Бремя перемен

Мир долго болел, он болел и болел.
Мир долго болел – наконец околел.

Ни выть, ни ругаться – тря щёки до дыр;
Должон разлагаться преставленный мир.

Со мною он пожил, во мне побывал.
Меня он тревожил, меня волновал.

Мы были едины, мы были семья;
У мира седины – и с проседью я.

Его я наполнил дыханьем, мечтой,
Его я наполнил такой красотой…

И всё, что не понял, не ведая сил –
В него… И наполнил, и сладко носил.

И дальше бы полнил – полвека уже.
Но взял он и помер на самой меже.

Наверное, тупит какой-то закон:
На мне этот трупик повис рюкзаком.

Но не за плечами, а как бы внутри.
Такие печали – хоть рядом умри.

Гибрид марсианский, урод на парад –
Близнец мой сиамский, мой мёртвый собрат.

Любил его честно – как мышка омёт.
Теперь его место никто не займёт.

Живу я и трачусь… Но, случай, скажи:
Куда теперь спрячусь от правды и лжи?

Мне было уютно в покойном миру.
Один я. И трудно. И, может, умру.

Отпала защита – как старая дверь.
Не шито, не крыто, и верь, и не верь.

Я долго спасался, обучен нырять.
Я мир опасался давно потерять.

Хотя он заужен и выдуман он,
Но каждому нужен подобный заслон.

На камни да рифы с бедой пополам
Есть верные мифы, спасительный хлам.

И хлещут ужасно ветра по домам.
Где прячутся сказки и детский обман.

Мы верим, что лечит родная рука,
Что мир бесконечен, что смерть далека,

Что море – вода под ногой моряка,
А горе – когда не купили щенка.

Пропала держалка, не стало перил.
Хранитель мой – жалко! – меня охмурил.

Всё в жизни проходит, адью так адью,
Раз выдал колодец пустую бадью.

Мне тошно и сыро, как мухе в борще.
Как жить-то без мира теперь вообще?

Не в рухнувшем рае, не в новом аду,
А весь я в раздрае и весь я в бреду.

Во всём разуверен, как в русле – весло…
Что значит – потерян, что значит – снесло!

Шарахаться буду туда и сюда,
Ни яви, ни чуду не друг никогда.

Другая реальность открыла глаза,
Но разве нормально сорвать тормоза?

Ни майна, ни вира, – и треплет канат
Без ориентиров и координат.

Как в той Палестине еврей и араб,
В такой же пустыне без мира я – раб.

Зияющий кратер сегодня во мне.
И где мой фарватер? В какой глубине?

Живу я где мины, в плену у судьбы
Остались глубины, где были столбы.

И кто же в тумане меня подберёт:
Где надо – обманет, где надо – соврёт?

Чьё веское слово проложит пунктир
И выстроит снова утраченный мир?

Кто знаменем пыльным мой взор воспалит,
И сделает сильным, и дух окрылит?

И правду оспорит, от бед сохраня,
И как миротворец прикроет меня.

И скажет: «Ты вырван из мира потерь.
Иди себе с миром – ты можешь теперь».

2009