Невыдуманные истории Рассказы в стихах

         
Рассказы 
в стихах      
               
     Пролог

Вашему     вниманию
Предлагаю  в  лицах
Слышанные  ранее
Были-небылицы
О  делах  житейских
Деревеньки  старой,
Без  судей  третейских
Пережившей  свары.
Нынче  поименно
Назову  вам  всех  я, -
Это,  безусловно,
Не  моя  затея.
Рассказать  про это
Дед  просил,  Летошкин,
Сидя  как-то  летом
С  бабкой у  окошка…
Следуя  совету
Жителя  Сосновки,
Раскрываю  свету
Все - и  без  уловки…
Два столетья с гаком
Не пропали даром,
Не покрылись мраком
На Урале старом…
       
Рассказ  деда   Митяя  том,
как  он  познакомился  с  бабкой
Василиной.

Бабы,  днесь,  блины пекли,
Складывали  в  стопки.
Старики,  меж  тем,  вели
Говор  неторопкий.
Мол,  не  те  пошли  года,
Сдали детки  наши:
Мы,  бывало  иногда,
Всласть  не  ели  каши.
И  рядились  кто во  что:
В  будни  все  сгодится,
Но  праздники!..шабаш!.. -
Каждый  расфрантится!..
…От  приятности  былой
Жизни  своей  длинной
Дед  Митяй  сомлел сперва,
Но  затем  картинной -
Позой - выставив  носок
Новых  самокаток,
Шаркнув  об  пол,  вдруг, ногой      
Выдал,  как  задаток:
-  Эх!.. Любезные  мои!..
Рассказать  вам,  что  ли,               
Про своё житьё-бытьё
И  немного  боле?..
Все  вы  супротив  меня
Младени,  пра  слово:
В  зыбке  видеть  довелось
Мне  из  вас  любого…
- Сами  знаем  мы  о  том, -
Влез  зятек  Панкраша.
- Цыц,  вертлявый  ты  дрючок!..
Не  мешай  папаше…-
Осадила  мужа  вмиг
Тетка  Глаша  строго:
- Вякнешь  слово  невпопад,
Провожу  с  порога…
Дед,  слегка  наморщив  лоб,
Почесал  за  ухом
И  добавил: - Ты,  Панкрат,
С  детства  был  неслухом…
Драли  ведь  тебя  не  раз
За  язык  нещадно,
Но  о  том  другой  рассказ…
Так  и  быть  уж,  ладно…
А  сейчас, - он пригубил
С  блюдца  чай  с  малиной, -
Расскажу,  как  закрутил
С  бабкой  Василиной…

