Надкушенный плод ночей

Так мучительно хочется выть на надкушенный плод всех ночей,
Измерять лес прыжками, вгрызаться в дрожащую плоть.
Если песни звучат отвратительней грубого грая грачей,
Я права, что не пела их. Каждый куплет словно гвоздь,
Через рёбра вбиваемый крепким, готовым на всё кулаком.
Если память – одетый в застиранный фартук палач,
Было б глупо всё помнить, но глупость – мой образ мышления. В ком
Сомневаться не стоит, так это – безумный скрипач,
Увлечённо скребущий смычком по надорванным струнам души.
Так мучительно хочется выжечь калёным свой герб:
Покосившийся крест над могилой мечты, а вокруг камыши
И болото, спокойное, словно отключенный нерв.
Ты приходишь без спроса, швырнув с инструментами старый мешок,
Очень нежно берёшь мои руки в свои, языком
Тронув тонкую линию сердца, потом достаёшь молоток
И вбиваешь сквозь линии жизни осиновый кол.
Если сон – это дверь, значит каждую ночь я ложусь в саркофаг.
Если выхода нет, значит можно придумать любой
И шагнуть смело в утро, где ты на песке чертишь наш тайный знак,
А у ног твоих пенным котёнком мурлычет прибой.
Если пар от дыхания инеем выбелил стрелы бровей,
То, наверно, нормально мечтать о минутах тепла,
Где твоим ароматом пропитаны все клетки кожи моей,
Нет мобильных и пробок, а вместо машины – метла.
Так мучительно хочется в угол забиться и горько реветь,
Призывая все высшие силы к суду над тобой,
Но мои боги канули в Лету, последний оставшийся – смерть,
А ему я одно говорю: «Не сейчас, дорогой».
 
 
 
 
 
                иллюстрация Елизаветы Шаглий (http://shagliy.deviantart.com/)