С землёй кружась в безмолвии ночном,
Я осознал - сквозь сон - на вираже:
Свет осиял восточный окоём,
Как будто солнце поднялось уже.
Но нет: твои струились в мираже
Божественные волосы ручьём.
И днём, и ночью, мой блаженный ад,
Навеки я к тебе приговорён!
Ты входишь в сны, не ведая преград;
Умри я - знаю, чей в день похорон
Смешок вольётся в погребальный звон,
Чей лик мне в адском пекле будет рад.
Robert Nichols
To
Asleep within the deadest hour of night
And turning with the earth, I was aware
How suddenly the eastern curve was bright,
As when the sun arises from his lair.
But not the sun arose: It was thy hair
Shaken up heaven in tossing leagues of light.
Since then I know that neither night nor day
May I escape thee, O my heavenly hell!
Awake, in dreams, thou springest to waylay;
And should I dare to die, I know full well
Whose voice would mock me in the mourning bell,
Whose face would greet me in hell's fiery way.
Роберт Николс. К
© Copyright: Нина Пьянкова, 2013
Свидетельство о публикации №113070904672
Свидетельство о публикации №113070904672
Рецензии
Очень хорошо, Нина. Похоже, что автор страдает от неразделенной любви... Оттого он всегда одинок. Интересное сочетание "heavenly hell" (небесный, блаженный ад). Герой грезит - heavenly и в тоже время мучается - hell...
Константин Николаев 4 09.08.2013 12:19 • Заявить о нарушении
Константин Николаев 4 09.08.2013 12:19 • Заявить о нарушении
Костя,
о Николсе информации почти нет, только о карьере, и ничего о личной жизни. Мне кажется, эти стихи написаны ещё до войны. Не знаю, как Николс, а Йейтс пересекался с Гумилёвым, и они даже планировали совместный проект. Есть в этих стихах нечто от Серебряного века. Тем более, что у него хорошее образование - Оксфорд.
Вот ст. Гумилёва
САМОУБИЙСТВО
Улыбнулась и вздохнула,
Догадавшись о покое,
И последний раз взглянула
На ковры и на обои.
Красный шарик уронила
На вино в узорный кубок
И капризно помочила
В нем кораллы нежных губок.
И живая тень румянца
Заменилась тенью белой,
И, как в странной позе танца,
Искривясь, поникло тело.
И чужие миру звуки
Издалека набегают,
И незримый бисер руки,
Задрожав, перебирают.
На ковре она трепещет,
Словно белая голубка,
А отравленная блещет
Золотая влага кубка
У Николса обилие эпитетов даже в военных стихах, часто они близкие по смыслу, поэтому при переводе удаётся передать смысл, иногда совмещаю глаголы с прилагательными.
Нина Пьянкова 09.08.2013 12:43 Заявить о нарушении
о Николсе информации почти нет, только о карьере, и ничего о личной жизни. Мне кажется, эти стихи написаны ещё до войны. Не знаю, как Николс, а Йейтс пересекался с Гумилёвым, и они даже планировали совместный проект. Есть в этих стихах нечто от Серебряного века. Тем более, что у него хорошее образование - Оксфорд.
Вот ст. Гумилёва
САМОУБИЙСТВО
Улыбнулась и вздохнула,
Догадавшись о покое,
И последний раз взглянула
На ковры и на обои.
Красный шарик уронила
На вино в узорный кубок
И капризно помочила
В нем кораллы нежных губок.
И живая тень румянца
Заменилась тенью белой,
И, как в странной позе танца,
Искривясь, поникло тело.
И чужие миру звуки
Издалека набегают,
И незримый бисер руки,
Задрожав, перебирают.
На ковре она трепещет,
Словно белая голубка,
А отравленная блещет
Золотая влага кубка
У Николса обилие эпитетов даже в военных стихах, часто они близкие по смыслу, поэтому при переводе удаётся передать смысл, иногда совмещаю глаголы с прилагательными.
Нина Пьянкова 09.08.2013 12:43 Заявить о нарушении
На это произведение написаны 2 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.