- Раз  на  масленой  неделе
Я  приехал  на  завод.
Пили  там,  гуляли,  ели –
Веселился  весь  народ.
Развеселые  денечки –
Кругом  ходит  голова.
Сколько  песен  перепели?..
Позабылись  все  слова…
А  в  разгульный  четверток
Бой  кулачный  дали
Мы  заречным  мужикам,
Чтобы  наших  знали…
Распалился  я  тогда 
Ой  да  не  на шутку:
Уложил  пяток-другой,
Зацепил  Гришутку –
Горнового…Был  такой
Парень  отчающий,
Кулаки,  как  наковальни,
А  как  выпьет – злющий…
Здоровей  меня  чуток,
Но  годком  моложе.
Вот  и  врезал  я  ему
От  души… по  роже…
У  меня  кулак  ведь  то  ж,
Не  кулек  с  халвою:
Он  тогда  с  катушек – хлоп, -
Оземь  головою. 
Испужался  я  беда,
Ужас  как,  не  скрою…
Простоял,  как  истукан,
Сколь  не  помню  времени,
Только  тюкнули  тогда
Чем-то  мне  по  темени.
Затуманилось  в  глазу
У  меня,  братишки,
Рухнул  там, где  и  стоял:
Аккурат  у  Гришки…
Много - мало  ль  пролежал
Этого  не  знаю,
А  очухался  когда,
Вижу:  Гришка  с  краю…
И  мелькнуло  в  голове:
« Сам  за все  в  ответе…
Не  жилося  на  Земле -
Вот и  на  том    свете
Очутился сдуру ты –
Дьявол одноглазый.
Будешь корчиться в аду
Ты теперь зараза…»
Слышу,  вдруг,  сквозь  боль  и  тьму
Голос  чей-то  внятно:
- Чем  же  это  ты  к  нему
Приложилась  знатно?..
- Да  полешко под  рукой,
Как - то  так  случилось.
Вижу:  братка - с  ног  долой,
Я  и… приложилась…
- Ну,  деваха… ну,  огонь!..
Славно  насмешила:
Одним  махом  бугая
Раз… и  уложила…
Да  ништо,  башка  крепка -
Отлежится – встанет:
Парень,  вроде,  неплохой, -
Зря  не  забуянит.
Засвети - ка  лампу  мне,
Гляну  на  бойцов  я:
С  перепоя,  чай,  гудит
Голова  воловья
У  брательника  твово
И  у  Митьки  тоже…
Дверь  открылась…
Вспыхнул  свет…
- Да  они,  похоже,
Уж  очухались  друзья, -
Загыгыкал  весело
Фердшал  Бибиков  Илья, -
А  ты  нос  повесила… 
Поднялся я кое – как:
Ноги  враскорячку,
Как  медведь  в  лесу  весной,
После  зимней  спячки…
Гришка  тоже,  помычав,
Встал,  но  как – то  косо:
Глянул,  хмуро  на  сестру,
И  начал  с  вопроса:
- Выпить  тут  дадут,  аль  нет?..
Аль  к  другим  податься?..
- Пей,  сколь  хочешь,  по  дворам
Нечего  шататься, -
Василина  говорит,
Голос  повышая, -
Все  сготовлено  стоит,
Для  кого – не знаю…
 
- А  на  Троицу  сваты
Все  и  обрядили…
На  Покров,  благословясь,
Дружно  мы  зажили.
Было  то  в  году… девятом…
Вот  денечки – то  бегут!..
…Снова  голос  вороватый
Из – за  печки,  тут  как  тут:
- А  за  эти  длинны  годы, -
Расплываясь  весь  в  усмешке,
Зять  Панкрат  спросил  игриво, -
Слышал,  как  трещат  полешки
В  голове  еще  аль  нет?..
- Ах  ты,  бестия  сухая!.. -
Взбеленился  в  гневе  дед, -
Ты  отведаешь  сегодня
Кол  осиновый  в  обед,
И  на  ужин,  зять  мой  милый,
Если  хочешь,  удружу:
Хоть  и  слаб  я  нынче  силой,
Батогом  все  ж  отхожу…
…Чтоб  не  ждать  развязки  дела,
Прихватив  свою  кепчонку,
Чесанул   Панкрат  вприпрыжку,
Как  нашкодивший  мальчонка.
Хмыкнул  тесть  вдогонку  зятю
И,  довольный,  рассмеялся:
- Что –  то  с  этим  разговором
Крепко  я  проголодался.
Бабка… эй!.. тащи  на  стол!
Чай,  поспели  блинчики?
Ты  ж,  Глафира,  расставляй
Рюмки  да  графинчики.
Хоть  не  Маслена  сейчас,
А  Преображение,
Есть ведь яблочки у нас -
Будет разговение!..
 
