Человек за бортом!

День выдался тяжёлый. Одна система отказывала вслед за другой, так что экипаж не успевал докладывать обо всём случавшемся на Землю. Костя влезал в скафандр, ругая всех от первого человека, поднявшего глаза к звёздам, и до уборщицы в ЦУПе на чём свет стоит. Больше всего хотелось сбежать подальше от всего этого писка и мерцания, поселиться где-нибудь далеко от города в деревянном домике, где нет ни телевизора, ни телефона, ни даже электричества. Пить каждый вечер самогон с соседом, горланя на всю улицу охрипшим голосом русские народные песни, и жаловаться на то, что удои коров падают, а трактор совсем проржавел. Как-то добрее выглядели звёзды с Земли, привычней, ласковей.
Куда девалась вся романтика, мечты о дальних путешествиях, о других мирах? Остались только разваливающаяся жестяная банка, тяжёлый скафандр, в котором, даже не смотря на невесомость, ощущал он себя неуклюжим и толстым и ещё чёрные звёзды за небольшим круглым окошком. И эта банка стала их домом, их единственным спасением от холода, живущего совсем рядом, за какими-то жалкими высчитанными на бумаге сотнями миллиметров стен. И бежать было некуда. Земля вроде бы рядом, можно, казалось бы, коснуться, но не так легко она принимает гостей. Зовёт к себе, манит, но каждого, кто приблизится сверх положенного и рассчитанного, ждёт несколько секунд полёта и гибель в ослепительной вспышке. А те, кто на земле могут с тобой поболтать, могут посочувствовать, но слишком уж они далеко, чтобы можно было поверить, что они существуют на самом деле.
Косте часто казалось, что и нет вовсе ни какой Земли, что она ему приснилась, что люди, которых он знает – вымышленные персонажи. Об этом он, разумеется, никому не рассказывал, и старался держать себя в руках. Но только как-то всё же не спокойно знать, что вокруг лишь холод и пустота, готовые разорвать на мелкие клочки. Слишком уж были они здесь чужими, эти несколько смелых человек, непонятно для чего заброшенные в тыл к коварному врагу. Пускай и были у них чётко сформулированные задачи, мелкие цели общечеловеческого значения. Но трудно было представить, какое значение для людей имеет то, как будет себя вести таракан, выскользнувший из цепких лап земного притяжения. А таракан судорожно махал лапками, пытаясь зацепиться хоть за что-нибудь, и единственным желанием насекомого было поскорее вернуться туда, откуда его взяли. Костя и сам иногда ощущал себя таким тараканом. Какое значение могли иметь наблюдения за Солнцем, звёздами и другими глобальными явлениями, которыми мы всё равно никогда не сможем управлять? Всё это временами казалось Косте игрушкой, дорогой и сложной игрушкой взрослых дяденек, абсолютно бесполезной, но такой привлекательной!
Вылезая наружу, Костя уже забыл про все свои сомнения и имел лишь одно намерение: осмотреть и починить сбитую куском какого-то космического мусора солнечную батарею, источник всей жизни на станции. «Есть время для размышлений, и есть время для работы», – любил повторять он лозунг, заученный наизусть ещё в школе. И этому лозунгу он следовал с завидной чёткостью. Сегодня время для раздумий было истрачено ещё с утра, когда главный компьютер станции начал выдавать довольно странные сообщения. Но позже начала творится такая чертовщина, что стало некогда думать. Все работали не покладая рук, но не успевали они исправить одну неполадку, как возникала другая, ещё более серьёзная. Станция буквально разваливалась на глазах. Плюс ко всему, вылет корабля с Земли с запасом воды, воздуха и запчастями задерживался из-за плохой погоды.
Костя продвигался к цели настолько быстро, насколько позволял скафандр и правила техники безопасности. Но всё равно казалось, что он еле ползёт. Это в кино герои резво прыгают от планеты к планете и выбрасывают окурки в космос через открытую форточку. В жизни, как оказалось всё намного скучней и медленней.
Внезапно по радио раздался неясный шум. Костя постучал рукой по шлему, но ничего не произошло. Вскоре шум раздался снова, но разобрать что-либо в нём было невозможно. «Не хватало ещё, чтобы радио сломалось», ¬– подумал Костя и попытался связаться со станцией. Всё было в порядке, но шума там никакого не слышали. Сообщили, что в дополнение ко всем неприятностям начались ещё и проблемы с подачей кислорода, но ничего серьёзного, скоро исправят. Как только связь закончилась, снова раздался тот же самый шум, но уже громче и настойчивей. Костя начал беспокоится, но потом станция перестала отвечать и он, остановился, раздумывая, следует ли ему вернуться. Сделав ещё пару шагов, Костя услышал шум, который на этот раз показался ему знакомым, хотя различить в нём что-либо было по-прежнему невозможно. Не долго раздумывая, он ещё раз попытался связаться со станцией, но неудачно: шум теперь заполнял весь эфир. Тогда Костя направился обратно к люку, но, не пройдя и метра, остановился. Шум действовал на нервы, захотелось вдруг опять убежать, оказаться в своей квартире в Серпухове, закрыть двери, окна и залезть с головой под одеяло, как в детстве. Но этого было делать нельзя, тем более, что сделать это сейчас было просто невозможно. Костя собрался, выключил радио и твёрдо решил пробраться к люку во что бы то ни стало.
