Разговор с Ольгой Фокиной

"Песни у людей разные, а моя - одна на века..."

О. Фокина.

___________________


- Здравствуйте, Ольга Александровна. Когда мы договаривались об интервью, меня удивили Ваши слова, что звонить Вам можно с шести утра, и это - в воскресный день. Моя мама назвала Вас человеком "старой закалки".

- Конечно [смеется]. Вообще люди в моём возрасте уже долго не спят. Люди любой закалки.

- Скажите, считаете ли Вы себя тем самым "человеком старой закалки" и в чём Вы видите разницу между людьми "советской эпохи" и поколением современной России?

- Я, конечно, человек воспитанный мамой, которая была, по существу, ровесница прошедшему веку. Все её постулаты были христианские, все заповеди, которые у Христа, были заповеданы нам, мама нам внушала следовать им: то есть жить своим трудом - ни хитростью, ни ловкостью, только зарабатывать самим, не обманывать, не красть, не предавать, в общем - быть честным человеком.

Конечно, я придерживаюсь тех принципов. А то, что проповедуется у нас сейчас со всех сторон - продвигаться вперед локтями, ногами, когтями и единственное, за что надо бороться, как сейчас всерьез говорят, это два идеала - деньги и секс. Так вот, ни секс без любви, я думаю, ни деньги без духовной высоты счастья человеку не принесут.

Смотрела передачу, ведет журналистка Ирина Цветкова, там спрашивают у детей-вундеркиндов, хорошо говорящих детишек, школьников ещё: "Кем хотите быть?" "Начальником", "Чиновником", "Хорошо зарабатывать". Они уже в этом возрасте говорят: "Женюсь. У меня будет столько-то детей". Понимаете, это всё - преждевременные посылы, которыми дети не должны быть заражены.

В первую очередь, всё равно, надо основываться на том, чтобы желать добра ближнему, а потом уж себе.

- Раз упомянута тема денег, скажите, Ольга Александровна, деньги - что они для Вас?

- Думаю, что человеку, хотя, конечно, все люди разные, для того, чтобы быть счастливым, много денег не надо - только для удовлетворения ежедневных потребностей.

Я терпеть не могу излишек роскоши, лишней мебели в квартире. Я люблю простор, люблю свет, а не шторы дорогие. Мои окна всегда раскрыты солнышку. Вообще для меня единение с природой гораздо важнее стремления сравняться с богатыми.

- 2014 год объявлен в России годом культуры. Скажите, как сейчас, на Ваш взгляд, обстоят дела с культурой среди молодежи, когда двадцатипятилетние люди, занимающие видные общественные позиции не знают кто такие Агния Барто и Самуил Маршак, а более младшее поколение на вопрос о том, что такое Холокост, отвечают - это клей?

- Я считаю, что мы сейчас в значительной степени деградируем. Думаю, пути спасения нации в постижении, изучении и знакомстве с классикой: с нашей литературой, с нашей музыкой. А то, что сейчас делается - какие образцы рекомендуются читать - это какое-то специальное вредительство, геноцид.

- Как Вы относитесь к закону запрещающему использование нецензурных выражений в литературе, кино, теле- и радиопередачах и на массовых мероприятиях?

- Абсолютно положительно. Это не дело - пропагандировать мат. Насколько у меня крестьянская семья была, но мат в семье не произносился под строгим запретом мамы, хотя я одна девочка росла среди четырех братьев. А тем более в литературе - это вообще срам, позор.

- В печати и в Интернете очень мало информации о Вашей семье: братьях, детях. Вы не любите говорить о семье с журналистами?

- Я вообще не люблю давать интервью. А чего рассказывать? В биографии моей везде сказано: братьев у меня было четыре. В живых остался один младший, младше меня на шесть лет, журналист в прошлом, сейчас пенсионер. Занимается пчеловодством, в деревне, на родине живет. Я скоро тоже поеду на родину, через две недели - мы всё лето проводим там.

Брат Валентин был старше меня на два с половиной года, работал трактористом, всю сознательную жизнь вел дневники, писал стихи, даже две книжки стихов его издали. Он уже умер. В семьдесят пять лет.

Самый старший брат у меня был моряк Северного флота, юнгой в Североморске служил. Рано ушел из жизни в связи со службой: лодка перевернулась в море, он заболел и его комиссовали. Прожил он недолго, до сорока не дожил. Тоже семья большая была у него.

 Вот. И брат Николай, колхозник, который по существу заменил нам отца. Маму он кормил до самой смерти, прожил в деревне. Закончил всего четыре класса, всю жизнь был неравнодушен к литературе - выписывал "Роман-газету". Другие газеты выписывал: "Спутницу", "Здоровье" - всё в них было. Прекрасно разбирался в литературе благодаря маме, которая закончила четыре класса церковно-приходской школы и до самой смерти - умерла мама в восемьдесят три года - имела влияние на нас, я помню стихи, что учила в школе, они записаны у меня. И мамина любовь к литературе, она нас всех, по-моему, благословила, дав нам уважение к печатному слову, литературе, настоящим произведениям.

