О преходящий час, что отпечатком века
Пришел в мои стихи, закончив свой разбег,
Мне не предстало рыться по твоим сусекам
И новым именем назвать бессмертный грех.
Покуда не приемлю волю от пророка,
Пока и к нафталину вовсе не привык.
О чем пропела птица Гамаюн с востока
Я только перевёл на жертвенный язык.
Как полнотекстовый сюжет в часы разброда,
Как голос в поздний час и весть издалека
Навстречу стороне священного народа,
Что прах мой сохранит во славу языка.
Свидетельство о публикации №113061004820