Многоглавая басня

     В тёплом регионе между двух морей некоторое время жизнь благоприятствовала травоядным, а многозубые хищники принижались шикарной идеей равенства в правах: застраивались многоэтажками целые районы; наследники получали бесплатное образование;
взрослым самкам и самцам  разрешалось иметь и работу по-совместительству, и телевизор обозрения, да и перспективы страны обрисовывались вполне благоприятными.
    Однако подзабыли работяги, что хищники ешё не перевелись и духослужители не сидят сложа ручки. Эта забывчивость-расслабленность сделала своё дело: У представителей хищного рода зубы сделались более острыми, а взор - ещё более нагловатым ... Накопив достаточно средств стали они переиначивать идеологию общего государства на свой лад,
сопряжённый с учениями джунглей.
     Бараны и кролики упустили инициативность большинства, будучи утомлёнными работой- заботой, поэтому хищникам удалось вернуть сообщество к распрям национальным, к спорам реликвиозным и на этой почве поделить страну на сферы влияния.
    Спекулятивные операции времён Олимпиады и войны на жарком юге придавали хищникам особое рвение, особое чутьё ... Так они поголовно пристроились к правящей партии, где и продуцировали несбыточные перспективы, облапошивая травоядных.
    Внешнеторговая помощь конкурирующих фирм обеспечивала быстрый развал устоев человечных, поэтому жаловаться травоядным стало некому.
    Разваливались семьи, погибали пожилые, тоскуя об упущенных благах, но хищники упорно встраивали свой злоборежим разумения, торжествуя в общем котле происков богатовластных.
Постепенно жизнь становилась дороже, а здоровье разнокостного населения - слабее и слабее, несмотря многократное увеличение числа аптек, несмотря на великолепные предложения торговли и высочайший маркетинг.
    Хищничество у богатовластных возобладало над совестью и контролем, над самоконтролем,
 поэтому раззыгрались многоэтапная война, появились беженцы-переселенцы и масса аферистов, быстро приспосабливающихся к обстановке на местах - с тенденцией  захвата ими не наработанного.
    21 Век так и встречали, поудобнее устроившись в условиях всепоглощающего аферизма.
Появлялись и уходили правители, парламенты переезжали из города в город, а общий воз экономики лежал опрокинутым у оврага, несмотря на многочисленную рать бездельников и хорошо оплачиваемую охрану.
    Немногие из травоядных выжили в такой перетрубации, немногие остались честны и неподкупны, из-за чего их сообщество претерпевало много лишений и горя.

В столичной части региона над одним из кроликов, этажом выше, поселилась лиса, будучи замужем за волком-юристом ... Когда мамаши супругов умерли, а дочки повзрослели захотелось им выселить несговорчивого кролика - представителя иноязычных. Со времени заселения на второй этаж, в течении многих лет  они заливали водой хозяйственную сторону жилища  стареющего кролика и каждый раз откупались отслужившими предметами, не нужными им, ни разу не соизволив провести ремработы.
Так они обесценивали жилплощадь, поскольку внизтекущая вода промыла дорожки и в подъезд, и в подвал, где кролик накапливал ремстройматериалы.

В теже годы по обе стороны от жилплощади кролика поселились две дочери волка-беженца, задарма обустроившего своих наследниц в примыкающих квартирах нижнего этажа.
По соседству с героями басни уже много лет проживают другой разновидности волки:
кто-то дважды сидел в тюрьме, кто-то приобрёл жильё в борьбе за национальные интересы, а кто-то получил в наследство добытую неизвестным способом площадь.

При всём при этом окружении, лиса, подобрав момент, когда уполномоченная дома потеряла былую прыть и стала оправдывать своё бездействие собственным нездоровьем, перешла в настойчивое наступление, поднимая ложь до уровня истины. Легко сговаривающиеся волки почуяли лёгкую удачу и совместно с лисой-соседкой стали морочить голову участковому и всему вышестоящему органу полиции. Основной предлог они нашли в канализации, в её дряхлости, коль её трубы пролегали чрез помещения подвала кролика.
    В южном помещении  проходила только чугун-труба однокомнатных квартир, сквозь отверстие  разделяющей стены проводящая стоки в общий тройник, куда  устремляется сточная вода трёхкомнатых, и от которого уходит с понижением общая чугунтруба к северному колодцу пред подъездом. Ещё до тройника, где мчится грязь-водица однокомнатных,
 давным-давно волком-беженцем была проделана дырка в трубе. Замотав её прозрачной плёнкой, хитрец дожидался момента, когда её прогрызут крысы: или изнутри, глядя на свет, или снаружи - в поисках близтекущей воды.
    Кролик не прикасался к этой системе, страхуясь подставленными бачками. Последние пять лет были сухими. Так и жили.
    В самом конце прошлой зимы кролик сломал ребро, внизу у брюшка, поэтому в подвале пару месяцев не появлялся. За это время грязь-вода переполнила страхсосуды, зацвела и запах гнили стал сигналом атаки на кролика: не предупреждая его волк-беженец с помощиком пробралися в подвал,в северное помещение, где заделали дырку чёрной плёнкой, взятой в имуществе кролика, а грязь и сосуды с жидким содержимым оставили как есть. Лиса вызвала кролика, с претензией на потоп, на запахи и прочее, словно он виновен, словно он подвергает многоэтажку подмыву.