Как я в детстве был евреем

«Держись, еврей,- кричали мне с моста,-
Тони спокойно, мы тебя не тронем».
Я понимал, что совесть их чиста.
Они не тронут, им не надо крови.
Я понимал: сам виноват во всем.
Но было интересно под мостом
Со стрелки из плотов увесистым багром
Возобновить движенье лесосплава,
Когда остался день до ледостава.
Тяжел багор – и оступился я.
Меж бревнами зажатый, леденею.
И вот с моста советуют еврею
Держаться за бревно до декабря.
Все тяжелей одежды мокрой груз.
Но, благо, холод сковывает руки,
И потому я все еще держусь,
Еще с существованьем не в разлуке,
Хотя уже сомненье есть, что жив.
Что говорят с моста - уже не слышу.
Уже не холодно, но как-то странно крив
Пролет моста и кажется – стал выше.
Но вдруг все возвратилось на места
И холод вновь пронзителен и жесток.
Я вне воды, а у перил моста
Вместо толпы мужской один подросток.
А я, словно младенец, на руках
У женщины какой-то незнакомой,
Спасенный ею из воды студеной,
И опытом житейским умудренный
В свои семь лет за совесть, не за страх.
Потом в избе, растертый самогоном,
Укутанный в лохмотья одеял,-
«Держись, еврей»- полубредовым стоном
Из забытья себя я вызволял.