1-я глава Грехи колен

1919 год.

     Летом всегда жарко, даже после проливного дождя. Начинает тянуть свежестью, а от раскаленного песка и грунта подымается пар, порою неприятно пахнущий. Но из этого природного сочетания жаркого солнца и дождей, выходит прекрасный корм для всего живого. Вот и после такого очередного ливня, молодой парень шестнадцати лет Александр Калинин, струхнувши с листьев ветки дерева, тёплые капли, стал набивать карманы полу зелёными абрикосами. Этот парень был ещё совсем юн, неумел, но его охватывала гордость и наверное, некое хвастовство за то, что он уже имел вполне обоснованное право: носить наган, и безнаказанно воровать чужие абрикосы. 
- Калинин, не отставай,- кто-то попытался подогнать молодого красноармейца. Небрежно запихнув последние зелёные абрикосы, он подобрал хвосты. Вооружённая бригада людей во главе с командиром Степаном Маховским, двигалась в сторону не большой церквушки на окраине деревни. Весь этот не многочисленный красный отряд, производил впечатление бравых вояк. Наганы при ходьбе позвякивали об висячие гранаты, а на поясах развивались на ветру красные ленточки. В них чувствовалась сила, защитников отечества. Но на самом деле эта вооружённая народная стая, состоявший из тринадцати молодых парней, которых призвала революция, был, ни что иным как бригадой борющихся за отмирание религиозных предрассудков. Им было приказано уничтожать любые проявления православной церкви и веры в неё. Эти весьма молодые люди не понимали тогда одного. Перед царём спину гнули, но и большевиков, исполнением приказов, утешать придётся.
- Сашка, а давай я тебе папироску, а ты мне абрикоску?-  Калинин улыбнулся, посмотрев на товарища, и полез в карман.
- Да ладно тебе,- отмахнулся Сашка- я и так бы дал, хотя за папироску спасибо.- Сашка, по большому счёту, ни чем внешне не отличался от остальных (кроме отсутствия щетины). Одет как босяк, да и шапка набок. Он закурил и продолжил:
- Слушай Игнат, а чего мы там забыли? Ну в той деревенской церквушке?
- Как чего?- удивился собеседник, с жадностью поедавший зелёные абрикосы,- а революция? А буржуи?
- Да разве ж, в церковь одни буржуи то ходят?
- А кто ж?- С ещё большим удивлением выпучил глаза Игнат,- к Богу с пайком наведываться надо. А может и рублик положить. От куда ж у честного крестьянина, лишний паёк да рублик?- Сашка не стал спорить, просто улыбнулся, потягивая папироску. А разгорячённый собственным предположением Игнат, тем не менее, продолжил,- Сейчас как разгоним их, да и дело с концом! Ох, разгоним!
    Красная бригада подходила к деревенской церквушке и по сигналу командира, остановилась, услышав поющие голоса.
- О-о-о- протянул командир, закуривая очередную папиросу,- так там ещё и служба идёт. А ну хлопцы, вперёд.- Двери распахнулись, от этого вся мелодичность церковного хора, будто волною хлынули на вошедших, сбивая их с ног. Александр стоял позади всех, но даже он, от неожиданно выплеснутой энергии вынужден был придержать бескозырку. Мягкость, спокойствие, лёгкость, и многие другие чувства охватили Сашку, когда он начал прислушиваться к звонким, поющим голосам.  Тем не менее, отряд начал двигаться внутрь, расталкивая впереди стоящих людей. Калинин же вертел головой, как маленький ребёнок, которого мама привела первый раз в зоопарк. Он постепенно начал погружаться в красоты «религиозных предрассудков». И ему вдруг захотелось, чтоб эта священная служба продолжалась. Сашке не терпелось увидеть тот апофеоз, к которому шли молящиеся. Но резкий и громкий звук выстрела оборвал тонкую нить его мечтаний. Кто-то вскрикнул, кто-то неожиданно для себя произнёс какой-то непонятный звук, но в итоге все повернулись к входным дверям, от куда и был произведён выстрел. Словно по чьему-то велению тут же погасли свечи в руках отца Михаила стоящего на алтаре, и тот, поднял глаза:
- Чем обязаны, такому визиту?- томно произнёс Михаил.
