Между жизнью и рабством

Наведываться в гости большими нетрезвыми коллективами - это было у скандинавов очень принято. Весёлая традиция с очень грустными последствиями - либо для гостей, либо для хозяев. А иногда и для тех и для других.

При этом, если "в гости" вдруг пришли человек тридцать поддатых молодчиков, победили хозяина и отобрали у него всё имущество, то всё, что оставалось зачинщикам - это посетить местного годи (=старейшину) и официально зафиксировать свою победу: "Я, Олав такой-то пришёл к Торкелю такому-то, побил его, его домашних, забрал всё его имущество, при этом последний не предпринимал никакого сопротивления." - что означало, что отныне и сам Торкель, и все его домочадцы, а также всё его имущество - переходит в собственность Олава. Не защищая свою жизнь, жену и имущество, Торкель переставал считаться мужчиной, и становился рабом.

Таков был закон - кто победил, тот и прав.
Разумеется, защищаться и нападать можно было как угодно, ничего не сдерживало.

Жизнь каждой семьи всегда баллансировала между жизнью и рабством. О смерти я не говорю, поскольку её не боялись. Страшно было стать рабами. Этим видимо, и обусловлено то, что мальчик считался воином уже в 12 лет.

Итак, как минимум, отчаянный страх перед всегда возможным рабством делал людей столь буквально опасными в сражении, отчаянными воинами. Но и это ещё не всё. Важно ещё и чувство собственности - вот это, я считаю, второй необходимый фактор, предшествующий возрождению годи.

Столь же буквальное и обострённое, это ощущение является вторым и обязательным фактором победы.

А пока нет этой вопиющей буквальности, невозможна и настоящая справедливость. Потому что не понятно, есть ли этот человек на самом деле и хочет ли он чего-то вообще в этой жизни? Кого и как можно рассудить в таких обстоятельствах?...


=============================
Иллюстрация : 6927_4_by_rells