дописываю. черновик

Утром привезли бочки. Непонятно, на кой чёрт, а ещё меньше понятно, почему такие грязные и что повлияло на настроение водителя Газели, наверное, это было что-то и в самом деле серьёзное, раз уж он так старательно и эмоционально матерился. По радио играла песня ныне забытого Лери Винна "Ветер", через колонку приёмника он обещал обнять ветер за плечи и спрашивал, не потому ли этот самый вечер вечно ему нужен... Чёрт, ведь когда-то давно этот Лери Винн был, ух, какой! Блондин, от которого через телеэкран шла мощнейшая энергетика, которого, когда он пел про свой ветер, а других песен у него, кажется, особо-то и не было, хотелось без устали обнимать, целовать и голубить... Тоня блондинов не любила никогда. Особенно блондинов типажа Лери Винна. Ещё меньше Тоня любила бочки. Эти дурацкие грязные бочки, в которые наливают воду, которые придумал, видимо, с похмелья, бомжевато-бородатый сосед с какого-то этажа. Тоня так и не узнала, как его там по паспорту, но сама окрестила блаженного Элвисом за приподнятый чуб и периодические пьяные мероприятия в его квартире, когда заводной рок-н-ролл родом из 60х был слышен даже в трёхста метрах от дома. Заводной рок-н-ролл, в отличии от блондинов и бочек, Тоня любила, но и тут были нюансы: когда Литтл Ричард или Элвис Пресли одним лишь звуком расшатывают люстру в два часа ночи, заводного в этом совсем ничего нет. Особенно, если утром работать. И тем не менее, Тоня, как и все в доме регулярно сдавала деньги на грязные бочки, несмотря на то, что ни разу не употребляла их содержимое.
День был странным, шёл проливной дождь и всё было окрашено в серый и напоминало о том, что действие происходит не в Париже и даже не в Венеции. Тоня бежала из киоска с минимальной провизией, надеясь на то что синий смешной дождевик её тёти Риты может спасти ситуации. Увидев Элвиса под подъездом, она на миг задумалась, не вернуться ли обратно в киоск, но осознав, что дождевик не решает, делая вид, что уверенно, направилась в подъезд.
-Антонина! Почему не здравствуешь? - начал Элвис, а Тоня сняла капюшон дождевика.
-Я не здороваюсь, - произнесла она, подчёркивая интонационно слово здороваюсь, - потому что идёт дождь, и я Вас не увидела. Здравствуйте!
С этими словами Тоня всё же сделала попытку пойти дальше вглубь подъезда.
-А что, говорят, малина на рынке по тридцать гривен? - деловым тоном поинтересовался Элвис.
Тоня не удивилась.
-Вы знаете, эээ, - чуть не назвала его именем короля рок-н-ролла. "Король" понял причину запинки:
-Денис Маркович.
-Знаете ли, Денис Маркович, - Тоня даже не пыталась показаться вежливой, - меня малина не очень-то интересует и, боюсь, что Вас она интересует ещё меньше, чем меня, просто поговорить захотелось, верно?!
Элвис по-отцовски улыбнулся.
-Идите, Антонина, идите домой. Тут и в самом деле не по-летнему прохладно, а Вы вся мокрая.
Тоня направилась в сторону лифта, а оказавшись внутри человеко-подъёмника, громко и от души признесла:"Придурок старый!"

