Драма сына и отца

           = 1 -

 И ни де-факто, ни де-юре,
 Ни в измышленьях хитреца,
 Не встретишь и в литературе -
 Чтоб сын третировал отца.

 Кипят шекспировские страсти:
 Подвохи, дрязги и напасти.

 Да! Драма острая, читатель,
 И я с трудом ее постиг,
 Стараюсь дух перевести ...
 Влетает как-то мой приятель,
 
 Он возбужден, и бледным видом
 Дает понять, что нету сил,
 А сам не свой, убит обидой -
 Письмо от сына получил!

 Немного слов о бедном друге:
 Ему под восемьдесят лет,
 Не прижился в семейном круге,
 То был бракованный билет.

 Прожил стесненно, как в коробке,
 В чужой, "неведомой стране",
 Прошел скандалы, нервотрепки -
 Теперь давно в другой семье.

 У сына год особой даты,
 Прожил он ровно пятьдесят,
 Два взрослых сына, как солдаты,
 На страже всей семьи стоят.

 О том печальное сказанье:
 Два взрослых внука средь оград,
 Как будто деду в наказанье,
 Набравши в рот воды, молчат.

 Лишь расшевеливают раны,
 Когда стоят, как партизаны.

 И повторяют без конца, -
 Хотя заложники, без мнений,
 В плену приятных заблуждений, -
 Что не зависят от отца.


 Итак, письмо, скорее пасквиль:
 Сплошная фальшь, сквозная ложь ...
 Впервые сын предстал без маски,
 Но кто он - сразу не поймешь!

 Смотрю на приговор папаше,
 Ну, прямо, дикий самосуд,
 А сын от зла настолько страшен,
 Что дыбом волосы встают!

 В порыве злого вдохновенья,
 Под гром словесной шелухи,
 Он на себя без принужденья
 Взял все библейские грехи!

 Повторно с ужасом читаю,
 И представляется оскал:
 Отца, которого все знают,
 Сын шизофреником назвал.

 Потом, копируя Остапа,
 С бахвальством наглым пояснил:
 " Так называемый", мол, папа
 Его когда-то огорчил.

 Прошу у деда пояснений,
 Как эти выводы понять?
 Он закричал: не надо прений,
 Чтоб честь свою не потерять!

 Привел в пример, лишь, путь тернистый:
 Власть безобразия творит,
 А виноваты ... журналисты,
 За что имеют бледный вид.

 Наш дед познал крутые нравы,
 Религиозные приправы.

 Там был моральный мир жесток,
 Там воздуха недоставало,
 Там окружение карало,
 Когда не выучен "урок".

 Смотрю на друга, сдал он крепко:
 Болезней, видимо, букет,
 На голове седая "кепка"
 И обострился диабет.

 Хоть, у прохожего спросите,
 Хоть, у любого из калек,
 Во всех религиях родитель -
 Есть самый важный человек!

 А тут? Какое-то шаманство,
 Пришло сыновнее письмо -
 Неуваженье, даже, хамство,
 Как на вредителя, клеймо!

 Открыто факты извращает ...
 Да! Говорил, что сына нет,
 В который раз перечисляя
 Все оскорбленья прошлых лет.

 За правду грязью поливает,
 Отца родного убивает.

 Как личность, он уже на дне,
 Ведет себя, как победитель,
 И как вожак в единой свите ...
 А сам в тисках и в западне!

           - 2 -

 Хотя ясна первопричина,
 Но, все равно, вопросу быть:
 Как мог солидных лет мужчина -
 Взять и родителя убить?

 Убить предательством жестоким,
 Живьем из папы вырвав клоки?

 Забыв родного человека,
 Забыв, похоже, кем он стал,
 И кто растил и почитал
 Его в теченье полувека!

 Достойны Кафки иль Хичкока
 Итог, сценарий и сюжет:
 Вдруг получил "ответ" жестокий
 На пустяковый акт наш дед.

 Ответа не было в помине,
 Лишь, оскорбления одни,
 И мысли грустные о сыне
 Враз загорелись, как огни ...

 Уж, по заветам Моисея
 Беседам не было конца,
 Но с каждым разом все сильнее
 Сын бьет "лежачего" отца.

 И компромисс найти над бездной
 Не получалось с давних пор:
 Не только с логикой железной,
 Но, даже, с фактами в упор.

 Сын черной силой околдован,
 К кому-то путами прикован.

 Как будто рок над ним навис:
 Не слышит слов простых и внятных,
 Какой-то демон необъятный
 Его, как гиря, тянет вниз!

 А мы опять с вопросом к другу:
 Тут где начало, где "потом"?
 Вы так и вертитесь по кругу,
 Как собачонка за хвостом?

 "Как в головах пошла разруха,
 Как жизнь рассыпалась в труху,
 Как получилась заваруха -
 Все расскажу, как на духу".

 Когда-нибудь, сказал, подробно
 Паденье сына объяснит:
 Как тот дошел до жизни злобной
 И стал бездушным, как гранит.


 Теперь о совести и чести:
 Письмо писал не просто сын,
 Но человек, крещеный в детстве -
 Религиозный господин!

 Давно и все прекрасно знают -
 Родителей не выбирают.

 Чему, же, он сегодня верен,
 Какой в конце тоннеля свет?
 Библейских заповедей след
 Неужто, начисто утерян?


          - 3 -

 И вновь к приятелю заходим,
 Дает открытый всем урок:
 Как дальше жить, и здесь приводим
 Его печальный монолог.

 "Тебя отечески жалею,
 Возможно, был недобрый сглаз -
 Себе к родному юбилею
 Не тот подарок ты припас.

 Готов скитаться по пустыне,
 Готов до дна всю боль испить,
 Но, если, б, кто сказал мне ныне,
 За что хотят меня казнить?

 Живу и жил с теплом и светом
 По всем родительским заветам.

 Всем говорю, клянусь сто крат,
 Как под присягой заявляю,
 Что за собой грехов не знаю,
 Что я ни в чем не виноват!

 Мой сын единственный, послушай,
 Пора бросать всю канитель,
 Пора спасать больные души,
 Иначе сядем мы на мель.

 Какие могут быть условья?
 Кончай бузу. Перекрестись.
 Ведь, на кону стоит здоровье,
 А то и больше - наша жизнь!

 Как яд, опасны все раздоры,
 Мир, даже слабый, - лучше ссоры.

 Живут все люди. Часть из них
 Враждуют, спорят и косятся,
 Бывают злы, готовы драться -
 Но остаются при своих!"

 В конце изрек седой мужчина,
 От горя сжавшись, от тоски:
 "Мне жить без внуков и без сына,
 Ну все равно, что без руки!"

 Уж, так легла его монетка,
 Но держит форму, как певец,
 Пока живет, весь на таблетках,
 "Так называемый" отец.

 "Все шансы были для успеха,
 Но ты не смог меня понять,
 Не извинился за полвека ...
 Ну, что тут делать? Будем ждать!"

                Июнь 2013 г.