 

   А зимой в Сосновке сутки –
меньше, кажется, минутки…

Чтобы время скоротать
В зимний вечер длинный,
Соблюдали мужики
Уговор старинный:
Завершив дела по дому,
Накормив скотину,
Шли, кисеты прихватив,
К Конюхову сыну.
Там, в натопленной избе,
Можно до икоты
Насмеяться, отдохнуть,
От дневной заботы.
Дед Митяй, Игнат, Панкрат,
Алексей Потылин,
Два Худобина да сват,
Чей? –  о том забыли.
Были Силины порой
Да Ермил Дорошкин,
Дед Никита Полевой
И Савелий Мошкин.
А других не зазовёшь,
Как ни бейся, в гости:
Успокоившись, лежат
На родном погосте…
Съели их уже давно
Раны фронтовые,
Постарели без мужей
Вдовы молодые.
От Урала до Карпат –
Тысячи верстовские:
Почивают вечным сном
Мужики сосновские.
Ну а те, кто всё ж сумел
Выжить в страшной битве,
Поминают, завсегда,
Их в своей молитве.

Митька, нынче, опоздал
К ежедневной сходке:
- Чёрт, понёс его в район,
По такой погодке… -
Осуждающе ворчал
Дед Митяй для вида.
- Заморозиться в лесу
Не его планида. –
Философски завернул
Тут Потылин, было.
В это время заржала
За окном кобыла.
- Вот и внук твой прикатил, -
Загалдели разом
Мужики, а дед, сверкнув
Разъединым глазом,
Бородёнку распушил,
Душегрейку сбросил.
- Борщ, поди, совсем остыл? –
Мошкин загундосил.
- Чай, не знают без тебя, -
Тут Игнат вмешался:
- Чем впустую говорить,
Взял бы – расстарался…
Обустроил, неспеша,
Митька кобылицу,
Самокатками шурша,
Завалил в светлицу:
- Ну, здорово, мужики!.. –
Гаркнул хриплым голосом. –
Расчесали парики?..
Надушили волосы?..
- Ай, Митюха… озорник!..
Скажет, ведь, такое, -
Рассмеялся дед Ермила
Гладя плешь рукою. –
Наши волосы давно
Ветром посдувало,
Ну, а энтих, париков,
Сроду не бывало…

Медовухи пригубив,
Закусили знатно,
А затем уж повели
Разговор приятный.
Обсудили всё, как есть:
От земли до неба.
Тётка Марья принесла
Свеженького хлеба.
Пригубили по второй –
Разогрелись телом.
Тут и Митька слово взял
Как – бы между делом:
- Книжку, нынче, я урвал
Чудом – в автолавке.
Я о ней давно мечтал,
Видел раз – у Клавки –
Почтальонши из села,
С ней нельзя рядиться:
Так, ведь, язва, не дала –
«Мол, самой сгодится…»
А сама то – стыд и срам –
Злость меня забрала:
Кроме, разве, телеграмм, -
В жизни – не читала…
-Ну, да бес с ней, - забубнил
Дядька тут Панкратий, -
Собрались мы здесь, зараз,
Для других занятий…
- Ты про книжку нам свою
Расскажи, не мешкай:
Бабью дурь и без того
Знаем мы, - с усмешкой
Враз закончил за него
Младший дядька Силин.
- Это,  точно, - подтвердил
Алексей Потылин.

- В этой книге, мужики,
О богах всех – греческих,
И о подвигах героев
Просто – человеческих.
Об одном из них я вам
Сразу почитаю,
Для начала же, нальём
Все себе -  до края.
… Лишь за полуночь в сенях
Кто – то так  забрякал… -
Распоследний завершил
Подвиг свой – Геракл.
Растворилась с шумом дверь –
И в клубах мороза
Завалилася в избу
С воплем бабка Роза.
И с порога в оборот
Ну честить Никиту:
- Ах, ты старый обормот,
Молью, весь, побитый.
Клялся, бес тебя возьми,
Что всего лишь на часок,
Что я даже не успею
Довязать один носок.
Сдуру клюнула ведь я
На твои словечки,
И вздремнула, невзначай,
У горячей печки.
… Просыпаюсь: а часы –
Полночь отбивают,
Дома пусто, - старый чёрт
Всё ещё гуляет. –
Закипела у Никиты
Кровь Гераклова в груди:
Глянул он на бабку смело,
Да как рявкнет: «Изыди!..»
Суть такого поворота
Бабка, зная хорошо,
Припустилась за ворота…
- Будет, вякать тут ишшо! –
Завершил победным словом
Инцидент дедочек: -
Нужно в строгости держать
Евиных, сих дочек…

