Сатира и юмор

«Давным давно
В душе покоя нету.
На перепутьях всех тревог стою,
Как будто передали всю планету
Под личную ответственность мою»
Виктор Кочетков

Сатир, приятель козлоногий,
Приляг, любезный, у дороги –
Дозволь немного порезвиться,
Пока твой отдых будет длиться.

 -- Ну, что ж, и мне не грех когда-то
снять амуницию солдата
и, разрядив ружьё паяца,
в партикуляре поваляться.

Так уж и быть – поразвлекайся.
Да глубоко не зарывайся.
Пора бы знать, что нет приёма
Против богатого и лома.
***

«Дуракам закон не писан» --
Изрекаем мы подчас.
А дурак бывает лисом
И легко дурачит нас.

Может статься, на себя я
Гнев закона навлеку:
Приз, который всем по нраву,
по неписанному праву
Достаётся дураку.

Я не сыт небесной манной,
Век, мне данный, не изжит,
А тут вывод очень странный
На поверхности лежит.

Вот и думаю-гадаю:
Стоит?
Нет? –
Пока не знаю.
Но мне нравится вопрос:
«С дурака какой же спрос?»
***

БОЛЯРИН И КРЫСЫ

В Болярске брезговали дустом.
Амбар однажды посетив,
Болярин видит: всюду пусто!
Во всех сусеках и в кути!!!

От домотканого пиратства
Болярин чуть не окривел:
«Моё болярское терпенье
Держано, но не бесконечно!
Кота, страдающего ленью,
Сослать в его Дворец навечно!
Всех расхитителей поймать! –
Он, по жадности, из местных.
Из-под домашнего ареста
Даже на Кипр не отпускать,
Ядрёна мать!!!».

Крыску поймали.
    Арестовали.
Ввергли в пентхауз без замков,
Чем от души поразвлекали
Честной народ и знатоков.

Мораль здесь в том,
Что нет морали
Там, где её
Давно украли.)
***

ПРОЕКТ ОДЫ
ШЕСТЕРЁНКАМ И ТАНКАМ

Чем реже мы оглядываемся,
Тем чаще допускаем ошибки.

Чиновник в неприкаянной «сторонке»
Или столичный, с признаками барства,
Фактически – всего лишь шестерёнки
В огромном механизме государства.

И он обязан быть механистичным,
Вертясь по принужденью на оси.
И что-то изменить по воле личной
В своём верчении – Всевышний, упаси!

Тот час же где-то что-то заскрежещет,
Сорвёт ли шпонку, выломает зуб… -
Как результат аварии зловещей,
Что-то не так пойдёт в самом низу.

Внизу, где дела каждого начало.
Откуда блага все и слава вся.
Где шахты, нивы, фабрики, причалы,
Где бьют свиней и лечат поросят.

Так что, с чиновничьим решеньем соглашайтесь;
На труд его и жизнь не покушайтесь. –
Швырнули как-то танком в механизм
И развалился наш социализм.

Двадцать лет копались в механизме:
Меняли шпонки, шестерни меняли,
Спускали вниз слабительные клизмы
В меняющемся часто номинале…

И потеряли люди чувство меры
Нищий народ, вдруг, стал миллионером!
Из шахты вышли на-гора живые,
Бесцветные, как черви дождевые.

Потом пришла пора червей могильных –
Ни чем не брезговавших, ненасытных, сильных,
И бывшее народное добро
Пережевалось в злато-серебро.

И золотых делишек мастера,
Лыка с последних лип себе надрав,
Введя в права полипатриотизм,
Заставили вертеться механизм.

И потому случилась
Вся эта херня,
Что прежде мы учились
Стрелять по шестерням.
Так что, в другой раз…
Впрочем, промолчу.
Ну, разве что, немного поворчу.

Ворчанье – не рычанье, не прокурорский бас –
У него невнятное звучанье.
Но, коль есть право голоса у нас,
То быть должно и право на ворчанье.

И потому не вижу я причины
Швырять в меня цензурной мертвечиной,
Тем более, что я уже с пелёнок
Приучен слушать скрежет шестерёнок.
***

РЕФОРМА

Правил таёжной страной Геркулес.
Была в ней большая контора «Главлес»,
Умевшая лесом своим дорожить,
Да вот, Геркулес приказал долго жить.

Поминки ещё не закончились, вдруг,
В «Главлесе» возникла контора «Главбук».
За нею: «Главдуб», «Главсосна» и «Главпень» --
Конторы рождались по-нескольку в день.

Писались отчёты за кипою кипа.
Чтоб их узаконить, возникла «Главлипа».
Процесс завершился.
Все Главки у места.
И все благодарны Начальнику Треста.

Но время идёт.
Чтоб убрать всюду тень,
Расширили втрое контору «Главпень».
***