- Назовите, пожалуйста, Ваш личный канон поэтов.

- Для меня ближайшая плеяда поэтов - это поэты Некрасовского направления. Из современников мне близок Василий Федоров. Из старых, когда мама ещё учила - Кольцов, Суриков, Плещеев. И мои внуки уже знают их стихи наизусть, те, которыми мама нас баюкала в люльке. Люблю также, из женщин, Марину Цветаеву. Она меня поразила своеобразностью. В своё время очень ценила Маяковского за его новаторство, за его рифмы. И, собственно, мне близок Высоцкий, за его образность и искренность. В общем, я позиции разнообразных пристрастий, но, конечно, основа, это безусловно - Пушкин и Лермонтов вне конкуренции. И, как у большинства нас, стихи, которые учили в школе - они поняты, приняты и взяты, так сказать, на вооружение души.

- Может, Вы назовете поэтов Вологодской и Архангельской областей, тех, кто интересен сегодня?

- Колю Рубцова, но он уже, как вы знаете, не сегодняшний, он уже в прошлом, я хорошо знала его лично. Саша Романов, который тоже вот ушел из жизни, очень родственный мне по душе, по складу и по стихам поэт. Из архангельских я люблю не современников, они тоже все ушли из жизни: Бориса Шергина, который благословил меня, мою первую книжку - предисловие к ней написал. Писахова Степана у меня настольная книжка: я очень люблю народный язык и народные образы, которые в сказках Писахова фигурируют. А из сегодняшних поэтов я никого не могу назвать в связи с тем, что у нас малое общение, а издается каждый в своей области и в другую область книги не приходят.

- Как, по-Вашему, обстоят сейчас дела с поэзией у нас в стране и какие видите Вы дальнейшие пути развития русской поэзии?

- Новая молодежь пишет уже по-другому, старается писать, в отличие от нас, модерново и постмодерново. И, действительно, с матом. Стараются выпендрится, отличиться от нормальной литературы. Они больше разрушители, чем созидатели, из тех, кого я знаю, они создают параллельные союзы.
А наши последователи всё-таки есть и среди молодых, не только наших ровесников, я на них надеюсь, что мы всё равно преодолеем пропаганду не русской литературы, и литературы разрушающей наши основы. Всё равно наши гены, наверно, сработают и у молодежи, пусть и на примере собственной судьбы, но они увидят, как это плохо. Я надеюсь, что всё вернется на круги своя и мы переживем эти "окаянные дни", как Бунин в своё время писал о днях своей молодости.

В "большом" Союзе Писателей, в Москве, я не бываю, а в нашем Союзе мы живем довольно тихо, скромно [вздыхает]. Выживаем, а не живем. По крайней мере, у нас был журнал, вологодский, до прошлого года. В том году почти не издавался, всего, по-моему, один номер только вышел. Не знаю, как в этом году, будет ли? А издаваться за свой счет - мы люди небогатые. Так что, вот так - существуем пока, выживаем.

- В интервью Алёне Владимирской Вы сказали: "...была в моей жизни тогда одна большая радость — каток. У меня коньков не было, но девчонки давали свои покататься. Летишь по льду на бегунках, за спиной точно крылья! Вот это настоящая поэзия!"
Пастернак, говоря о поэзии, писал, что начало "Тихого Дона" Шолохова - поэзия. Гоголь назвал "Мертвые души" - поэмой. Ясно, что поэзия - это не рифмованные строчки записанные столбиком, а что это тогда? Какой смысл вкладываете в слово "поэзия" Вы?

- Поэзия - это, как и любовь, состояние души. Стихотворцев у нас - хоть пруд пруди. Сейчас чем дальше, тем больше пишут. Поэзия присутствует далеко не во всех зарифмованных строчках. Я, например, никогда не заставляю себя писать, я пишу только, когда чувства переполняют душу - и стихи рождаются сами собой. Далеко не каждый живущий на земле одарен способностью любить глубоко, сильно, преданно и потому не каждый стихотворец - поэт. В этом надо разбираться. А то, что у нас много пишущих, пусть и относящихся к окололитературным кругам, всё равно это полезное дело, я приветствую всех пишущих и, дай Бог, чтобы одно-два стихотворения у них было озарено тем вдохновением и в них присутствовало Божественное начало, то есть любовь.

 - Ольга Александровна, согласны ли Вы с выражением Достоевского "спасет мир "красота" и почему Вы так думаете?

