В деревне

С чего же началось? Наверное,  с рыбки. На рыбалке мы поймали карасика.  Лёша поймал. Мы его запустили в кадку с водой, которая стоит под сливом с крыльца. Но вот беда. Не видно карасика в кадке. Дети заскучали по нему. Взяли банку и отчерпали всю воду. Нету карасика в кадке! Вот расстройство то.  Думали, гадали. Куда карасик делся? Версии были самые разные в зависимости от силы воображения и имеющейся в мозгу информации.

Я предложила самую простую: соседский кот выловил. Окружающие представили более, на из взгляд,  логичные версии, моя не проходила потому, что бочка слишком глубокая, а край острый.
Предположили, что карась улетел, то ли сам, то ли с помощью большой птицы.  Наш большой любитель радиации Алёша решил, что он срочно мутировал, у него отросли ножки, он выпрыгнул и убежал. Алёшина мечта скорее вырасти и поехать в Чернобыль. А пока он придумывает его вокруг себя, благо предпосылок достаточно.
Были даже такие предположения, что карась – это замаскировавшийся агент. И он принял свой естественный вид и ушёл, видимо, выполнив задание, или просто смена закончилась.
Версий было много, все и не упомнишь. Но факт оставался фактом. Карася дети в кадке не нашли!

Затем наступила ночь.  Как только стало темно, а это около 12, пес включил охранную функцию в мозгу. Он спит со мной в гараже. Сначала он начал лаять на гаражные ворота, выходящие на большую полянку, где обычно играют дети. Поляна граничит с большим полем, заросшим высокой травой и небольшой рощицей, находящейся  метрах в двухстах от ограды. Пес очень грозно рычал, лаял и даже пытался прыгнуть на ворота, чтобы открыть их. Я лежала и думала о том, что могло вызвать такую реакцию? Может змея? Или крот? Наверху над нами спят дети. Да и соседские дома рядом. Мне было жаль сон детей и соседей, а потому я решила выяснить,  в чем дело. Открыла ворота и вышла в темноту. Ночь была темная, луны не было. Пес с ревом побежал в дальний угол поляны. Обежал её с громким лаем. Встал в оборонительную стойку и продолжал лаять  в направлении рощицы. Над рощей в небе горел яркий красный огонек. Я подумала: «На него что ли лает?»

Здесь можно смеяться, но я даже предположила присутствие инопланетян, которые залетают в эти места. Сама я не видела близко, но слышала рассказы очевидцев. Тарелки в небе мы наблюдали уже неоднократно, но всегда на приличном расстоянии. Даже приезжавшие в гости поэты видели в небе тарелку, когда мы шашлык на костре жарили. А  в  рассказах очевидцев контакт был достаточно близкий. Видели и люки, и какие-то лучи, идущие к земле, а ещё скрип. Видимо, не смазали тарелки перед полетом. То ли масло жалеют, то ли оно кончилось в тот момент. А может ещё что! Это же не телега вам, тарелка.

А пес все лаял. Так и не выяснив причину, я отозвала пса и закрыла ворота. Легла сама, уложила собаку. Но… пес и не думал успокаиваться. Теперь он начал лаять на дверь, ведущую в сад. Сад отделен от игровой поляны забором и запирающейся калиткой. Там дальше стоит дом, где спит Сергевна.  Пришлось мне опять вставать и идти в сад. Но и там мы никого не нашли.
Только к трем часам ночи пес успокоился и уснул.

Утром за завтраком я рассказывала о ночных злоключениях. Да, забыла сказать, что лай моего пса активно поддерживали собаки, живущие на дальнем хуторе около большого леса.  Из-за этого мы решили, что, скорее всего,  кто-то приходил в деревню из леса. Наверное, лиса.
А у тёти Лиды, соседки, только недавно вылупились утята. Их высидели утки, которых мы вырастили. Этих уток мы с Катей в прошлом году купили ради развлечения. Все лето растили. А когда лето кончилось, встал вопрос: «Куда их девать?»  О том, чтобы их съесть не могло быть и речи. Катя – городской ребёнок. А городские дети резко отличаются от деревенских. Для деревенских детей съесть утку или пойманного карася – это норма. Для городских – это невозможное событие.

Не знаю, понимает ли это тётя Лида, только на Рождество, съели Алёшину утку. Катины утки живут и здравствуют. Мы отдали тёте Лиде  6 уток прошлым летом. 5 мы купили с Катей, а одну сестра подарила Алёше.   Нам тетя Лида передавала утиные яйца, но мы даже яйца не смогли есть. Во-первых, они от наших уток, а во вторых похожи на змеиные. Скорлупа совсем не такая, как у куриных яиц.
Утки выросли в больших птиц с красными носами, похожи на индюков. Это индоутки. А ещё они умеют летать. Вот у этих уток и вывелись утята.
Сергевна сходила к тёте Лиде и выяснила, все ли хорошо с утятами.

Когда дети катались на велосипедах, мы с Сергевной решили помыть ту бочку. В которой карась сидел. Взяли и перевернули её. А на дне… карась!
Как дети его не заметили? Не знаю! Он же трепыхается. Может он замер, когда дети банками воду черпали? Может рыбы думать могут? А тут начал трепыхаться, чтобы его вместе с водой не вылили. Мы и не вылили, а наоборот, скорее воды долили. И не только воды. Но и камушков на дно положили, а ещё посадила я цветок. Для этого в горшок насыпала земли, посадила лилейник, любящий воду, такие у нас по деревне в канавах растут, сверху для веса камушков насыпала и поставила на дно. Вернее на кирпич, который на дно положила, чтобы повыше горшок стоял. И вокруг бочки лилейник посадила. Просто прудик получился.


