***

Джиму двадцать один,
Но хватает сил, чтобы выглядеть вдвое старше.
Вот ещё полвека, так и подохнешь один.
Он идёт через улицы, злой и уставший.
...Обещаю звонить каждый вечер, болтать с ней часа по три,
Встречать с вокзала, тащить тяжеленный багаж.
Замирать от счастья у самой её двери,
Удивляться словам "мы", "с тобой" и "наш".
Петь под окнами, поборов отсутствие слуха,
Ждать её, умерев от страха.
Ну, давай, счастливчик, ни пера, ни пуха.
В окна плещется свет, развеваясь рубахой...
Джим уверенно перешагнёт ограду,
Будто вообще ничего не стоит.
Он внезапно поймёт, что уже не рядом,
И, как прежде, не беспокоит
Ничего, что не ведает жалости
И что больше невыносимо.
Будет, что вспомнить в старости.
И за это тебе спасибо.
А потом поворачивается назад,
Вроде как врасплох его застают.
Там ещё фонари не горят,
И глаза ему всё-таки врут.
Тут он слышит звонок, заранее всё предвидев:
Всё внутри холодеет, сердце бьётся как будто в горле.
"Между нами всё. Не хочу тебя больше видеть".
И такое чувство, как будто тебя удалили и стёрли.
Он стоит в тишине, едва ли способный всё осознать.
Жизнь бессмысленна, не понятно, куда мы бежим.
Так очнёшься и думаешь - пришло время терять.
Всё закончится. Здравствуй, реальный режим.