Гроб

А там на горе одинокий хрустальный гроб, и никто не знает, не ведает, кто в нем спит. Говорят, там принцесса, словившая пулю в лоб, наркоманка со стажем, потомственный трансвестит, переспавший со всеми семью, и подряд и так, в общем много болтают, а кто-то ходил, смотрел? Нет! Отводят глаза, начинается немота. И хлопот-то по горло, и сто неотложных дел.
Там ведь мертвые реки и черные города, безъязыкие птицы сидят на краю небес. И вокруг только травы, коричневая слюда, и вокруг только горе на тысячи миль окрест.
Ну шагни за порог, за деревню, за новый край, да дойди до холма, на котором хрустальный гроб. Если спит там девица, по-своему приласкай, если правду болтают, считай это все игрой. Пусть до хруста костей тебе ребра сжимает страх, пусть до боли в груди сердце бьется «а ну вернись!», ведь подумай секунду – прижмешься к ее устам, и кому-то внезапно дарована будет жизнь!
…Говорят, ты сходил к ней, ты был на крутом холме, там следы семи гномов остались еще, скажи?
 - Не ходил я, а струсил. Вы право, в своем уме? Я пошел бы и умер! А я, как ни странно, жив!
Сам уйдешь, хлопнув дверью, и черной тропой – туда, где стоит одиноко забытый хрустальный гроб. И любовь отражает сиреневая вода. Ты свое отраженье по-братски целуешь в лоб.