- Хоть великий был герой, -
Храбрость, ум, да сила –
Всё ж ему не помогли:
Баба… загубила, -
С сожалением изрёк,
Отхлебнув из кружки,
Дед Савелий. – Бабы все –
«Дьявола подружки…»
-Посидели, мужики,
Нынче мы, признаться,
Хорошо, но по домам
Время разбредаться –
С неохотою сказал
Всем Игнат Летошкин.
- Да, сосед, ты прав – пора, -
Согласился Мошкин.
- Завтра же сойдёмся вновь:
Чур, не забывайте! –
Митька всех предупредил, -
А, пока – прощайте!..
Проводив друзей своих
До ворот учтиво,
Митька малость постоял
И неторопливо
Повернувшись, в дом пошёл:
Скрипнуло крылечко,
И в морозной тишине,
Где – то недалечко –
Взвыл, тоскою налитой
Волк, и вдруг – заткнулся…
- Я тобою днём займусь, -
Митька ухмыльнулся. –
Разогреют, мил, тебя,
Гостенёк – собачки.
Очень нравится решать
Эти им задачки.
И ответ у них всегда
Сходится с условьем
Не поставлю я гроша
За твоё здоровье!..


Охота

День на славу удался:
Солнечный, морозный.
Митька делом занялся,
А азарт нервозный
Охватил уже собак:
Чуя выход в поле
( У лохматых забияк
Нет забавы боле) -
Подняли тут вой да лай
В томном ожидание:
Только старый Заливай,
Зная всё заранее,
Был спокоен. Умный пёс,
Помня свою цену,
Равнодушно морщил нос,
Глядя эту сцену.
Восемь лет – не малый срок
Для собаки гончей:
Зоркость глаз и резвость ног
Да и голос звонче –
У Весёлки и Бубна:
Партии их сольные
Упоительно звучат,
Только – первопольные:
И позывистость не та,
И полаз поплоше.
Ну а Леди – красота!.. –
По слепой пороше
Выйдет к зверю – точно в хвост,
А затем без драки
Гонит прямо на борзых,
Где не след собаке.
Обсудив детально план
Лова предстоящего,
Порешили:  на обман
Зверя взять лежащего.
- Видно, это – одинец,
Злобный и матёрый.
Ты, Потылин, в деле – спец,
Потому со сворой
Перейдёшь на тот конец
Козьей балки в поле.
Заливайка, мой выжлец,
Думаю, не сколет:
Хоть на ноги слабоват,
Но чутьё -  отменное.
Леди брошу я в обхват,
Снизу, а Степенная
Вместе с Бубном и Весёлой
Побегут на голос,
Будет им хорошей школой:
Вон, как дыбят волос, -
Митька нежно потрепал
Псовину густую:
- Что, голубчики, настал
Час ваш?.. пополюем?..

Мужики, собак сосворив,
Сели в розвальни и споро,
Без излишних разговоров,
Покатили лесом в гору.
Через час – другой до места
Дотащили их лошадки:
Путь по снегу, всем известно, -
Не большак – убитый, гладкий.
Спрыгнув весело с  саней,
Улеглись собачки
Тесной кучкой средь людей
И застыли в спячке.
Митька время переждал
И широким шагом
К старой балке, в гущу скал,
Заспешил оврагом.
Снег промёрз, искрит, скрипит,
Лыжи -  вскользь – накатом.
Ветер в соснах шелестит:
Тяжело сохатым
Нынче по лесу бродить:
Снега – ой как много!
А весной начнёт топить,
Развезёт дорогу.
Половодье каждый год,
Проявив сноровку,
Оставляет без моста
Дальнюю Сосновку.

