надо мной. -

Молодец пустился дальше,
Стал проход подземный краше,
Вдалеке парил дворец
Из сияющих колец.
Смело он вошел в палату,
Не позволив бить набату,
Свет-девица за столом
Взор прикрыла рукавом.
Блюдо без огня стояло,
На краю слеза дрожала:
- Я злодеем пленена,
Отцвела моя весна,
Утром прилетел Змей в гости,
Стрелы пламенные в кости,
Яблоко мне не принес,
Белый свет навек унес. -
- Ох, добыть бы меч булатный,
Змей забудет путь обратный. -
- Молодец, могу помочь,
Вспоминаю злую ночь,
Гром гремел, шли молний стрелы
На бескрайние наделы,
Все затихло, я назад:
Там, где двери заскрипят,
Ты булатный меч узнаешь,
Силу в схватке распознаешь. –

Долго не пришлось им ждать,
Крыша начала дрожать.
- Чую, пахнет русским духом, –
Молодцу кричал Змей в ухо, -
Брошу, жижа потечет,
Пепел ветер унесет. –
Яростью царевич вспыхнул,
Острый меч из ножен вынул,
Бросившись отважно в бой:
- Поплатись, Змей, головой,
Бей, руби, клинок булатный,
Поведи нас в мир отрадный. -

Много верст они прошли,
Долгожданный ход нашли,
Сердце девицы забилось:
- Горе на земле случилось. -
Поднесла орех к груди:
Свадебный наряд найти
В скорлупе открытой сможешь,
В трудный миг себе поможешь. -
Бьется оземь раз и два:
Крылья, девы голова.
Взмыла по стене отвесной,
Отхлебнув водицы пресной.
Молодец увидел синь,
Донеслось вдруг: «Братец, сгинь!
Хочешь захватить все царство,
Распознали мы коварство,
Возвращаемся домой,
Оставайся под водой".
На коней ретивых сели,
В глубь колодца поглядели,
Поскакав вскачь во дворец,
Где ждал государь-отец.

Молодец в подземной нише
Грустью горестною пышет:
- Как свободу мне добыть,
Чтоб под солнцем век дожить? -
С горя бегая по полю,
Закаляя дух и волю,
Вдруг увидел дом курной,
Бабу в фартуке, с клюкой,
Кадку старую с мукою,
Чашу с пресною водою.
На порог стал молодец:
- Я с большой земли гонец,
Гостя принимай, хозяйка,
Угощай душистой сайкой. –
Баба молвила: "О, стыд,
Плачу день и ночь навзрыд,
Это проклятое место,
Я мешу сухое тесто
Весь свой нерадивый век,
Вечно, не смыкая век.
Виновата во всем рыба,
Огнедышащая глыба,
Спрятала ключ от часов,
Нагнала свирепых псов:
Замер в спячке город дивный,
Не поет народ наивный,
Надо лежбище найти,
От забвенья люд спасти".

Молодец помчался в замок,
Обогнув рыб и русалок,
Без труда втек в тронный зал,
Где царь грозный восседал:
- Много разных дивных зрелищ
Видел я, земной царевич,
На своем большом веку,
Взор всегда мой на чеку,
Знай, что на краю ты света,
Где всегда сиянье лета. –
- По злой воле я в пути. -
- Ты часы нам заведи,
Обхитри лихую рыбу,
Огнедышащую глыбу:
Оживет тогда народ,
Побегут вдаль струи вод. -
Гость учтиво поклонился:
- Будет ключ. - И удалился.

К взморью молодец пошел,
Рыбу на волне нашел,
Закричав, что было мочи:
- Эй, чешуйчатые мощи,
Вызываю вас на бой. –
Забурлил морской прибой:
- Вот тебя-то мне и надо,
Пей, как воду, капли яда. -
Взвился ввысь булатный меч,
Бедам положив конец. 

Подошел храбрец к курантам,
Колокольным музыкантам,
Ключ три раза повернул,
Полетел подземный гул:
Мир живой зашевелился,
Свет мерцающий полился.
Стража, обогнув луку,
К часовому маяку,
Шаг чеканя, шла, царь следом:
- Оставайся с нами, лето
Ткет тепло над головой,
Молодец ты удалой. –
Кланялся царевич чинно.
- Там, где божий свет, отчизна.
Круг земной я обошел
И дороже не нашел. -
- Вижу, горькая разлука,
В сердце горестная мука,
Птицу райскую сюда!
Попрощаюсь навсегда. -
Облако тьму злую скрыло,
Он открыл глаза: «Светило! -
Горсть земли поцеловал, -
По тебе я тосковал».

