Венок сонетов печальный

                1
В прозрачной колыбели спит печаль.
В ней все смешалось: радости и беды
И искра неоконченной беседы
И сходство наших судеб и …февраль,
Что в этот год не трудно спутать с мартом;
И стенка книг, вздремнувших на окне,
И терпкий привкус прошлого в вине,
В мелодиях, напетых местным бардом,
Сквозят  и тают те же огоньки.
Прохладной отчужденностью руки
Баюкается  звук в гитарном  лоне…
Как все едино в мире и в тебе
И в, нами непредвиденной, судьбе-
Её качает ветер на ладони.
              2
Её качает ветер на ладони.
И мы спешим с насиженных ветвей
 Туда, где горизонты розовей
И звуки не написанных симфоний
 Воображенье наше бередят.
 Мы забываем просто оглянуться,
По - детски испугаться и проснуться
И отступить в сомнении назад.
Нас балует избыточным теплом
Не оделенный нами старый дом,
Где половица высохшая стонет,
Где до утра не стынет крепкий чай,
Где слово оборвется  невзначай
И в вышине над ним безгласно тонет.   
               3
И в вышине над ним безгласно тонет   
Прозрачный синеватый ореол.
Так колокольчик некогда отцвел,
С землею разлученный, на ладони.
Неброский идиллический венок
Оставлен на случайном полустанке,
Как второпях рассыпанные гранки,
Сегодняшнему дню не нужных строк.
Но память все способна сохранить
И развязать запутанную нить
И расцепить   небес глухую сталь,
Друзей переселить в стихи и сны…
Задумчиво плывет из тишины
Луна, накинув ветхую вуаль.
                4
Луна, накинув ветхую вуаль…
Как  выцветший платок, что съеден молью
В моем шкафу, пронижет прежней болью.
Прижму к лицу, вдохну тепло…и жаль,
Безумно жаль, что больше не касаться
Мне этих рук, чей запах в нем живет,
Чьи песни тихо память мне поет…
Но их уход не велен задержаться.
Где этот мир? В нем тикают часы,
Там бледный свет от лунной  полосы
Ощупывает новенький букварь
И в длинной вазе синего стекла
Ковыльная метелка ожила…
Слезою загустевшей свит янтарь.
              5
Слезою загустевшей свит янтарь.
В нем вымерших лесов тугие смолы-
Крупицы, избежавшие помола
На жерновах времен, я знаю, встарь
Пииты объяснения давали
Чудесному рожденью янтаря,
Легендами напевными даря.
Туманной капле в правильном овале
В руках случалось четками застыть
И теплое сияние струить,
По цвету близясь к ядрышку ромашки.
О, легкий романтический обман!
Не служит этот редкий талисман
Гробницей для причудливой букашки.
              6
Гробницей для причудливой букашки –
Холодным склепом с лентами огней
Бывает город…В гомоне слышней
Твоя тоска…Потери и промашки
Подспудно точат сердце, как вода,
Что ночью гулко капает  из крана
И призрачный бальзам самообмана
Печали не излечит навсегда.
Ты был велик и в то - же время  мал,
Когда свою печаль не понимал,
Все прошлое вместив в одном кармашке.
Когда переступая за порог,
Оставил дома маленький брелок
И в хаосе рассыпанные шашки.
             7
И в хаосе рассыпанные шашки,
И вечная летающая шаль -
Случайная  неважная деталь.
Но кружева мечты, как ни крахмаль-
Не избежать последующей глажки.
Ах, что за аллегория, смешно!
Для наших дней весьма высокопарно,
Но чувства появляются попарно:
И, вроде «да», но в то – же время «но».
У юности бесспорные предлоги
И в радость  ожидание дороги
И не пугают хлопоты и даль.
Но позже мы от многого зависим
И откровенья юношеских писем…
Забыты … над столом  слоится гарь.
Забытая случайная деталь
             8
Забытая случайная деталь
Струится дым последней папиросы.
Молчаньем отвечая на вопросы,
Сверкает гранью вымытый хрусталь.
Осталось из стола достать листок
И написать единственному другу:
Мол,  все дела, мол-жизнь идет по кругу,
А остальное спрятать между строк.
Неровный почерк довершит рассказ
И потаенный смысл обычных  фраз
В твоем лице всплывет подобьем тени…
Но - нет! Тебя тревожить не смогла.
И ветром разметается зола
Сожженных рукописных откровений.
             9
Сожженных рукописных откровений.
Неполон список…правда, говорят,
Что рукописи, вроде, не горят,
Зато костра не избегает гений.
Я не стремлюсь на гордый пьедестал
И для себя подставить табуретку.
Избави, Боже! Гений слишком редко
Под женскую прическу залетал.
Но, хочется и чувства и слова
Сровнять по силе, яркости и смыслу,
А не качать, подобно коромыслу,
Две крайности, очерченных едва.
И избежать пустых самосъедений
Минутным пылом горестных затмений.
             10
Минутным пылом горестных затмений.
Не обманись, итожить не спеши
Незавершенный труд своей души,
Не падай в исступлении на колени.
Послушай: право, если бы пришлось
Для творчества выкраивать затишье –
Поэмы уложилась бы в двустишье,
А гениев совсем не родилось.
Нам дан наш век таким, какой он есть,
Но неизменны преданность и честь
И не качнутся в стону весы.
Хоть беды подыхают на земле,
Перебегают искры по золе
И свеян прах в песочные часы.
           11
И свеян прах в песочные часы.
Продлись, мой день, не истекай до срока!
Там, впереди неясная  дорога
За окончаньем взлетной полосы.
Пока я здесь, мне дорог этот дар,
Пусть в не совсем изящной оболочке
Дай мне испить до капли, по глоточку
Доверчивую грусть твоих гитар!
Дай мне впитать дурман любимых глаз,
И, предрекая утро в темный час,
Не попадать в силки переполоха.
Песок уже проспался на треть… 
И час, когда пройдется умереть
Они считают с точностью до вздоха
             12
Они считают с точностью до вздоха
Бикфордов шнур без устали дымит.
Внутри у нас заложен динамит:
Так яд таит улыбка скомороха.
Не дай нам Бог себя пересмешить,
С бунтарской удалью не помня о похмелье,
И с ослепленье буйного веселья
Все пьедесталы разом сокрушить.
Лишь школьник, завершая нудный год
Свою тетрадь безжалостно сожжет,
Не думая, что правильно, что плохо,
Что унесут бездумные  ветра?
Чем прорастет забытое «вчера»
Когда иссякнет хмурая эпоха.
            13
Когда иссякнет хмурая эпоха?
Нас корчит в ней, как мушку в янтаре.
С наивным пониманьем о добре
Запутались в сетях чертополоха.
Уже не скрыться в мир любимых книг
И не вернуть душевного покоя.
Мы – пчёлы потревоженного роя
И ярость – ненадёжный проводник.
Когда – то так же близился финал…
А летописец всё запоминал,
Прикидывал, как гирьки на весы
И думал, что его минует рок,
Не унесёт бушующий поток
И час придёт для светлой полосы.
             14
И час придёт для светлой полосы…
Не знавший горя, счастья не оценит.
Кто мой платок задумчиво наденет,
В шкатулку спрячет локон от косы?
Переберёт пожухлые листки
И тихий голос выпустит из плена,
Слегка касаясь ткани гобелена,
И ощутит дыхание строки.
В тех старых песнях прошлое живёт:
Такой – то город и такой – то год
И необычно слякотный февраль..
Давай же этот слепок сохраним!
Мой голос уплывает и над ним
В прозрачной колыбели спит печаль.

             15
В прозрачной колыбели спит печаль.
Её качает ветер на ладони,
А в вышине над ним безгласно тонет
Луна, накинув ветхую вуаль.
Слезою загустевшей свит янтарь
Гробницей для причудливой букашки
И в хаосе рассыпанные шашки.
 Завитая случайная деталь
Сожженных рукописных откровений.
Минутным пылом горестных затмений.
И свеян прах в песочные часы.
Они считают с точностью до вдоха,
Когда иссякнет хмурая эпоха
И час придёт для светлой полосы.


1-14 февраля 1992г.
Г. Северодвинск.