… Вот закончился овраг:
Балка – недалечко…
Где – то там укрылся враг.
Ёкнуло сердечко:
- Ну, дружище Заливай,
На тебя надежда:
Ты уж нас не подкачай:
Серого невежду
Подними и проводи
С почестью из балки,
Ну, а там уж, впереди,
Ждут его хваталки
Длинномордые давно,
Скукой утомлённые.
За тобою, вслед, пойдут
Гончаки «зелёные»…
Разомкнув смычок проворно
Улюлюкнув, засвистел
Заливаю вслед задорно
И на Леди посмотрел.
Взгляд хозяина поймав,
Выжловка запела.
- Твой черёд теперь настал
Милая… за дело!..

Через несколько минут
Шум поднялся среди скал:
- Точно, значит, серый – тут:
Заливай его поднял, -
Митька радостно вздохнул,
И на голос звонкий
Бросил остальных собак,
Следом сам – вдогонку…

Серый хищник отдохнул
Ночью без заботы.
Заливай его вспугнул.
Волк пошёл намётом
Низом балки, думал, лес
Там поможет скрыться,
Но его попутал «бес»,
Быстрый, словно птица.
Это Леди! Путь закрыт
С трёх сторон, осталось
Продвигаться лишь вперёд:
Сердце волка сжалось…
Там, за балкой – нижний лес,
Но – вначале – поле…
Пробежать его б быстрей
И – опять на воле!..

Средь застуженных берёз
Ели – словно стрелки.
Там, не глядя на мороз,
Скачут шустро белки.
А в лазурной вышине
Солнцем согреваемый
Кружит, будто – бы во сне,
Ворон неприкаянный.
Он давно уже с небес
Оглядел внимательно
Балку, поле, и весь лес,
А теперь старательно
За погонею следит,
Зорко, с упоением.
В животе с утра урчит:
Может, угощение
Дармовое, дай – то Бог,
Поклевать придётся:
Вон ведь как, не чуя ног
Серый волк несётся…

Шум заслышав, мужики
Всколыхнулись разом,
Глядя вдаль из – под руки:
- Выскочил, зараза!.. –
Взвизгнул радостно Панкрат.
- Приготовсь… Худобин!..
Направляй своих – ка, брат, -
Будто – бы в ознобе,
Сквозь зубовный лязг сказал
Алексей Потылин
И рукою указал,
Чтобы не забыли
Мужики свои места
И стояли смело:
Их ведь взяли неспроста
На такое дело.

Волк не первый шастал год
По лесам окрестным,
А сегодня – сплоховал:
В очень интересном
Положении застал
Пёс его; ну, что же:
Хоть порядком и загнал,
Но, ведь, жизнь – дороже!..
Только тут, как на беду,
Видя лес далёкий, -
Он зарылся на ходу
Мордой в снег глубокий.
Увязая по живот
В мягком белом крошеве,
Понял, что сегодня ждёт,
Что – то нехорошее…
От заветного леска
( Он заметил скоро )
Встречь несётся, как тоска –
Палевая свора…
Миг, другой – и взяли в круг
Серого собаки:
Растянули на снегу,
И совсем без драки.

Вечер встретили ловцы
Все у Митьки в бане.
Дед и Силин – молодцы:
Сделали заранее
Всё, как надо, в аккурат,
Точно к их приходу;
Кринки с квасом уж стоят
И корчажка мёду.
Дух берёзовый в парной
Одурманил сходу:
Веник, словно заводной,
Поддаёт народу…
То пройдётся по бокам,
То по ягодицам…
Для блаженства – тут и там, -
Каменка… ярится!..
Поливает от души
На неё дедочек,
Очень в бане хороши –
Мёд или квасочек…
Раза по три  мужики
Бегали в парилку:
Иссушили языки –
Пить пошли горилку.
А за чаркою хмельной
Все дела в сторонку -
Благо – завтра выходной –
Сели за книжонку.
Ту, что Митька им читал
Вечером, намедни.
Силин ей прозванье дал:
«Греческие бредни»…



