Поэты- заложники Ночи. Вечность И. Царева -22

Полуночный чай с лимоном. Вечность И.Царева-22

http://www.youtube.com/watch?v=8ycQVGnnXrk - стихотворение "Город",
http://www.youtube.com/watch?v=bQCw5c1rfsE - "Тобол"
http://www.youtube.com/watch?v=IMS6YhQ-Rdk
- еще три стихотворения Игоря Царева


Мы не вечны, но тем и бесценны любимые руки,
И та странная ночь, и тот чай с ароматом лимона,
И то время, когда со стены мы снимаем «Кремону»
И поем про дырявый кувшин на божественном круге.
И.Царев

Вот уж точно ночь-время разбойников и поэтов. Кто еще так воспоет и прославит часы ночного бдения, когда забыты дневные заботы, можно зажечь свечу, заварить чай с лимоном и записать для вечности самые сокровенные строки. Днем в столичной  суете вряд ли такое возможно, только ночь может подарить покой для молитвы и стихо-творения. Пусть это будет темная или звездная ночь, неважно, только ночью ведутся откровенные разговоры, споры, признания, да чего только не совершается под звуки «Лунной сонаты»   в  таинственном ночном тумане.

Для Игоря Царева эта время суток имеет особое значение, даже если просто пробежаться по названиям стихотворений, это станет понятно: «Полуночный чай с лимоном», «Ночные танцы», «Ночные разговоры», «Ночные бесы», Ночной сеанс», «Ночь на кухне», «Свет падающей звезды», «Звездопад» - это только первое, что попадается на глаза из его стихотворений.

Помня его рассуждения о том, что работа в газете - это сиюминутное, а поэзия – вечное, можно предположить, что  день- это мгновение, ночь –вечность. А потому  стоит всмотреться и вслушаться в эти строки повнимательнее, вдруг нам откроется иное пространство, другие грани его таланта.

Сколько чудесных стихотворений обо всех прелестях ночи было написано, но рука потянулась к книжной полке, к тому Лирики В.Набокова, мне  показалось, что именно там есть какое-то особое стихотворение, которое станет эпиграфом  к этой таинственной теме. Стихотворение так и называется «Ночь»

Ночь

Владимир Набоков

Как только лунные протянутся лучи,
    всплывает музыка в аллее...
О, серебристая, катись и рокочи
    все вдохновенней, все полнее!..

Порхает до зари незримая рука
    по клавишам теней и света
и замедляется, ленива и легка...
    Последний звук, — и ночь допета.

И я вдруг поняла, что это стихотворение может стать не просто эпиграфом, что именно в восьми строчках набоковского всегда загадочного текста (такое чувство, что они писались не на земле, а где-то там, за чертой), в этом стихотворении есть ответ: почему поэты так любят ночь.

Ее таинственность, ее неповторимая музыка в переливах теней и света, ее обещание свиданий с любимой или верным другом, или Музой все время окрыляет и вдохновляет. Да и покой всегда мил для  усталого, измотанного дневными трудами и заботами человека.
 
Владимир Набоков с его прозрачностью и таинственным трепетом, с этим стилистически выверенными текстом должен быть очень близок Игорю Цареву, который  в свои тексты вдыхает значительно больше жизни и силы…

Давно мне хотелось  прикоснуться к самому яркому стихотворению Игоря, которое  полюбила еще в пору его первого выступления на программе  «Вечерние стихи» и часто потом цитировала. Но для сегодняшнего разговора оно основополагающее

Полуночный чай с лимоном
Игорь Царев

У надменной Вселенной изысканно холодны руки...
Не согреть их ни яростным звездам, ни углям Аида.
Миллиардами лет в этом мире копилась обида,
Заполняя дырявый кувшин на божественном круге.

Так на что мы надеемся, сидя на кухне за чаем,
Обнимая друг друга, и глядя в бездонную полночь,
Где кричит, заблудившись, бездомная «скорая помощь»,
И молчит телефон, на звонки больше не отвечая?..

Черным крепом задернуто небо и тьмою кисейной.
Но так хочется верить наивным пророчествам Ванги,
Что однажды с рассветом на землю опустится ангел
И оттают молочные реки и берег кисельный.

Мы не вечны, но тем и бесценны любимые руки,
И та странная ночь, и тот чай с ароматом лимона,
И то время, когда со стены мы снимаем «Кремону»
И поем про дырявый кувшин на божественном круге.

Безмятежно, как боги, взирая в бездонную полночь,
Обнимаем друг друга у самого звездного края,
Где незримые силы седыми мирами играют,
И беспомощно плачет бездомная «скорая помощь»…
http://stihi.ru/2002/12/09-528

Вот  с такой грандиозной картины в масштабах Вселенной начинается стихотворение, которое, судя по названию,  обещало быть камерным, домашним, интимным. Но, как и Набоков, Игоря Царев  обволакивает  свои ночные строки особой таинственностью и непредсказуемостью.
Сразу вспоминается знаменитое Блоковское:

Миры летят. Года летят. Пустая
Вселенная глядит в нас мраком глаз.
А ты, душа, усталая, глухая,
О счастии твердишь, — который раз?

