Здесь не слышно двенадцати струнки...

Здесь не слышно двенадцати струнки,
и стоит за окошком печаль,
после длинной вечерней прогулки
приглашаю тихонько на чай;
разговор будет долгим, как память,
и семейный посмотрим альбом,
я надеюсь, любовь не оставит,
мой старинный и ласковый дом…

Клеть не заперта, будь осторожна,
эта птица совсем непроста,
Боже мой, почему же так сложно
жить в тепле и хотя бы до ста;
стольких лет нам не вынести с поля,
не уйти белым флагом с войны,
и во всём, где касается море,
омываемо чувство вины…

Белый крест станет родиной телу,
только где заблудилась душа,
в поднебесье, небось, улетела
да спустилась дождём, не спеша;
я её повстречал и приметил,
разглядел в ней тот истинный свет,
только боли души не заметил,
и она всё молчала в ответ…

Напишу и отправлю по почте
поколению новых веков,
дуралеи, чего же вы ждёте,
время сбросить всю тяжесть оков;
и мечтать, как мечтали когда-то
у иконы святые отцы,
и звонить с колокольни набатом
в золотые свои бубенцы…

Ни жена, ни сестра мне кривая,
пусть уходит, я вовсе не жду,
даже если опять умираю,
разожгу я для смерти вражду;
поборюсь, и она вдруг отвалит,
посмеюсь ей безудержно вслед,
только всё же немножечко ранит
моё сердце её пистолет…