Лёша всегда опаздывал, что бесило Тоню не меньше всего вышесказанного. Она сидела в Макдональдсе со стаканом какой-то молочно-розовой синтетической ерунды и нетерпеливо ёрзала пятой точкой по гладкому стулу. Лёша появился через двадцать минут.
-Поехали ко мне, - начал вместо "привет".
-Лёш, а у меня на днях вторая книга выходит..., - глядя ему в глаза сказала Тоня.
-Умничка, - суетясь, продолжал Лёша, - давай допивай своё молоко и пошли, пока маршрутка стоит.
-Лёш, мне гонорар отдали уже, может, в Крым съездим? - Тоня продолжала смотреть ему в глаза.
-Пойдём, по дороге всё расскажешь, -Лёша не особо слушал.
-Лёш...., - Тоня пыталась быть спокойной, - а я не хочу ехать к тебе, я хочу погулять, походить, поговорить с тобой, понимаешь?!
Лёша наконец услышал.
-Да о чём говорить?! - закричал он, и их столик мгновенно превратился в сцену бесплатного театра при Макдональдсе, благодарные зрители заинтересованно затаили дыхание.
-Ты что, со своими читателями не наговорилась? Я устал, как собака, и мне хочется не говорить, понимаешь, не говорить! Мне хочется, как минимум, жрать! - продолжал Алексей.
-Пойдём поужинаем где-то в-кафе, Лёш, у меня есть деньги, я же говорила тебе, много денег, - Тоня запнулась, - просто давай не будем ссориться.
-Да пошла ты, - крикнул Лёша, и от него осталось только эхо.

Тоня ехала в троллейбусе и хлюпала носом. Да, он нервный, да, он специфический, да, он никогда её не слушает, но ведь три года вместе... Да, у него не сложилось с карьерой, но ведь её книжки успешно продаются, и они могут попробовать жить вместе, тем более, что у неё своя квартира... Это же три года жизни. Продолжая хлюпать, Тоня вышла на остановке и направилась к дому. Снова начал моросить дождь, и она с облегчением вздохнула, что дом находится в пяти минух ходьбы от троллейбусной остановки. Кто-то подкрался к ней со спины и попытался приобнять, Тоня резко дёрнулась и приготовилась бить в кадык, но... Это был злополучный Элвис, и в Тониной голове пронеслось что-то вроде "чёрт бы его побрал!"
-Что Вы снова мокнете, Антонина, - обратился он, - давайте ко мне под зонтик!
Тоня хотела посмотреть на него взглядом всех вражеских племён, но вместо этого лишь показала заплаканные глаза.
-Я смотрю, у Вас дождик и снаружи, и изнутри, - продолжал Элвис, - я, конечно, не знаю, что и к чему, но если это потому что он козёл, то не расстраивайтесь, в Вашей жизни будет ещё много козлов, через пару лет Вы о нём даже не вспомните!
Тоне ужасно захотелось засунуть ему его же драгоценный зонт-трость в самое глубокое место, после чего этот самый зонт раскрыть и ответственно прокрутить. Но она просто молча шла к подъезду. Молча, если не брать во внимание постоянное хлюпанье носом.
-Вы выпейте сегодня, Антонина, оно в таких случаях помогает. Всего пару глотков виски. Это как лекарство, - не мог угомониться настырный Элвис.
И тут Тоня и сама не до конца поняла, как это произошло, но уже через долю секунды она, отодвинув зонт и оттолкнув Элвиса, села на скамейку под домом и громко в голос разрыдалась.

Квартира Элвиса оказалась чистой и уютной, хотя Тоня ожидала увидеть кирпичную кладку, окурки, бутылки во всех углах и все остальные составляющие алкоголического притона, быть может, даже труп в кладовке, на этот счёт Тоня не успела определиться. Но вместо заспиртованных трупов в квартире чувствовался запах лаванды или чего-то такого, было светло, чисто, а на кресле спал лысый, как голова Бондарчука, кот.
-Присаживайтесь, - показал Элвис в сторону бежевого, обтянутого кожей табурета, - Вы можете курить, я сейчас принесу пепельницу.
После чего, Элвис открыл бутылку коньяка и налил Тоне полный стакан. Достал из холодильника сыр, виноград и кока-колу. Тоня осторожно хлебала коньяк, не совсем понимая реальность, она даже на несколько минут забыла про Лёшу, потому она действительно, всё время, с момента переезда в этот дом, а было это около десяти лет назад, была уверена, что этот бородатый Элвис полубомж, алкоголик, тунеядец и просто потерянный для общества человек, и увидев чистую квартиру и быт, налаженный куда более мастерски, чем лично у неё, Тоня собственную реальность и вовсе потеряла.

