Посвящение наставнику

Мой наставник — серьёзный философ,
потому в облаках не витал:
два десятка ответов
на десять вопросов
основали его капитал
оборотный — по первому кругу,
по уездному полю страстей,
ни на миг не ослабит,
как тугую подпругу,
ремешки рукописных снастей.
С малолетства — ни строчки в корзину,
ни странички в двухтумбовый стол,
не швырнется глаголом,
не потянет резину —
стать не стал, превзойти — превзошел.
И на этом отдельном примере,
все сомненья закрыв на засов,
не мечтая о большем,
укрепляется в вере
целый ряд молодых голосов.
Философия! мудрость секрета
на житейском пространстве рубля!
А над пеплом вчерашним всё дымит сигарета,
как труба моего корабля.
Всё не гаснет вселенская искра
без затяжек, сама по себе,
и над будущей строчкой
дым колеблется низко
наискось, под наклоном к судьбе.
Ах, как тянется тонкая пряжа,
завивая верёвочкой дым...
Может, впрямь срифмовать её
с кражей-пропажей,
философски вздохнуть
и расплакаться даже —
мол, не буду уже молодым.
И, как следует, концептуально
обозначить хотя бы одно:
с чем сравнение дыма
высокоморально,
с чем немыслимо напрочь оно.
И закончить глубоко и веско:
дескать, дыму нельзя без огня...
Над горячей струей
чуть дрожит занавеска
в двух случайных строках от меня.
Вот потянет прохладой балкона,
и дымок, над огнем просияв,
вдруг возьмёт и запляшет
на экране оконном,
как приборный сигнал марсиан.
И на раму, на стекла, на ставни
ляжет отблеск дымка моего...

О, мой добрый наставник,
мой бедный наставник,
если б только ты видел его!