- Спасет ли мир красота? Я так считаю: красота - это совершенство формы. Красота всегда поражает и если мы действительно будем стремиться не к безобразному, а к прекрасному, то мы и сами станем чище, выше и лучше. Этот тезис может быть и неоспариваем, а может быть и доброта спасет мир, а не красота, но я считаю, что красота и доброта - подруги, а не соперницы.

- Когда я впервые, много лет назад, открыл тоненькую книжку с Вашими стихотворениями, то с удивлением узнал, что, оказывается, я уже знаком с Вашим творчеством. Я говорю о стихотворении "Песни у людей разные..." - песню на которое знал, без преувеличения, почти каждый русскоязычный человек. Расскажите, пожалуйста, если можно так выразиться, историю написания этого стихотворения.

- Никакой особенной истории нет, это не выдуманная история из жизни - так было и так есть. Это юношеская любовь, которой я верна всю жизнь и которая осталась неомраченной: мы расстались, но любим друг друга. Стихотворение написано от лица мужчины, как бы в ответ на мои предыдущие стихи.

- На подавляющем большинстве сайтов, где размещена песня "Звездочка моя ясная", не указано, что автор стихотворения - Вы. А часто и вовсе приписывают авторство Марине Цветаевой. Как Вы к этому относитесь?

- [смеется] Если так, то это для меня и лестно, потому что Марина Цветаева в некотором роде для меня кумир [смеется] - я считаю её одним из самых талантливых поэтов среди женщин. Часто мои стихи приписывают Виктору Бокову - на что я не обижаюсь - потому что Виктор Боков сыграл немалую роль в моей поэтической судьбе. Он уже не живой и не может отказаться, а собственно для меня это не урон. Хотя, порой, нарушение авторства и задевает. Иногда указывают фамилию не Фокина, а Фокин, поскольку в песне поется от мужского лица - это меня забавляет. Да, это пренебрежение, но всё-таки от невежества журналистов и прочих, не вникающих в суть дела.

- Хотели бы Вы изменить что-то в своей жизни, может, исправить что-либо?

- Нет [задумчиво]. По-моему, я всегда следовала своим желаниям и исправлять ничего не хочется. Как получилось, так получилось.

- Вы руководитель литературного объединения "Среда". Что для Вас это занятие?

- Литературным объединением я руковожу уже шестнадцатый год. Об этом меня попросило наше Вологодское отделение Союза Писателей, потому что предыдущие руководители ушли из жизни. Я думала, что не проработаю и полгода, поскольку я не теоретик, а практик и преподавание абсолютно не моё дело. Но, тем не менее, мои студиции мною дорожат и меня никак не отпускают. Они нуждаются в общении и не знаю насколько полезна я, но для меня общение с ними и видимость роста начинающих - большая награда. Буквально вчера собирались. Мы пришли, а аудитория была не открыта и мы, сколько нас было, пятнадцать человек - на задворки [смеется] и два часа сидели под солнышком, занимались. Просто вчера оказался выходной и никто из дежурных не пришел.

- Как известная поэтесса, чье творчество любят многие, чувствуете ли Вы ответственность перед читателем за всякое слово в стихах и какими Вы считаете идеальными отношения между читателем и автором?

- Когда я начинала работать, у меня была задача написать о поколении моей мамы, о деревенских жителях, поэтому, ну какая ответственность? Мне хотелось показать душевную высоту и красоту сельского человека, и я всю жизнь служила этому. Когда я приезжаю в деревню, я слышу, как мои стихи читают наизусть крестьянки, бывшие и настоящие, простые жители, значит, я всё выражаю правильно и для меня это самое большое счастье.

- Как Вы относитесь к литературной критике?

- К критике? А сейчас, по-моему, никакой критики нет: меня никто не критикует. Не хвалит и не критикует. А так я положительно отношусь. "Слушай, но не слушайся" - был у нас такой девиз в Литературном институте, когда нас критиковали, разбирали наши стихи. Если тебе сказали "Дурно" и это правда, то постарайся исправиться, а если неправда - оставайся равнодушен и всё.

- Продолжите фразу: "Любовь - это..."

- Любовь - это дар Божий.

- Если бы Вы оказались на трибуне, с которой могли обратиться ко всем людям и Вас бы услышал каждый человек - что бы Вы сказали?

 - Любите друг друга и будьте справедливы к тому, кто рядом, ответственны.

 - Большое спасибо Вам, Ольга Александровна. До свидания.

- До свидания.

__________________

__________________

Интересный факт: Википедия в очередной раз предоставила читателям неверную информацию. В статье об убитой бортпроводнице Надежде Курченко, в разделе "Память", сказано, будто Ольга Фокина написала стихотворение "Песни у людей разные..." от лица жениха Надежды. Это полная ерунда. Ольга Александровна написала вышеупомянутое стихотворение о своей первой любви и ничего общего с трагическими событиями, при которых погибла Надежда, стихотворение не имеет, о чём Ольга Фокина не раз говорила. Сию легенду придумал советский народ.