Философ

   В тот год я остался без собаки. Моя Белка не смогла разродиться и умерла. Белка - лайка, небольшая, рыжая, моя верная спутница по походам на рыбалку и охоту. Мне предлагали других собак, но после неё не лежало к ним сердце.
     И вот в августе, на день рождения, друзья подарили мне лайку, кобеля, тоже рыжего; сказали - чистокровный. Я думал вырастет такой же небольшой и шустрый, как моя Белка. Назвали его Барсом. Но за флегматичность и добрый нрав дети во дворе прозвали его Барсиком. Так эта кличка и закрепилась. Даже я стал так его звать.
     И как начал мой маленький расти... За зиму вымахал под 80 сантиметров в холке и под 50 килограммов веса. С лапами - больше моего кулака в два раза. Спокойный, как танк на привале, смотрящий на жизнь с точки зрения, чего бы и где бы сожрать.
     Этого "гада" абсолютно не интересовала ни рыбалка, ни охота. Сам себе на уме. Он мог из леса просто так, без объяснений развернуться и уйти домой.
     В начале наших с ним путешествий в резиновую лодку не шел ни за какую колбасу и угрозу. Приходилось заносить на руках. Зато в лодке сразу ложился, свешивал голову за борт и смотрел на медленно текущую воду задумчиво и отрешенно... Вообщем, как мне казалась, философствовал. А когда это ему надоедало, мог посреди реки выпрыгнуть в воду и бежать потом следом по берегу. До сих пор удивляюсь, как он ни разу своими когтями не пропорол лодку.
     Постепенно к плаваньям привык, но научился не только выпрыгивать из лодки, но и впрыгивать в неё с берега.
     Плыли. Целый день моросил дождь. Набегавщись по кустам вдоль реки и вымокнув (а по кустам он лез с треском и шумом, подминая кусты), решил отдохнуть, как всегда, предаваясь философии (ему бы хокку японские писать...). Ну, так вот. Я как раз плыл вдоль обрывистого берега, и в это время Барсик неожидано прыгает в лодку и переворачивает её. Очевидно он понял, что я с ним сейчас сделаю, быстренько переплыл на другой берег, залез в кусты и улёгся, иногда выглядывая и наблюдая, как я вылавливаю вещи из воды. Благо плёс был неглубокий и спокойный. Но солдатский котелок, в котором заваривал чай, спасти не смог - уплыл...
     Пришлось искать место под ёлкой, где не капало, раскладывать костёр и сушиться. Там же решил и заночевать. Барсик проголодался, переплыл на мой берег, но подходить близко опасался. Он пробовал ловить лягушек, но, очевидно, в нём не было французской крови, есть не стал.
     Тем временем, я уже всё высушил, сложил продукты в рюкзак и повесил его невысоко на ветку. Пригревшись у костра, уснул. Проснувшись часа через два, обнаружил пропажу рюкзака. Нашёл его метрах в двадцати. Он был аккуратно развязан. Вытащено печенье и остатки курицы.
     До сих пор не могу понять, как Барсику удалось развязать рюкзак, не повредив его. Злости уже не осталось, и он это чувствовал. Час был ранний, и я уснул. Когда проснулся, Барсик спал рядом. Дождь давно перестал, и мы продолжили путешествие...