ДОН ЖУАН

Любить и обольстить, увлечь, -
Дар, данный мне от беса, или бога,
Его плащом не сбросишь с плеч,
Причастьем не разделишь понемногу.

Внезапно проявился этот дар,
Сжирает время  до минутки,
В душе моей всегда горит пожар,
Хотя не побегу за каждой юбкой.

Благодарю властителя, творца,
За дар, который мне достался,
Я сохраню его до самого конца,
Чтоб в паутине дней не затерялся.

Хранитель мой всегда со мной,
Я не противлюсь плотскому желанию,
В пучину чувств бросаюсь с головой,
А там пусть будет смерть, страдание.


Что рай? Была б любовь земная,
Насилья не терплю. К стопам их
припадал,
И каждый раз, от страсти умирая,
Молю, чтоб этот дар меня не покидал.

Шептались за спиной и осуждали,
Ну, словно перед ними провинился…
Хранители бессмысленной морали
И ветхих, умирающих традиций.

А женщина не жертва прихоти моей,
Безмолвный раб, слуга ее, не более,
Я не развратник, не – злодей,
А только исполнитель женской воли.

Нет крыльев за спиной, не ангел падший,
Несчастный, трепетно влюбленный
В фигурку женщины прекрасной.
Молюсь я ей коленопреклоненный.

Но, кончится блаженства, счастья ночь,
И рабское кольцо стремительно снимаю,
Бегу от нежной повелительницы прочь,
И в рабство к новой попадаю.

Пощады я прошу, о, сестры! Братья!
Не поминайте бранным словом
Того, кто ценит женские объятия.
Того, кому они – восторг, а не оковы.


Любить и обольстить, увлечь, -
Дар, данный мне от беса, или бога,
Его плащом не сбросишь с плеч,
Причастьем не разделишь понемногу.

Внезапно проявился этот дар,
Сжирает время  до минутки,
В душе моей всегда горит пожар,
Хотя не побегу за каждой юбкой.

Благодарю властителя, творца,
За дар, который мне достался,
Я сохраню его до самого конца,
Чтоб в паутине дней не затерялся.

Хранитель мой всегда со мной,
Я не противлюсь плотскому желанию,
В пучину чувств бросаюсь с головой,
А там пусть будет смерть, страдание.


Что рай? Была б любовь земная,
Насилья не терплю. К стопам их
припадал,
И каждый раз, от страсти умирая,
Молю, чтоб этот дар меня не покидал.

Шептались за спиной и осуждали,
Ну, словно перед ними провинился…
Хранители бессмысленной морали
И ветхих, умирающих традиций.

А женщина не жертва прихоти моей,
Безмолвный раб, слуга ее, не более,
Я не развратник, не – злодей,
А только исполнитель женской воли.

Нет крыльев за спиной, не ангел падший,
Несчастный, трепетно влюбленный
В фигурку женщины прекрасной.
Молюсь я ей коленопреклоненный.

Но, кончится блаженства, счастья ночь,
И рабское кольцо стремительно снимаю,
Бегу от нежной повелительницы прочь,
И в рабство к новой попадаю.

Пощады я прошу, о, сестры! Братья!
Не поминайте бранным словом
Того, кто ценит женские объятия.
Того, кому они – восторг, а не оковы.