-То есть это и вся история? - сделав серьёзный по объёмам глоток, переспросил Элвис.
-Да, - выпуская дым ответила Тоня.
-Смех и грех, - подытожил Элвис, - смех и грех! Вы, Антонина, писатель, к тому же известный, и мне кажется, Вы слишком уж погрузились в свои произведения. Вам бы отдохнуть от работы, а про этого Лёху забудьте как про сегодняшний дождь, поверьте, завтра будет солнце!
-Просто, три года жизни..., - Тоня не могла угомониться
-Вы были заняты сюжетом книг, а не сюжетом собственной жизни, Ваши бессмысленные отношения развивались только потому, что у Вас не было времени обратить на них внимание.
-Откуда Вам знать? - удивилась Тоня.
-Я, Антонина, журналист с образованием психолога, поверьте, много чего видел в жизни!
-Вы?? Журналист?? - охренела Тоня
-А Вы думали, бомж? - засмеялся Элвис
-Я нет, - Тоня растерялась, - я просто видела Вас нетрезвым. Часто. Всегда.
-То, что я алкоголик, я понял давно. Но запомните, если употребление алкоголя не только не мешает человеку, а даже помогает, значит, это очень счастливый человек, так называемый король собственной жизни.

Элвис, то есть Денис поводил Тоню до её квартиры, и на шатающихся от выпитого коньяка ногах, Тоня кое-как приняла душ и отправилась в сторону кровати, прогоняя, движениями дворника, подметающего опавшие листья, все те мысли об Элвисе, что нагло лезли в голову.
В течение четырёх лет она считала его понятно кем, он раздражал её, как ни один дождь не может раздражать, эти дурацкие бочки... В течение четырёх лет еженедельно Тоня лично спускалась во двор дома, чтобы лично сдать Элвису деньги на воду, которую она никогда не пила. В течение четырёх лет Тоня старалась избегать встреч с ним именно потому, что однажды осознала, что она этих встреч ищет...!
В ту ночь она заснула, едва закрыв глаза.

-Вообще, психологи говорят, что писательство съедает личную жизнь, не в плане отношений с противоположным полом, а в плане общего существования и развития человека.
Маша вещала, и Тоня старалась искренне её слушать, даже забавляясь некоторым речевым оборотам.
-А как психологи называют тягу к бомжам? - вдруг неожиданно для самой себя, в первую очередь, спросила Тоня.
-Никогда не слышала, а у кого такое? - удивилась Маша.
-Да ни у кого, книжку пишу, - с улыбкой отмахнулась Тоня.

Тоня вышла из удивительно пустого троллейбуса на привычной остановке, всё стало каким-то другим, да и она сама изменилась, так банально, но Тоня чувствовала те самые крылья, о которых всегда избегала писать в своих книгах. Даже столбы с облупившейся краской неопределённого цвета и сломанная скамейка, на которой кто-то традиционно нацарапал знаменитое слово из трёх букв сегодня казались ей удивительно прекрасными. Все киоски и маленькие магазины, казалось, были построены так правильно и так пропорционально, а главное так лично для Тони, что даже шайка алкоголиков, играющих в домино во дворе, выглядела вполне себе милой. Тоня направилась к одному из магазинов. Продавщица была в печали, в платье в цветочек и полновата. Купив вино и виноград, Тоня вышла на улицу и подняла глаза на балкон интересующей её квартиры. Что-то внутри не просто подсказывало, а не оставляло сомнений, что он дома и что он почувствует её, выглянет, увидит, позовёт к себе! Внутренняя энергия не подвела, с балкона высунулась рука с сигаретой, после чего показалась и долгожданная голова. Тоня улыбнулась и показала вино, Элвис сделал жест из разряда, ах, сколько можно и показал рукой, мол, поднимайся скорее.