Дети то обрадовались! Только карася так и не видно в бочке! Мы решили, что будем все лето растить, а потом или съедим, если он большой вырастет, в чем я лично сомневаюсь, или в речку Хотце выпустим. Сомневаюсь я не в том, что вырастет, вырасти вполне может. А вот съесть его Катя точно не даст. А в паре Леша и Катя, ведущая Катя. Она старше. Значит,  её мнение и перевесит, хотя карася Леша поймал. Да и проблем с продуктами у нас не возникает, шашлык уж пять раз жарили. Пусть живет карась. Если поставят вопрос на голосования, я буду за Хотце голосовать.

Выяснился вопрос и с причиной ночных страхов.  Вечером я увидела, что на болоте, которое рядом с рощей в поле, Игорь ворошит сено. Мне стало ясно, на кого лаял ночью пес. Это Игорь косил ночью траву. Ночью то не жарко косить! А потом ходил по своему участку, а пес слышал и лаял. Поняла почему, увидев, как Игорь замахивается граблями со своего участка в сторону лающего на него пса. Ну может он и не замахивался, а просто так грабли брал и нес, но впечатление, что замахивается.

Когда я это поняла, позвала пса и повела в сторону соседа. А он картошку полет. Подошла к соседу и говорю: «Игорь! Подойди к моему псу».  Это я через сетку забора ему говорю. А он отвечает: «Да он же меня покусает!»
А я говорю; «Не бойся. Я скажу, чтобы не кусал! А то он лает и лает на тебя».
«Это его работа – лаять!» - говорит Игорь.
«Да, - говорю, - но на чужих, а не на своих!»
Тогда Игорь к сетке подошёл. А пес лает!
«Нет, - говорю, - так не получится! Пошли к калитке!»

А между участками калика есть. Подошли,  открыли калитку. Псу я всю дорогу говорила, что Игорь свой и лаять не надо.  Поэтому, когда мы встретились у калитки открытой, все подружились! И так довольны все были! Игорь разулыбался. Присел перед псом, чешет его, радуется. Я стою, на них смотрю, радуюсь! А пес начал кругами бегать по полю от радости. И не лаял больше грозно!

Похоже,  пес вписался в деревенскую жизнь.  Вот и с соседом подружился. (Это он его кур то гонял!)

А ещё я заметила странность после той злополучной ночи. В деревне появились собаки! Нет, конечно, они были и раньше.  Некоторые даже ходят прямо по улице. Они то  в отличие от моего кур не трогают. Привыкли к ним. Но все собаки были какие то очень тихие. А если дети выводили нашего пса, они вообще все прятались по дворам. Наблюдала, как Лайма пробиралась по забору бочком, когда мы стояли на дороге с Марли.

Собачьего лая в деревне совсем не было. Так изредка, да и то чаще на хуторе у леса.  А после той ночи, деревенские собаки голос начали подавать. Что-то говорят. Марли слушает, а потом своим громким низким голосом что-то как скажет!  И опять тишина. Приняли, видно, его собаки. Советуются теперь с ним или вопросы задают какие-то.

Приняла его и Сергевна. И не просто приняла. Она его очеловечила.  Эта мысль промелькнула у меня после того, как она брезгливо воскликнула, копаясь в одном из наших огромных цветников: «Наташа! Иди,  убирай. Твой пес тут сходил!»
«Его не выводят в дальнее поле, вот он и нашел укромное место, чтобы не на виду и не на дороге! – говорю я, – присыпь землёй!»
Но Сергевна негодовала так, будто в цветник я сама сходила. Или кто-то из детей! Буд то это было человеческое.

Тогда у меня и промелькнула мысль о том, что она воспринимает Марли, как человека.

Вскоре я услышала подтверждение. Она разговаривала о чем то с Марли и возмущенно добавила: «Ну что ты за человек такой!»
Я радостно рассмеялась.  Пусть очеловечивает, пусть разговаривает. Главное он уже член семьи и это не обсуждается. А какашки мы уберём, если что, да и пес понятливый,  бегает дела делать на дальнее поле сам уже.

И она не просто  приняла пса, она его полюбила. Сидим мы с псом во дворе на лавочке. Катя лавочку в белый цвет покрасила, красота. Сидим на новую клумбу любуемся. Я четыре розы посадила во дворе. Чтобы их посадить, мне пришлось поработать ломом. В земле полно  кирпичей и камней. Род наш на этом месте живет не одну сотню лет. И двор много раз перестраивался. А значит,  делали и фундамент. А я на этом месте цветник сделала и газончик посадила. В центр дворика поставила котел. Тяжеленный! Он когда-то в бане стоял. Когда-то у нас баня была. Сейчас нету. Это большая проблема. Я очень люблю мыться. Утром и вечером душ. В деревне можно раз в неделю сходить в баню к Игорю. Но мне раз в неделю мало! Жалко, что бани не стало.   Приходится в доме из тазика мыться. Хочу вот организовать душ, как было в моем детстве.



А дворик чудный получился. В двух кадках цветут бархатцы и растут огурцы. Два. Два куста гортензии, пока маленькие. Но потом будут такие же как в саду, нарядные как невеста. И грядка-клумба с розами. Красота!

Ой, увлеклась описанием дворика, забыла с чего начала. Сидим мы с  Марли во дворике. Он что-то грызёт, я на розы и камни смотрю, на котёл вековой давности, тоже Катей в белый цвет выкрашенный, а Сергевна идёт из сада с пригоршней ягод черной смородины. И для кого думаете ягоды? Для меня? Нет. Для пса!

Вот такие дела! На мой взгляд,  хорошие!