Рассказ деда Митяя
про зятя Панкрата,
каким он был
в молодости когда – то…

…Полосухиных в Сосновке
Раньше было много:
Привела сюда их всех
Дальняя дорога,
Из – под Тулы. И с тех пор –
Лет уж, этак, двести –
Здесь, в лесу, средь старых гор
На привольном месте
Род прижился. Были в нём
Всякие, известно:
Кто дружил всю жизнь с огнём:
Уголь жёг древесный,
Кто – то тальник напластав
У речной низины,
Заводской блюдя устав –
Короба, корзины
Плёл, не покладая рук
В гиблых сараюшках
Под напевы зимних вьюг,
Кто – то на горбушках
Разносил по по соснякам
Плошки красной меди.
Досаждали мужикам
Всякий раз медведи.

Косолапый не дурак:
Слижет, как водицу,
Разогнав округ собак –
Вкусную живицу.
Мёд качали из бортей
Липовый -  для барина,
И от сладкой жизни сей
Ела всех испарина.
А в тринадцатом году,
Зимним утром хмурым,
Всей деревне на беду,
В доме дёгтекура –
Полосухина Егора
( Он тогда упился,
Будто чувствуя позор ) –
Наш Панкрат родился.
Хилый, сморщенный вконец
И пискун ужасный:
Глянул на него отец
И сказал: «Напрасный,
Видно, был мой путь земной:
Зря пропало семя…
От такой личины злой
Вряд ли будет племя.»
А четырнадцатый год
Начал брить макушки:
Зашумел в стране народ,
Загремели пушки…
Полосухиных тогда
Взяли два десятка:
Всех проклятая беда
Съела – без остатка.
…И остались старики,
Бабы, да детишки –
Без большой мужской руки
Кору грызть да шишки…
Огородов в те года
Было мало, сроду:
Получали, завсегда,
Всю еду с заводу.
Страшно даже вспоминать
Скольких схоронили!..
А Панкрат, сумел вот встать
На ноги из гнили.

Безотцовщиною рос –
Тощий да шкодливый.
Постоянно мокрый нос
И такой ленивый…
Чтобы матери помочь, -
Дров там иль водицы, -
Мог, нажравшись, день и ночь
Спать, не шевелиться.
А проснётся, сразу… - шасть
По дворам соседей,
Уж и ловок был украсть, -
Хуже, чем медведи,
Мог он улей разорить,
Выкопать моркошку,
Из корчаги брагу слить
И замучить кошку.
А в Гражданскую пацан
Заприметил слёта
И упёр у партизан
Что – то с пулемёта…
Командир тогда орал
Так, что было тошно,
Чуть его не расстрелял –
Вправду – не нарошно…
«И в кого такой такой варнак? –
Удивлялись люди, -
Дня прожить не может так,
Что же дальше будет?..»

К восемнадцати годам
Подсушил Панкрат свой нос,
Стал поглядывать на дам
И вступил в пчелоколхоз.
Грамотёшкой овладел
И, как активиста,
Председатель повелел,
Чтоб на тракториста
Обучился он. И вот,
Не прошло полгода, -
Удивил Панкрат народ:
Мы ж не знали сроду,
Что пахать без лошадей
Можно: в этом деле
Среди нашенских людей
Все почти умели
Обработать лоскуток
Небольшой землицы,
На котором бы не смог
Даже прокормиться
Одинокий человек,
А семья – тем паче:
Наш завод, из века в век
Был господским, значит;
И землица вся округ
И леса дремучие
Охранялись уймой слуг,
Те, как псы все – злючие…
Это к слову мне пришлось,
Чтоб вы знали малость,
Как в те годы нам жилось:
Лиха всем досталось.
А Панкрат – то наш, Панкрат!
Ой, как загордился!..
Даже чёрт ему не брат, -
И тогда случился
Повод… как – то в МТС
Дать заявку вскоре:
Вывозить собрался лес
Председатель Горин.
Крепкий, хваткий был мужик,
Власть любил и силу, -
Коль упрётся он, как бык, -
Будет свет немилый…
На «фордзоне» к нам Панкрат
Прикатил в субботу.
Был народ ужасно рад:
Трудную работу
Трактор делал не спеша,
Но зато – упорно.
Страсть, машина хороша,
И Панкрат, бесспорно, -
Стал у нас – героем дня,
Прошлые проказы
Позабыла вся родня
От восторга сразу…