-Честно говоря, я ни разу не видела, чтобы к Вам приходили женщины, - зачем-то сказала Тоня, и ей самой до безумия захотелось придушить себя за эти слова.
-Неужели Вы следили за теми, кто ко мне приходит? - засмеялся Элвис
Тоня смутилась.
-Ладно, ладно, - продолжил он, - ко мне действительно почти никогда, почти никто не приходил. Вы, например, моя вторая гостья. Я часто собираю у себя друзей, многие из них приходят с жёнами, собираются шумные, конечно, компании, но лично ко мне женщины никогда не ходят. Ну, почти никогда, Вы, повторюсь, вторая.
-У Вас был неудачный опыт общения с женщинами? - Тоне показалось, что разговор уже стал достаточно откровенным для подобного вопроса.
-У меня, Антонина, был неудачный брак, - Элвис потянулся за сигаретами, - после которого я твёрдо решил как можно меньше связываться с женщинами.
-А что..., - Тоня сочла подобный вопрос неуместным.
-Вы, наверное, хотели спросить, что произошло в моём браке, - Элвис был вовсе не глуп, - я попробую Вам ответить. В ссоре, знаете ли, виноваты оба, я, конечно, тоже был ещё тем козлом, всё мне рок-н-ролл, знаете ли, а супруга забеременела от моего лучшего друга. Банальная, впрочем, история, Вы об этом уж точно не написали бы в книжке. Я-то как узнал, у меня аспермия, Вы, наверное, знаете, что это такое. У меня не может быть детей, но я говорил, что я тоже был козлом, и Тане, моей бывшей жене я об этом не сказал, побоялся, что откажется выходить замуж. В тот день, когда она сообщила мне о своей беременности, я долго не решался начать разговор. А потом просто спросил, просто так, на этой же кухне, спросил, бывает ли у неё кто-то, кроме меня.
Элвис сделал глоток вина.
-И она призналась? - удивилась Тоня.
-Конечно, нет, - Элвис поправил чуб, и Тоня отметила себе, что у него потрясающие скулы, - Таня начала улыбаться, спросила, что, мол, за бред, только я и больше никого, тогда я сообщил ей о своей болезни. Она долго плакала, а потом призналась, что отец ребёнка Гриша, мой лучший друг.
-Ого, - Тоня не совсем понимала, что говорят в таких ситуациях, - история стара, как мир, но нюансы всегда разные...
-Как в анекдоте, - засмеялся Элвис, - есть нюансы.
-Точно!

Снова полил дождь и Тоне совсем уж не писалось. Коты орали под окнами, а доставка пиццы не радовала скоростью. По радио играла песня группы Kiss, и едва удерживая сигарету, Тоня прыгала по комнате и подпевала:"I was made for loving U baby U was made for loving me..." Голова предательски гудела, зимняя обувь, так и не спрятанная, мозолила глаза и хотелось есть, но не хотелось готовить. Тоня помыла персик. Включила телевизор.
-На аукционе в США будут выставлены очки короля рок-н-ролла Элвиса Пресли...
Новости. Тоня выключила телевизор и погрузилась в мысли об Элвисе. О своём личном Элвисе. Записалось.

Маша была смешно одета, да и погода с самого утра неожиданно начала радовать.
-Два латте, пожалуйста, - обратилась Тоня к официантке.
-Как дела с пьесой? - деловито поинтересовалась Маша.
-Пьеса будет про Львов, - Тоня закурила, - уже почти закончила.
-Так быстро? - удивилась Мария
-Вдохновение было, знаешь ли.
Маша тоже подкурила сигарету, глядя в глаза подруге.
-Детка, мне кажется, ты что-то скрываешь...
-Мне тоже так кажется...