У Игоря Царева  вместо мрака глаз, холодные руки, которые не согреют даже угли Аида, но картина от  этого не становится менее жуткой и грандиозной

Миллиардами лет в этом мире копилась обида,
Заполняя дырявый кувшин на божественном круге.

Так поэт объясняет, почему же так похолодели руки, так тяжело и неуютно жить нам всем,  ведь там сосредоточены все обиды мира, которых не становилось меньше, и с каждым веком их становится больше, их  все труднее пережить.

Но если А.Блок нас убеждает дальше в том, что счастья для человека нет быть не может, то  Игорь Царев спорит с ним:

Так на что мы надеемся, сидя на кухне за чаем,
Обнимая друг друга, и глядя в бездонную полночь,
Где кричит, заблудившись, бездомная «скорая помощь»,
И молчит телефон, на звонки больше не отвечая?..

На этот раз герой наш не одинок, а потому в душе его остаются надежды на личное счастье, а еще Данте уверял нас в том, что «солнце и светила движет огонь любви». И в мире, где молчит телефон,  и скорая помощь  заблудилась, остается надеяться только на любимого, близкого человека.

 Ночь все-таки и пугает приближением беды ( почему-то кажется  что все беды свершаются ночью, а дневной  свет – это гарантия того, что все будет хорошо). Но в объятиях любимого, близкого человека наш Мастер живет относительно спокойно от заката  до нового рассвета.

Черным крепом задернуто небо и тьмою кисейной.
Но так хочется верить наивным пророчествам Ванги,
Что однажды с рассветом на землю опустится ангел,
И оттают молочные реки и берег кисельный.

Пока во тьме Мастер ждет мифического ангела, но в других стихотворениях мы понимаем, что  со временем он убедится в том, что тем самым ангелом –хранителем окажется любимая, остающаяся с ним в этой ночной тьме, только она и может обещать ему покой и спасение.

 Ведь даже если гибнет весь мир, человек может спастись, если он не один, старая истина, от которой нас отучили поэты серебряного века, но она не потеряла своей ценности, как оказывается и сегодня, ничего нового нет в мире

Мы не вечны, но тем и бесценны любимые руки,
И та странная ночь, и тот чай с ароматом лимона,
И то время, когда со стены мы снимаем «Кремону»
И поем про дырявый кувшин на божественном круге.

Если руки у Вселенной холодны, и их ничто не согреет, то есть руки любимой,  есть песни, которые остаются дорогими и близкими, и с ними много связанно, уж человеку, который был на многих фестивалях бардов, это близко и понятно лучше, чем другим. Ведь их гимном была песня Ю.Визбора:

Милая моя, солнышко лесное,
Где в каких края встретимся с тобою.

И не только для самого Юрия Визбора, но и для Игоря Царева эта песня  автобиографична, если вспомнить о том, что  своего ангела, свою Беатриче он встретил на одном из таких фестивалей, как оказалось, остались они вместе  навсегда. И что же произошло в итоге  с ними обоими, каким было  продолжение той, казалось бы случайной встречи? Тридцать лет счастливой жизни вместе, вопреки всем вселенским  бедам, стихотворения о любви, посвященные единственной женщине.

Безмятежно, как боги, взирая в бездонную полночь,
Обнимаем друг друга у самого звездного края,
Где незримые силы седыми мирами играют,
И беспомощно плачет бездомная «скорая помощь»…

Вот и соединяется вселенское с личным счастьем, с личным бытом, и собственным примером  поэт доказывает нам, что даже у бездны на краю можно жить и радоваться «обнимая друг друга», потому что времена не выбирают, а нам остается только быть счастливыми или несчастными, а это во многом зависит от нас самих.А вот что отмечает сам поэт по этому поводу:

Да, в чае с лимоном, по моим ощущениям, таится сила, соизмеримая со вселенскими стихиями. А уж в душах и чувствах человеческих и подавно сокрыта непознанная бесконечность :)

Игорь Царев 13.03.2003 14:55

Когда перечитываю  строки этого стихотворения, то сожалею только об одном, что в наше время слишком многие не понимают этих простых истин.
Недаром же так яростно звучит «Песня о войне», разговор внука, с дедом, погибшим в  45-ом

Горящим страшным взглядом дед меня сверлил:
"Тебе б со стороны взглянуть,
Мой внук, на жизни твоей суть
И ты б тогда совсем не так заговорил!

Ты был талантлив, всех любил,
Но все в деньгах похоронил,
Искал разгадку смысла жизни, а теперь?!
Ты ищешь баб на стороне, забыл о сыне и жене,
И между миром и тобой стальная дверь.