Вдруг внимание его привлекла маленькая белая точка на фоне черного бездонного космоса. Не была она похожа на звезду. Сияла, но не как звезда, а тусклее, печальней. Костя засмотрелся на неё, пытаясь понять что же это такое. Точка начала стремительно приближаться и скоро приобрела очертания маленького белого человечка. Человечек рос до тех пор, пока Костя ни смог различить даже пуговицы на его одежде. Это действительно был человек. Живой и без скафандра. Он по-дурацки улыбался Косте. Одет человек был в потрёпанные джинсы и чёрно-белую клетчатую рубашку, обуви на ногах не было, носков тоже, рукава рубашки закатаны по локоть. Длинные тёмные волосы почти касались плечей, под рубашкой Костя заметил чёрную футболку с какой-то надписью. В добавление ко всему этому за спиной незнакомца можно было различить пару белых крылышек, как у ангелов на картинках, правда, нимб отсутствовал.
Всё происходящее походило на какой-то фантастический бред. Костя заставил себя отвернуться и, закрыв глаза, досчитал до десяти. Человек не исчез и даже нисколько не изменился. Сквозь шум в наушниках раздался голос.
– Привет, – сказал голос.
Костю передёрнуло. Он ещё раз крепко зажмурился.
– Это не сон. Прости, но нет времени объяснять, – продолжал голос, – Вы все в опасности, станцию уже не спасти, путей к отступлению у вас нет.
Костя, стараясь не обращать внимания на человека и на голос в наушниках, стиснув зубы, упрямо полз к выходу.
– Постой, послушай меня, – голос не отставал, становясь всё громче, – Я могу спасти тебя, но, к сожалению, тебя одного.
– Но как, если ты говоришь, что станция обречена? – Не выдержал Костя.
– Не спрашивай, мало времени, просто пойдём со мной, – человек протянул Косте руку. – Нужно снять скафандр, ты сможешь, просто поверь, тебе ничего не грозит.
Костя весь сжался. Стало страшновато при виде этой тускло поблёскивающей в непроглядной, изрезанной звёздами тьме, фигуры. То, что он слышал, казалось безумием, и на самом деле ни чем другим быть не могло. Возможно, во всём виновато переутомление, или проблемы с кислородом. Может быть, он просто сошёл с ума. Костя попытался отогнать эту мысль и трезво оценить ситуацию. Но это ему не удалось, мысли разбегались в разные стороны.
– Пойдём со мной, – повторил голос, – Вы не успеете всё починить.
Словно в подтверждение этих слов в наушниках раздался знакомый голос техника-смотрителя станции
– Костя, забудь про батарею, возвращайся, нужна твоя помощь!
– Саня, кажется, я сошёл с ума, – крикнул в микрофон Костя, – Тут человек за бортом!
– Знаю, – ответил Саня, – мы его тоже видим, Иришка чуть в обморок не упала. Но это потом, у нас серьёзные проблемы, слышишь, ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНЫЕ. И если не поторопишься, то всё может на этом и закончится.
– Иду, – мрачно ответил Костя, – Конец связи.
И он действительно возобновил движение, готовый забыть уже и про всё что слышал и видел. Удивительных вещей в мире много, но работа всегда была у него на первом месте. А уж если Саня говорил, что есть серьёзная проблема, значит, дело двигалось к катастрофе.
– Даже если ты придёшь, то не факт, что успеешь, – спокойно сообщил голос.
– А что ты предлагаешь?
– Сними скафандр, идём со мной.
– А больше тебе ничего не надо? – огрызнулся Костя, – Может ещё на бочку с динамитом сесть и закурить?
В нём вдруг проснулась дикая злоба на этого спокойного человека, который висит рядом с ним в открытом космосе в диком холоде и не только не мёрзнет, но и говорит, что всё будет хорошо, если снять скафандр. Но это же бред. Какой в этом толк, когда через несколько метров люк, который ведёт в последний оплот человечества в пустом и недружелюбном космосе. И этому островку, который он раньше даже ненавидел, сейчас угрожает опасность. Станция вдруг показалась ему родиной и единственным домом. А ещё в этом доме жили его лучшие друзья, которым нужна была его помощь. И Костя злился на этого человека: пусть он похож на ангела, пусть может обходиться без тепла и кислорода, пусть предлагает спасение, но не нужно ему, Косте, такого спасения!
– Отстань, я должен им помочь, – Костя полз, не собираясь уступать. Медленно, слишком медленно.
– Но ты всё равно не успеешь, – неизвестный голос был всё так же убийственно спокоен и не оставлял сомнений в том, что он знает, что говорит.
– А это мы ещё посмотрим, – возразил Костя, упрямо цепляясь за очередную скобу. До люка оставалось всего три метра.
– Слушай, времени очень мало, ты должен мне поверить. Они не спасутся, бросай их и пошли со мной.
– Неужели ты не понимаешь, я должен это сделать, – Костя уже настолько привык к голосу, что уже не сомневался, что всё это ему не кажется. Он даже верил, что голос не обманывает его. Не может обманывать, не умеет обманывать, – Кто бы ты ни был, пойми, я им нужен!
Полтора метра до люка.
– Но ты погибнешь, – голос не унимался.
– Я не верю в судьбу, что ещё не совершилось, то под вопросом. Дай мне шанс! – Костя не знал, зачем он просит что-то у этого странного человека, но всё это казалось ему тогда естественным.
До люка один метр.
– Всё равно я это сделаю, – крикнул Костя.
Полметра.
– Удачи, – грустно шепнул ему голос, и Костя почувствовал, что пожелание было искренним. Он обернулся, но сзади уже никого не было. Эфир снова заполнил невнятный шум.
– Я успею, вот увидишь, – сказал Костя в пустоту и нырнул в люк.

Подольск 26 августа 2007