- Так, слушайте все! – начал командир отряда, - мы представляем коммунистическую  партию большевиков. Партию рабочих и крестьян. Наша задача, состоит в том, чтобы пресечь и искоренить обворовывание пролетариата, вашей наглой, э-э-э как это сказать то, церковщиной. Так что тем, кому жизнь дорога, сворачивайте свои эти «танцы» и выметайтесь от сюда. Мы сегодня добрые.- Улыбнулся Степан своим товарищам.- В противном случае, по законом военного времени, за контрреволюционную пропаганду… расстрел на месте!
     Народ начал спешно выходить, (эти вооружённые бандиты и впрямь нагнали страху) при этом бубня различные ругательства, так чтоб это и было слышно обидчикам, но при этом никто не смог разобрать от кого сыплются эти оскорбления. Отец Михаил, слегка закатив глаза, остался же стоять на своём месте. Он понимал, что его судьба уже предрешена. Его глубочайшие сомнение заставило быть убежденным, что кого-кого, а священнослужителей они миловать не будут.
- А ты дед,- чего не ушел?- Спросил Степан, и не дожидаясь ответа продолжил – не боишься смерти что ли?
- А чего её бояться сынки? Мне скорей за ваши души боязно. Как вы с такими каменными сердцами жить дальше будите. – отец Михаил глубоко вздохнул, опустил глаза и на секунду замер. В этом мгновение тишины никто не осмелился что-то сказать ему в ответ будто ждали какого-то продолжения вдруг, неожиданно для себя Сашка поймал на себе взгляд священника. Калинин был настолько обескуражен, что тут же отвёл глаза и спрятался за спину одного из своих товарищей. Но отец Михаил продолжил:
- Я помолюсь за вас, помолюсь. Ведь я вижу, что ваши светлые души просто одура…
- Довольно старик. Хватит нас жалеть, ещё мы в помоях не купались. – Перебил священника один из красноармейцев. 
- Значит так отец,- Начал Степан.- Либо ты собираешься и уходишь, либо…- Степан сделал паузу, проведя наганом по шее,- ну ты ведь понимаешь, что твою  церквушку мы, так или иначе, разнесём. Чего упираться –то?
- Вы что же это,- гнев не спеша начал заливать глаза священника. Могло показаться на секунду, что жизнь этого храма гораздо ценней его собственной. – Вы что же это, да как же это?- С недоумением вертел он головой. Понимая, что выплеснутой злостью он благоразумия не добьётся, отец Михаил, снова закатил глаза. И только после того, как слеза священника преодолев глубокие морщины старца упала на пол, из-за его спины вышли те, кто своей верой осмелился оборонять эту маленькую церквушку. Четыре женщины и трое юношей, составляющие не большой церковной хор, вышли на защиту святых стен. Они выглядели очень напугано. Молодые юнцы и вовсе казалось, вздрагивая от каждого шороха. Женщины же, гораздо старше возрастом, держались куда увереннее.
- О-о-о…- протянул красный командир,- да у нас компания.- Сашка вовсе не понимая что здесь происходит, и не понимая к чему всё это приведёт, начал настороженно следить за происходящим,- «Почему эти люди не ушли, как все остальные? Не уж то им их вера гораздо важнее их жизней? Командир ведь давал им возможность.»- Промелькнуло у Сашки в голове, и он ещё внимательнее начал прислушиваться к происходящему. «Как бы командир стрелять не начал…». И тут его опасения подтвердились.  Степан Маховский отдал приказ своим бойцам поставить монашек к стене и расстрелять. Так сказать, за пропаганду контрреволюционных действий.
- Побойтесь Бога!- За возмущались молодые испуганные юноши,- что вы делаете?!- Бойцы Маховского, не дожидаясь второго слова своего командира, тут же принялись за исполнение приказа. Храбрые юноши попытались заслонить живою стеной испуганных женщин от приближающихся вооружённых большевиков. Но не лёгкая рука Маховского, в которой находился пистолет, тут же выпустила три метких, смертельных пули. Каждому в грудь. Женщины испуганно вскрикнули, вся церковь заполнилась сплетёнными звуками которые перетекали в раздрожающий шум.
