С горечью о прошлом вспоминаю

Я с горечью о прошлом вспоминаю!
Не знала я тогда, что так бывает.
Не прикасалась ни к наркотикам, ни к рюмкам,
но всё равно была ужасным недоумком.

Не раз тогда мне мама говорила,
чтоб по себе о людях не судила.
Как бриллиант, была чиста я и прозрачна,
а жизнь моя сложилась неудачно.

Ведь не могла же я предполагать,
что правда то, что говорила мать.
Нравоучениям её не потакая,
я думала, она сама такая.

Ко мне плохие люди прилипали,
что часто радость жизни отнимали.
И лишь теперь смогла я оглянуться:
от дел своих пришлось мне содрогнуться.

Случилось как-то с дочкой в центре погулять,
тогда ей было лет, наверно, пять,
а в "Детском мире" мы игрушки выбирали,
вокруг субъекты странные шныряли.

А дочка вдруг притихла, присмирела,
меня не слышит, не пойму, в чём дело.
Узнала, отведя её на пятачок:
что подошё какой-то мужичок -

к ней в трусики залез своей рукой,
и чувства странные лились в неё рекой,
поэтому она так обомлела.
Сейчас я только поняла, в чём дело.

Тогда не поняла я до конца
и скрыла этот случай от отца.
У дочери лет в восемь появился отчим.
Ему, как, впрочем, всем, я доверяла очень

и случай этот сглупу рассказала,
за что потом себя всю жизнь терзала.
Воспользовался он тогда моим рассказом
и жизнь счастливую несчастной сделал разом.

Я по ночам тогда такси водила,
на что-то жить, конечно, надо было.
Просить у мужа денег не хотела,
чтоб гордость униженье не задело.

Он алиментщик был и был гаишник,
ворованные деньги я брать считала лишним.
Ему я покупала всё, что хочет,
зато работать приходилось днём и ночью.

И дочку я не обделяла тоже.
Всё мама сделает для доченьки, что может.
Но лет в пятнадцать доченька из дому убежала.
О, как же я тогда рыдала!

Не понимала, почему, в чём дело?
Наедине она с ним оставаться не хотела.
Не знала я и не предполагала,
что болтовнёй её я предавала,

доверчивостью глупою своею,
о чём теперь всю жизнь свою жалею.
Дочь ничего не рассказала до сих пор.
Её враждебность приняла как приговор.

И зря её порой я упрекаю,
ведь это я была неумная такая.
Любая кара для меня не будет слишком -
сама я предала свою малышку.

За самомненье глупое себя всю жизнь кляну,
до смерти мне не искупить вину.
Действительно, гордыня - смертный грех,
о чём предупредить хочу я всех.