Побег из ларца

Убегаю, убегаю из ларца.
Кукла мелкая в измятом сарафане.
Кто не пил воды с тряпичного лица, -
никогда не брызнет  ядом на прощанье.
Сброшу туфельки у кованых ворот.
Сонный стражник проморгает лицедейство.
Прошмыгну ему куда-то за живот.
Не узнать всё это и не наглядеться.
Там, где ров накрыт березовым мостом, -
тени будто бы судачат о пустом:

- Видишь ленточку в нефритовой косе? -
лунный принц к пастушке так великодушен!
Не в пример ему,  болотное глясе
ворожея варит филину на ужин.
Пляшут глупые проныры-светляки, -
чем скакать,  пошли бы лесом восвояси.
Покормить  бы  нам безмолвие с руки
и во все оттенки синего раскрасить! -
чтобы выпас длился вовсе не сезон,
королевству удлиняя  горизонт.

- Ты права. – Чем больше красок, - тем вольней. -
Соглашается вторая, голубея.  –
В хлебосольное забравшись  пралине,
тишина напоминает скарабея.
И ползет она, как стрелка на часах,
каждый вечер  возвращаясь на опушку,
где, забывший наставления отца,
королевич упивается  пастушкой.
И молвы теперь уже не избежать.  –
Под любовью понимают благодать.

------------------------------

Тени милые, не выдайте меня!
Серебро  мне с детских лет не улыбалось.
Посох, дудочка, да звонкая стерня  –
это вся со мной оставшаяся радость.
Стало тесно под бренчанием  замков.
Среди кукол,  удивительное дело,
свары – спутницы бескостных  языков
накаляют мир ветошный до предела.
А хотелось бы, сбегая из ларца,
вспоминать лишь пряный запах чабреца.