Сам себя спросил: «Что делать?
Мир земной хочу изведать».
Дивные дары достал,
Раз и два пересчитал,
Бросил оземь клок овчины:
В бороде густой седины,
Не успел взмахнуть рукой,
Появился конь гнедой.
Всадник в синь святую взвился,
В милом царстве очутился:
- Но, скакун, лети вперед,
Где живет простой народ. -

Не одну версту проехал,
Наконец в свой край приехал,
Спешился, в избу шагнул,
Голову в дверях нагнул:
- Не жилище, а берлога,
Покажись, люд, ради бога. –
- Мастер испокон веков,
Гостю я служить готов,
Шью одежду на свиданье,
На вечернее гулянье. –
Отвечал швецу старик:
- К платью старому привык,
Дорого скитальцу время:
Вдел вчера я ногу в стремя,
За краюху да за квас
Пригожусь тебе не раз. –
- Хорошо, иди за полог,
До полатей путь не долог,
Оставайся, господин,
Я живу совсем один. –
И портной, взяв душегрейку,
Сел на низкую скамейку:
- Каждый день игла да нить,
Не поесть и не попить,
Шил царевичам наряды,
Женам их, для юной лады,
Что затворницей живет,
Не кроил, молва плывет:
Лебединая особа,
Гостя важного зазноба.
Траур носит целый год,
Сбросит скорбь с лица вот-вот,
Засияв лучистым дивом,
Лучезарным переливом.
Утром получил заказ,
Приступлю к шитью сейчас. –

Гость в свой угол удалился,
Ключевой водой умылся,
Хлеб попробовал на вкус:
- Здравствуй, дорогая Русь. –
На полати лег, забылся,
Донеслось вдруг: «Зря постился,
Где же ты, Спаситель мой?
Поплачусь я головой».
- Что ты так печалишь душу? –
- Ветры напустили стужу
В мой саманный, ветхий дом,
Стали руки, словно ком. -
Мастер то вздыхал, то охал:
- Белый шелк, волан, неплохо,
Золотые кружева,
По низу пойдет канва. –
Всполошился постоялец:
- Не ломай напрасно палец,
Поспеши с молитвой в храм,
Упади к святым мощам. -
Вышел швец, царевич смело
Сбросил с плеч зипун: «За дело».
Оземь бьет лесной орех,
Устремилось пламя вверх:
Опустив вниз из тумана
Белую фату в тюльпанах,
Платье в бархатных цветах,
Изумрудных узелках.

Шевеля слегка губами
И касаясь лба перстами,
Швец вошел к себе домой:
- Не шалил ли домовой? –
Гость лукаво улыбнулся,
Опустив глаза, нагнулся:
- Благосклонно утро к нам,
Отнеси подарок сам:
Хороша будет невеста,
Рядом суженого место,
Новобрачных ждет венец,
Свадьба будет наконец. -

Нес портной пакет с нарядом,
Пот от страха лился градом:
- Вдруг заезжий человек,
Крал, разбойничал свой век? –
Весть палаты облетела,
Дева-птица прилетела,
Одеяние взяла,
Грудь слезами залила.
Царь доволен: «Время свадьбы,
Дорогих гостей позвать бы».
Сердце пленницы, как щит:
- Кем наряд роскошный сшит? –
Изогнулся швец в поклоне:
- Подмастерье есть при доме. –
- Пусть приходит во дворец,
Подарю ему ларец. –

Мастер напрямик помчался,
То смеялся, то ругался:
- В горнице бы только был,
Не задул чудесный пыл.
Гость родной, пойдем за платой,
Боже мой, зипун с заплатой.
Золотые пополам:
Выбросишь свой ветхий хлам. –
Подошли они к чертогу:
- Потянуло что-то ногу, -
Тихо молодец сказал,
Швец один вдаль побежал.
Выпорхнула дева-птица:
- Не могу я надивиться,
Друг, жива душа моя,
Я теперь навек твоя. –

Восседал царь в тронном зале,
Часовые в ряд стояли:
- Это ты, сынок, Иван? –
Опустившись на диван,
Крест поцеловал нательный, -
Жив мой светоч беспредельный. –
На стезю из половиц
Братья сразу пали ниц:
- Свой проступок осознали,
Грех прости, – и зарыдали, -
Вымолим прощенье мы,
Пост подержим до зимы. –
Царь встал: «Засияло счастье,
Позабудем о несчастье,
Вон идите из дворца, –
Обнял сына-молодца, -
Вот мой истинный наследник,
Старый я, но не столетник,
В радости душа еще,
«Горько!» - крикну горячо. –

Свадьбу до зари играли,
Яблоки огнем пылали,
Наплодил их щедро сад,
Каждый мог с собой плод взять.