Канон бесстрастия

  КАНОН БЕССТРАСТИЯ

Поэт, ты должен быть бесстрастным,
Как вечно справедливый Бог,
Чтобы не стать рабом напрасных,
Ожесточающих тревог. 

Воспой какую хочешь долю,
Но будь ко всем равно суров.
Одну любовь тебе позволю,
Любовь к сппетенью верных слов. 

Одною этой страстью занят,
Работай, зная наперёд,
Что жала слов больнее ранят,
Чем жала пчёл, дающих мёд. 

И муки, и услады слова, —
В них вся безмерность бытия.
Не надо счастия иного.
Вот круг, и в нём вся жизнь твоя.

Что стоны плачущих безмерно
Осиротелых матерей?
Чтоб слово прозвучало верно,
И гнев, и скорбь в себе убей.

Любить, надеяться и верить? 
Сквозь дым страстей смотреть на свет?
Иными мерами измерить 
Всё в жизни должен ты, поэт. 

Заставь заплакать, засмеяться,
Но сам не смейся и не плачь.
Суда бессмертного бояться
Должны и жертва, и палач. 

Всё ясно только в мире слова,
Вся в слове истина дана,
Всё остальное — бред земного,
Бесследно тающего сна.   


                * * *

Душа моя, благослови
И упоительную нежность,
И раскалённую мятежность,
И дерзновения любви. 

К чему тебя влечёт наш гений,
Твори и в самый тёмный день,
Пронзая жуть, и темь, и тень
Сияньем светлых вдохновений. 

Времён иных не ожидай, —
Иных времён и я не стою, —
И легкокрылою мечтою
Уродства жизни побеждай.   


                * * *

Оттого так прост и ясен
Ваш состав, мои стихи,
Что слагалися вы сами,
А не я вас сочинял. 

Верен путь мой иль напрасен,
От вехи и до вехи,
О стихи мои, меж вами
Трудный путь я пролагал.

Посмеётся гордый ясень
Над нестройностью ольхи, —
Я, стихи, утешен вами,
Вас векам я завещал. 

Мой закат, багров и красен,
На седые ляжет мхи, —
Ваш восток пылает снами,
Переливно-синь и ал.   


                * * *

Стихи, умеете вы литься,
Как слёзы в трогательный час.
Кто не хотел молиться,
Тот не постигнет вас. 

Приноситесь нежданно,
Утешите скользя,
Порой звучите странно,
Но вас забыть нельзя. 

Вам ведомы очарованья,
Каких не знает точность слов,
И жуткость волхвованья,
И трепет сладких снов. 

Как ни горю мечтами,
Слагать вас не могу.
Слагаетесь вы сами
На вечном берегу. 

Там солнце пламенно пылает,
Цветы нетленные там есть.
Оттуда долетает
И к нам святая весть. 


                * * *

Знойно туманится день,
Гарью от леса несёт,
Тучи лиловая тень
Тихо над Волгой ползёт. 

Знойное буйство, продлись!
Длися, верховный пожар!
Чаша земная, курись
Неистощимостью чар! 

Огненным зноем живу,
Пламенной песней горю,
Музыкой слова зову
Я бирюзу к янтарю. 

Тлей и алей, синева,
В буйном кружении вьюг!
Я собираю слова,
Как изумруд и жемчу;г.   


                * * *

Птичка низко над рекою
Пронеслась, крылом задела
Всколыхнувшуюся воду
И лазурною стезёю
Снова быстро полетела
На простор и на свободу. 

Ветер вольный, быстролётный
На дороге взвеял пылью,
Всколыхнул кусты и воду
И помчался, беззаботный,
Над земною скучной былью
На простор и на свободу. 

Людям песенку сложил я,
Словно лодочку столкнул я
С отмели песочной в воду,
И о песне позабыл я,
И опять мечте шепнул я:
«На простор и на свободу!»   


                * * *

Трое ко мне устремились,
Трое искали меня,
Трое во мне закружились,
Пламенной вьюгой звеня, — 

Ветер, дающий дыханье,
Молния, радость очей,
Облачный гром, громыханье
Вещих небесных речей. 

Вихорь, восставший из праха
В устали томных дорог,
Все наваждения страха
В буйных тревогах я сжёг. 

В огненной страсти — услада,
Небо — ликующий храм,
Дни — сожигаемый ладан,
Песня — живой фимиам.   


                * * *

Если замолкнет хотя на минуту
         Милая песня моя,
Я погружаюся в сонную смуту,
         Горек мне бред бытия. 

Стонет душа, как в аду Евридика. 
         Где же ты, где же, Орфей?
Сумрачна Лета, и каркает дико
         Ворон зловещий над ней. 

Всё отгорело. Не надо, не надо 
         Жизни и страсти земной!
Есть Евридике одна лишь отрада,
         Жаждет услады одной. 

Стройный напев, вдохновенные звуки 
         Только услышит она, —
Пляшет, подъемля смятенные руки,
         Радостью упоена.

Вновь пробуждается юная сила
         Жить, ликовать и любить,
Солнце дневное, ночные светила 
         С равным восторгом хвалить, 

Знать, что вовеки светла и нетленна 
         Сладкая прелесть любви.
С песнею жизнь и легка и блаженна.
         Песня, ликуй и живи! 

Милая песня любви и свободы, 
         Песня цветущих полей,
Пей на меня твои ясные воды,
         Лепетом звучным лелей!   


                * * *

Я испытал превратности судеб,
И видел много на земном просторе,
        Трудом я добывал свой хлеб,
        И весел был, и мыкал горе. 

На милой, мной изведанной земле
Уже ничто теперь меня не держит,
        И пусть таящийся во мгле
        Меня стремительно повержет. 

Но есть одно, чему всегда я рад
И с чем всегда бываю светло-молод, —
        Мой труд. Иных земных наград
        Не жду за здешний дикий холод.

Когда меня у входа в Парадиз
Суровый Пётр, гремя ключами, спросит:
        «Что сделал ты?» — меня он вниз
        Железным посохом не сбросит.

Скажу: «Слагал романы и стихи,
И утешал, но и вводил в соблазны,
        И вообще мои грехи,
        Апостол Пётр, многообразны. 

Но я — поэт». — И улыбнётся он,
И разорвёт грехов рукописанье.
        И смело в рай войду, прощён,
        Внимать святое ликованье, 

Не затеряется и голос мой
В хваленьях ангельских, горящих ясно.
        Земля была моей тюрьмой,
        Но здесь я прожил не напрасно. 

Горячий дух земных моих отрав,
Неведомых чистейшим серафимам,
        В благоуханье райских трав
        Вольётся благовонным дымом.