135. Февраль

Прохладный пасмурный ноябрь зимы в краю, где ты родился. Снисходит с гор вода, и с ревом мчит в долину река камней и грязи по руслу обветшавшего бетона, делящему твой город на Запад и Восток. Река течет на юг, слабея мощью постепенно в системе свай и мостовых быков.
В тот памятный февраль в клокочущей воде мелькали там и сям тела убитых человеков и коров, а также бревна и обломки досок. Тела порою застревали в зубах массивных свай, и на плаву по многу дней держались подобно накипи в кастрюле с адским супом.

Твой дом был удален от набережной. И от привычки обходить неубранные трупы стороной ты не испытывал потери аппетита. Тем паче, что еда вдруг стала главным смыслом жизни, ведь город был в блокаде. И все мечтали вырваться из пут, и чудом здесь считалось за куш солидный попасть в военный самолет, что раз в неделю улетал на Север.

Шел третий год Войны. И в быте горожан чудесным образом переплелись реалии военной и подмены мирной жизни. У каждого из вас была возможность взять автомат, и выбрать себе фронт, ведь, благо, фронт был всюду. И часть твоих друзей пошла работать на Войну: там хорошо платили - солдат не голодал. А кто-то - торговать пошел на рынок - крутить десятки раз по кругу, навинчивая цены, один и тот же, из-за переизбытка почти неубывающий товар - спиртное, анашу и сигареты. Все ваши девушки, все ваши вертихвостки, студентки филологии, художницы и музыкантши вдруг превратились в счастливых от наличия сухпая и преданных невольно солдатско-офицерских жен. Любовь земная - алчущий желудок. Скудна нетрансцендентная любовь. Будь проклята она.

...Ты ж, с небольшим количеством друзей мыслительно-раздумчивого склада, себе в удел избрал уединенье. И - в честной нищете, порою отвлекаясь в интересах пищеварения на поденную работу, и горделиво отвергая все предложения встать в строй иль за прилавок (неисправим антилигент-брахман!), гигантски увеличенный досуг свой всецело посвящал процессу творчества и сердцу милому общенью (не все валькирии, что просто удивительно, друзья, продали честь свою за килограмм тушенки! - помимо этих женолюбных слов я не могу представить прочих аргументов, поверьте ж на слово столь много испытавшему поэту! Подайте милостыню вашего доверья!)

Все знали, что безмысленна Война, и главным поводом ее служили деньги (хотя, и Мальтус здесь был также прав!). И каждый поступал по мере совести. Вот правда вам. Хотя, кому она нужна? Из двух возможностей - участвовать или смотреть, - ты выбрал третью - быть в стороне от всех событий мира, бежать, бежать, как некогда Керенский в США, линять в иное время и пространство, точнее, быть над тем и над другим.

Вот, скажем, Лорка - для чего убит? Не много кайфа в смерти для поэта.

Поэт не для того придуман, чтоб лазить по помойкам мира.

Поэт не для того ль придуман, чтоб лазить по помойкам мира.