Вспомнив о том, что проблем с деньгами больше нет, Тоня вызвала такси. Раньше для неё эта услуга была чем-то из разряда фантастики, а теперь она, не думая, отдала водителю 80 гривен и направилась домой.
Хотела, было, купить бутылку дорогого вина, но в супермаркете осознала, что совсем не разбирается в дорогих винах, а спросить консультанта не то не додумалась, не то постеснялась. Конечно, она хотела видеть Элвиса, хотела больше всего на свете!
Такси подвезло её прямо к подъезду, и ещё из окна Тоня увидела то, что меньше всего ожидала увидеть. Увидела Лёшу. Лёша был с трёмя красными розами. Он не обратил внимание на подъехавшее такси.
-Понятно, - подумала Тоня, - ведь я никогда не пользовалась такси.
Рассчитавшись, Тоня подумала, а не уехать ди назад к Маше или же просто куда-то в город, не стоять же ему тут до ночи, но всё же решилась и вышла из машины, Лёша сразу направился к ней.
-Тосечка, Тонюсик, - начал он, - я уже не знал, что думать, ты не звонишь, ты не появляешься... Прости меня, я был дураком. Ты очень нужна мне, Тоня...
Лёша пытался обниматься и говорить те самые банальности, которые писатель Антонина Халус никогда не стала бы использовать в собственных книгах, Тоня же стояла, как восковая фигура кого-то из музея Мадам Тюссо.
-Лёш..., - попыталась начать она.
-Нет, не говори ничего! - Лёша не хотел успокаиваться, что, в принципе, было традиционно, - Сейчас просто поднимемся к тебе, поговорим, и всё станет, как прежде! Мы же три года были вместе.
Лёша резко замолчал, а Тоня по-прежнему делала вид, что она восковая статуя Мадонны.
-Я, Лёша, была так увлечена написанием сюжетов своих книг, - попыталась всё же, - что не нашла времени на сюжет собственной жизни, понимаешь?
-Тоня..., - Лёша нервно затряс розами.
-Прости, - перебила она, - нам давно нужно было поставить точку.
Лёша ещё пытался, повысив голос, что-то доказать, но Тоня не слышала ни одного слова, она просто зашла в подъезд, почему-то не закрыв за собой двери. Ехать в лифте не хотелось, хотелось переосмысления. У кого-то на втором этаже играло радио. Вопли Видоплясова, "Весна". Вспомнилось детство. Деревня, бабушка жива и активна, бегает за курицей с цеплятами и зовёт её:"Квочка, квочка, квочка!" А Тоня ходит за курицей и за бабушкой, и сама себе:"Весна, весна, весна..."
Вспомнился и первый поцелуй в двенадцать лет, там же в деревне, у калитки, он был кудрявым и смешным...

Тоня не успела понять, как это произошло. Она просто шла по ступенькам, и на одну из них зайти не смогла. Чьи-то руки обхватили её шею, а чей-то голос сказал что-то вроде:"Вниз её, в машину!"
Она пыталась закричать, но шею на столько передали чьи-то пальцы, что сказать хоть что-то казалось невозможным. Тоня поддавалась, Тоню спускали вниз. Глаза закрылись, в теле почувствовалась какая-то тяжёлая лёгкость, стало всё равно, в голове начали появляться картинки. Мерилин с её летящей белоснежной юбкой, Одри а чёрном платье со стаканом кофе и круассаном, Лайза, танцующая в кабаре... Элвис с коком и в белом костюме... Элвис с коком и в бело...Тоня просто подняла руку и ударила державшего её в кадык, ударила, как, наверное, Виталий и Владимир Кличко одновременно, ударила так, что он отпустил руки и упал на подъездную лестницу. Тоня не ощутила боли, только услышала громкий хлопок и почувствовала, что из носа что-то течёт. Каблук попал чётко в лицо обидчика, и пока тот приходил в себя, Тоня сняла второй туфель и понеслась на десятый этаж. Бежала, не щадя ног, и добежав до желанной квартиры, начала стучать локтями и коленями одновременно. Элвис открыл двери с сигаретой и в смешных трусах с перчиками. Тоня бросилась ему в объятия, разливая на его спину и грудь слёзы и кровь одновременно.
-Денис...Денис, - задыхаясь говорила она, - мне кажется, я Вас...
Тоня запнулась.
-Мне тоже кажется, что я Вас, - ответил Элвис, гладя Тонины волосы, - и мне кажется, нам давно пора перейти на ты.