- Заткните их.- Спокойно приказал Маховский, и весь отряд (кроме одного молодого парня) поднял своё оружие и окрасил церковные стены женской кровью.
- Ну?- обратился командир к оцепеневшему отцу Михаилу,- и где теперь твой Бог? Где же его благодать? Наверное, тоже пули боится. Священник ничего не ответил. В его глазах лишь на мгновение  можно было уловить страх , который постепенно переходил в понимание бесконечного унижения. Он поднял взгляд с убитых на Маховского, и гневно начал всматриваться в его глаза. Маховский увидел в этом некую долю личного оскорбления, поднял пистолет и…
- А ты чего не стрелял?- Обратился к Сашке товарищ, угостивший его папироской.- Товарищ командир, товарищ командир, тут Калинин, у нас не стрелял, не принял, так сказать боевого крещения. – Испуганный молодой шестнадцатилетний  парень оторопел и твердил лишь одно:
- Не надо, не надо.
- О-о-о- снова протянул Маховский подходя к Калинину- сынок, ты чего не стрелял то?
- Не надо…- снова едва слышно произнёс Сашка. От испуга он выронил свой наган и начал пятится назад.
- Вот дурачок ,- Маховский достал свой второй пистолет и вложив парню в руку, продолжил- Чего не надо то? Чего не надо? Вот.- поднял командир вверх пистолет вместо указательного пальца,- придумал. Сейчас мы тебе настоящее боевое крещение устроим. И стрелять ни в кого не надо. Согласен?
- Угу- кивнул парень головой.
- Ваня, тащи этого деда, крестом пришибленного наверх до колокола.
- Слушаюсь!- Крикнул красноармеец,- пошли,- толкнул он священника.
- А мы сейчас с тобой…- продолжил командир общаться с Сашкой, положив тому руку на плечо  как старому товарищу,- пойдём на верх, и будем делать из тебя настоящего бойца красной армии.- Страху Александра Калинина не было придела. Ему ещё ни когда не приходилось участвовать в такой жестокой, и беспощадной казни над людьми. «Ну говорили же их просто выгонят, просто выгонят и ни чего больше. Зачем убивать? Зачем?»- Вертелось у Сашки в голове. И он стал молится, как мог.
   Наверх к колоколу, они поднимались не долго. Церквушка была не большой, но имела свою не большую звонницу. Когда они поднялись на верх по ветхим деревянным ступенькам, Сашка увидел отца Михаила стоящего на табурете, с петлёй на шее. Калинин не стал ничего говорить. Он оторопел и понял всё с первой минуты. Этот молодой парень, только начинающий жить, с каким-то не объяснимым восхищением смотрел на того, чья жизнь была уже почти окончена.
- Ну вот,- хлопнул по его плечу подошедший командир,- я же тебе говорил, что не надо будет ни в кого стрелять.- Он усмехнулся, явно довольный своей придумкой.
- Тебе просто нужно,- продолжал Маховский- выбить стул, из-под его ног.  Сашка, словно ничего не услышав, продолжал смотреть на священника. Отец Михаил стоял гордо. И казалось, просто ждал той минуты, когда уже эти повзрослевшие мальчишки наиграются, и оставят его в покое. Сашка не понимал, практически ничего. Почему священник не дрожит, почему не просит пощады, почему он просто не ушёл когда был шанс?
- Да выбивай же!- Рявкнул Маховский. Сашка вздрогнул. То ли от неожиданности, либо от страха быть самому расстрелянным, он выбил стул. Петля затянулась. Калинин зажмурил глаза, и пытался начать плакать, но это была не конечная остановка жизни старика. Шея у отца Михаила оказалась довольно крепкой, и позвонки остались невредимы. Но кислород был перекрыт.
- Смотри, смотри как весело дёргается.
- Может он ещё нам спляшет…- вооружённая компания залилась смехом. Сашка выскользнул из держащей его руки командира и выбежал из церкви.  Он бежал, необарачиваясь и пытаясь забыть. "Это проклятое место" - вспыхнуло у него в голове. Ноги сами несли обессиленное тело мальчишки. Куда? Сашка не знал. Что он чувствовал в этот момент? Пустоту, да, наверное пустоту. Он бежал, бежал как можно дальше…