Открытие с доказательством

Дожди, град, пекло.
Дожди, град, пекло.
И это - в течение одного дня. С продолжительностью… с  лето.
ТВ кричит, что такое  творится на Планете всей... Не легче от этого.
Что случилось с Планетой?
Ученые мужи думают, гадают, высчитывают, выдвигают гипотезы... но, ничего не делают..

Дожди, град, пекло.

Во время пекла старики из своих "ульев", как они сами называют свои малогабаритные квартирки, всё-таки выходят во двор.
 Старые косточки требуют своей порции солнышка.
 Опасно, конечно. Запросто можно солнечный удар получить.  Но на головы перемотают платки и шарфы,  наденут кепки, шляпки, шляпы – и выходят, чтобы посидеть в излюбленных местах,  глазами последить  за проходящими,  почмокать, и... помолчать.
Это раньше сплетничали и доносили. Сейчас, и старики поняли - неблагодарное это дело, а то и, опасное...

Посплетничаешь... назавтра получишь! Если не от объекта сплетен, то от своих же родных, кто дружит или "водится"  с ним.
Доносить... кайф пропал. Да и... кому... Раньше  было чувство защищенности, чувство законности…
Сейчас… короче – себе дороже и сплетничать, и доносить!

Вот и выходят старики, сидят на лавочках -  либо молча, либо подтрунивая, друг над дружком, либо пройдутся потихоньку метров сто-двести…
Вот и все их развлеченье вне « ульев»…

Вышли старики на солнцепек за очередной "порцией» тепла, сидят и молчат.
Вдруг.
- Марья, ты помнишь, где мы с тобой впервые поцеловались? - шепелявит дед Владимир из соседнего подъезда.
Баба Марья покраснела.
- Не целовалась я с тобой, чаво ты напридумал?
- Как же, как же не целовалась-то! Я сама видела! Еще как прижималась к Владу-то! - Это баба Шура, соседка справа.
- Ты шо говоришь? Он кода с армии-то пришел, я замужем была! - возмущается Марья.
- Правильно! Замужем была! А муж где был-то в это время? - В тюрьме был! За хулиганство! За то, что избивал всех подряд, кто на тебя глядел. А глядели все(!), потому что глазки всем строила!
- Помолчала бы! Сама шесть раз замуж выходила! Все мужики от тебя убегали! - и начала баба Марья хохотать. - Слушай, дело прошлое, расскажи-ка,  что ты с ними вытворяла, что они через месяц - два от тебя убегали? Ха-ха-ха...

- Любви требовала, вот что вытворяла! А что у них еще возьмешь? Денег нет, Ума - тоже! Ха-ха-ха.

Дед Владимир, который плохо слышал, не понял их разговор, но, увидев, что старушки-сверстницы смеются, тоже  на всякий случай стал хихикать под ус.

- А ты чаво ржешь? И ты четырех жен похоронил. Тоже любви требовал? - Не выдержали бедняжки? - обратилась к нему баба Марья.
- Не, те от его занудства умирали, - опять за старика ответила баба Шура. Поедом - поедал их «антиллигент». То это расскажет, то - то. Да не просто расскажет, а заставит наизусть помнить и пересказать потом.
Ха-ха, хи-хи, хе-хе…

... А дед Влад перестал хихикать и пристально посмотрел в сторону противоположного высотного дома, что стоял в двухстах метрах от них.

- Марь, ну Марь, вспомни-ка!  Там где дом сейчас этот стоит, помнишь(?) кусты были. Мы там целовались…
- Да, чё ты пристал? Не могла я с тобой целоваться! Ты не в моем вкусе был! – возмутилась баба Марья и продолжила, - Вона, с  Шуркой, небось, целовался, если она так хорошо помнит  поцелуи… -  и снова засмеялась…
- Я всегда  в то место смотрю со своего шестого этажа… - Продолжил дед Владимир, - воспоминания… -  и в глазах его появилось нечто, похожее на нежность, - сладкие воспоминания… их ничем не вытравишь, даже то, что на месте кустов теперь стоит этот высотный короб, ничего не поменяло в воспоминаниях…
- Ладно! Проехали! – Согласилась с ним баба Марья, - целовались и целовались, и что(?) теперь, опять предлагаешь? Там же?  Там дом! В кусты не залезешь! К тому же, не охота мне целоваться с тобой, с беззубым…  Ха-ха-ха…
- Можно подумать, ты не беззубая! – съехидничала ревнивая баба Шура, -  Влад, меня позови! Я поцелуюсь с тобой! И перед домом, и с беззубым! Хи-хи-хи…

А дед Владимир не мог понять на что(?) они смеются.
Посмотрел на старушек с удивлением, улыбнулся беззубой улыбкой и продолжил:
- На месте этих кустов сейчас дом стоит. Я  по тридцать-сорок раз за день смотрю туда.  И заметил, что ровно в три часа дня перед домом, в тени его останавливается машина.  Год за годом, в одном и том же месте. Одна и та же машина…
- И что? Приехал человек на обед, остановил машину в тени дома, отдохнул… Что из этого? – стала возмущаться баба Марья «глупостям» деда Владимира и повысила голос, чтобы тот услышал и прекратил глупости городить.
- А то! – обрадовался дед Влад, что наконец его слушают, а не хохочут  эти постаревшие стрекозы, - что машина теперь на другом месте стоит, чтобы в тени дома оказаться! – и с торжествующим видом, сделавшего грандиозное открытие, с прищуренными глазами, лукаво улыбаясь, ответил дед Влад.
- Стоит, пусть стоит! Нам-то что? – вмешалась баба Шура.
- Не понимаете! Глупые вы! Что с вас взять! Ведь, дело-то в чем!  Машина в три часа приезжает, так?
- Ну, так! – в один голос  подтвердили старушки.
- На одном и том же месте останавливается, так?
- Так!
- А сейчас  - ТО место под пеклом!  Тень «убежала» на метров пятнадцать-двадцать. И  водитель  вынужден остановить машину  на пятнадцать-двадцать метров правее предыдущего места…
А что это значит?
- Что? – уже заинтересовались старушки.
- Это значит, - быстро начал выговаривать своё открытие дед Владимир, боясь, что подружки потеряют интерес к его открытию и тогда некому будет рассказать о нем, (кому нужны стариковские бредни?) – что Земная ось сдвинулась с места на два-три сантиметров, не меньше. Вот из-за чего катаклизмы погоды на Планете начались.
Выговорил свое открытие, остановился, торжествующе посмотрел вокруг себя, и замолк, с видом знающего… великую тайну.

- Каким был, таким остался, - разочарованно сказала ему баба Марья, - я-то думала, на самом деле - сладкими воспоминаниями живешь о нашей с тобой молниеносной любви! – Махнула в его сторону рукой и сказала:
- Пошли, пошли Шура, прогуляемся! С этим полоумным Владом и в молодости  не интересно было…