О птицах

А знаешь, мне кажется, я была  птицей…

-  Скорей стрекозой-егозой, это точно!
-  Или цветком, в который нельзя не влюбиться…
-  А может лошадкой? Сидишь в седле очень прочно!

Знаешь, мне кажется, я была птицей…

- Поёшь ты обычно, не то чтобы очень.
- И самолёты не любишь, помнишь, до Ниццы?
- Птицы поют и летают легко, между прочим…

Мне кажется, я была птицей…

- В сад тут синичка одна по утрам прилетает.
- Кружит, щебечет, потом так тихонько садится.
- Кажется, будто она меня знает…

Да... я была синей птицей!
И однажды ей подрезали крылья…
Стала Любви самой преданной жрицей…
Но выросли крылья, и вот улетаю  я…

***


   Ему очень нравилось смотреть, как она улетает, высоко, очень высоко. Иногда он боялся, что она уже больше никогда не возвратится к нему, и тогда он нежно касался её спины руками именно там, где должны были расти крылья. В эти мгновения она чувствовала прикосновение его рук и всегда возвращалась к нему.
И всегда у неё было особенное, неповторимое ощущение – прикосновения рук человека к пёрышкам птицы, как будто нежно-нежно проводят пальцами по мягкому оперению невидимых или несуществующих крыльев. А они должны были быть просто волшебными, её лёгкие крылышки.
 
Она очень любила птиц и часто наблюдала за ними в лесу, в парке. Интересно, к какому же виду птиц принадлежат такие особенные создания?
Она видела этих птиц и раньше, когда ещё не умела летать так высоко. Они, эти странные птицы, показались ей намного крупнее голубей и горлиц, их голова была круглой и большой, и глаза у них такие добрые, кроткие. И всё-таки окрас их перьев поражал своей необычностью больше всего: кофейно-шоколадный, матовый, такой густой и насыщенный, с необыкновенными, переливающимися ярко-бирюзовыми подкрылками…
Она тогда так и не услышала их голоса, они не пели и даже не отвечали на громкие крики ворон и «стрёкот» сорок, пытавшихся прогнать этих красивых птиц с деревьев.
Ей очень понравилось, что они не улетали. Смелые птицы! Они не боялись глупых кричащих ворон и сорок, а просто сидели и спокойно наблюдали за этим птичьим базаром.
А она всё это время внимательно наблюдала за ними, пока они так же внезапно не исчезли, как и появились.
  Она любила ещё немного подремать и понежиться в постели, когда возвращалась к нему из своего полёта. И тогда ей снились яркие и чудесные сны, в которых переплетались события земной и какой-то совсем нереальной жизни, которая точно была там, куда она так любила улетать без него.
Он пока ещё не научился охранять её сон, он только-только начинал познавать сложный язык общения с ней, хотя всегда думал, что знал её очень давно, большую часть своей жизни. Иногда он мог нечаянно разбудить её неловким движением своих сильных рук, или громким вздохом. На этот раз он просто решил пошутить и разбудить её, нежно прикасаясь ко лбу, носу, подбородку какой-то очень мягкой кисточкой или бахромой.
Она проснулась, медленно открыла глаза, ласково улыбнулась ему и увидела, что на его открытой ладони лежало маленькое коричневое пёрышко с едва заметным бирюзовым пятнышком…

Пару дней назад они увидела эту птицу в зоопарке. Бедняжка была совсем одна в вольере с сороками. Когда она протянула к ней руку, птица приблизилась и осторожно вытащила шёлковую ниточку из её перчатки... Он едва успел снять это на камеру...