Вечерком все собрались
Дома у Панкрата.
Как водилось – напились…
Хоть и небогато
Жил он с матерью тогда,
Да и раньше тоже,
Но на праздники всегда
Угоститься сможет
Всякий, кто не забредёт
До Прасковьи в гости.
Та для каждого найдёт
Что – нибудь, и злости
Не бывало у неё
Никогда – пра слово,
И приветит, и споёт
Песню для любого…
А на утро завалил
Снегопад селенье.
Ветер, словно пьяный,  выл
Аж всё воскресенье.
В понедельник, наконец,
Тот буран смирился
В путь обратный молодец
Быстро снарядился.
Рукавицы и тулуп,
Шапку с лисьим мехом,
С перепоя – зуб о зуб
Лязгал, он в утеху
На дорожку прихватил
Медовухи сладкой
И в райцентр покатил
Не спеша, украдкой.
Без дороги, наугад,
По сугробам пышным.
Покрестила вслед стократ,
Чтоб чего не вышло,
Сына мать, потом взяла
Узелок с обедом
На делянку побрела
С чьим, не помню, дедом.

Всю дорогу душу грел
Парень медовухой,
Возле МТС сомлел, -
Задавил старуху…

В сорок первом лишь, весной,
Наш Панкрат пришёл домой.
И за десять лет он тех, -
Отмолил свой страшный грех.
Строил Беломорканал,
Уголь в шахте добывал,
Нёс покорно тяжкий крест
И в дали от милых мест
На судьбу он не роптал:
Оборону укреплял
Своей родины великой –
Стоязыкой, многоликой…
Дома то ж, не засиделся:
Чуть отмылся и отъелся, -
Грянул над страною гром:
Всколыхнулось всё кругом.
Снова бабы зарыдали,
Провожая мужиков.
Враг напал – не ожидали, -
Видно уж, удел таков
Уготован был нам свыше…
Я тогда годами вышел:
На седьмой махнул десяток,
Да и с глазом непорядок, -
И вины моей в том нет,
Что дожил до этих лет.

Всем колхозом снаряжали
На войну своих бойцов.
Пили горькую, все знали:
Многих сыновей, отцов
Не дождутся жёны, дети,

Будут матери рыдать…
( Многим солнце на рассвете
Нынче не дано встречать).
С первым, горьким эшелоном
Укатил на фронт Панкрат.
… Сообщили, что за Доном
Где – то пал, в бою солдат…

Сына мать пережила
Не намного: вскоре
Бедолага померла –
От такого горя…

А зимою, в сорок пятом,
Я на базе мёд сдавал
И у райвоенкомата
Вдруг Панкрата увидал.
…Дальше что – то вспоминать
Мне и не охота:
Появился в доме зять, -
Не мужик – забота.
Глашка, дура, дочь моя
Младшая, из жалости
Выбрала себе в мужья,
Позабыв про шалости,
Непутёвого Панкрата.
Тридцать лет, без малости,
Как бельмо в глазу, - заплата
На сидячем месте
Куролесит, шалопай,
Без стыда и чести.
Всё терпенье через край
Вылилось, поверьте,
А ему, что ад, что рай,
Праздники – до смерти…