Похоже, что в отличие от парня, который годится ему в сыновья, герой Игоря Царева прекрасно знает разгадку смысла жизни, ведь продолжение этой же темы в стихотворении «Ночные разговоры», там еще подобнее о смысле жизни и ее ценностях:

Ночные разговоры
Игорь Царев

Не знаю, по какой причине дневные первачи да воры
Нас ненароком приучили ценить ночные разговоры:
Себя не относя к богеме, пока мозги не заржавели,
Нам интересней о Гогене, чем о Бали и Куршевеле...
Не о Таможенном законе, но о Басё и Мураками...
И тьма клубится в заоконье, смеясь над нами, дураками,
Шуты кривляются у рампы, грызет поноску век шакалий...
А мы с тобой не толерантны - нам интересней о Шагале...
Строкой болезненной увиты от лагерного Мандельштама,
Мы исчезающие виды из вымирающего штамма.
И все печальнее мотивы звучат в библиотечных гетто.
И все бледней альтернативы у бедного интеллигента...
Жалейте или не жалейте, но над Москвой почти светает
И дворник в розовом жилете все на своем пути сметает.
http://www.stihi.ru/2012/03/14/2988

Конечно, это,  прежде всего проблема поколений – выбирать ценности истинные и ложные. Но, к сожалению, вижу, что не только наши дети, но и наши ровесники буквально помешены на всех дорогих курортах и путешествиях на край света. А новая мода на бесчисленные  фото в обнимку с трансвеститами и папуасами, и обезьянами, и чем страшнее, тем круче – это стало стихийным бедствием, за которого ничего не кроется, ну может быть кроме финансовых возможностей, и желания похвастаться перед остальными своей крутизной. А на всех этих фотографиях пустые глаза и спесь.Зачем они туда стремятся, что важно, что интересно, ни один вразумительно сказать не может. Но все бросив, все забыв им нужно отдыхать от жизни, чем больше, тем лучше.
Вот точно такая же ситуация:

Себя не относя к богеме, пока мозги не заржавели,
Нам интересней о Гогене, чем о Бали и Куршевеле...
Не о Таможенном законе, но о Басё и Мураками...
И тьма клубится в заоконье, смеясь над нами, дураками,

Мир резко разделился на две части, и порой кажется, что разбитую чашку уже никогда не склеить. Кто окажется в дураках, это конечно еще вопрос времени, но боюсь, что к старости кроме  кучи этих фотографий ничего больше не останется за душой у наших путешественников. Ведь в этом нет ничего нового, и в 19 веке убегали от реальности, от проблем, от жизни самой, нет ничего проще, чем сорваться и бежать куда  угодно, туда, где еще не был, а вот зачем, что там отыщется такого, чего нет здесь? Изменится как-то жизнь, или  будешь есть и спать в ожидании нового странствия?

 Со  всей  жесткостью дал оценку своему веку  Игорь Царев, а ведь мы привыкли к его мягкости, застенчивой улыбке, но в  таких вот ситуациях он был всегда тверд и находил самые  точные слова:

Шуты кривляются у рампы, грызет поноску век шакалий...
А мы с тобой не толерантны - нам интересней о Шагале...

Дети шакальего века- грустно, но точнее не скажешь, печально только то, что тех,  с кем можно поговорить о Шагале и о Мураками, и о Басе становится все меньше, наши люди  в большей мере, чем в других странах подвержены этому стадному инстинкту -  бежать, обгоняя других в тех  самых безрассудных путешествиях по миру. Вот и у  Игоря подтверждение этим моим размышлениям:

Строкой болезненной увиты от лагерного Мандельштама,
Мы исчезающие виды из вымирающего штамма.

И ведь на самом деле о таких глобальных проблемах мы редко задумываемся днем, когда наваливается работа и надо сделать сотни дел. Когда  надо просто  все успеть, ничего  не забыть, доделать, заплатить по счетам, добраться до дома, чтобы перевести дыхание, а потом погрузиться в эту вот странную атмосферу печальных откровений до нового рассвета, а там опять круговорот событий и дел. И великое счастье, если при этом  есть кто-то рядом и самое главное, что этот человек тебя понимает и любит.

Такие тайны и откровения порой способна открывать для  нас ночь в 21 веке, невольно возвращаешься к  классическому, Блоковскому стихотворению, где нет привычной символики, достигается предельная чистота и ясность, но менее таинственным текст от этого не становится

Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи еще хоть четверть века -
Все будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала
И повторится все, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь.
10 октября 1912

Вот в этом "исхода нет" в последней строчке  первой части сразу смазывается картина происходящего. Во второй части перед нами тот свет, перевернутый и отраженный в этом, и там, оказывается то же самое, только расположенное в обратном порядке. И в таком вот замкнутом пространстве двух миров зачем-то на том или на этом свете существует человек. Почему он происходит в мир, зачем мы здесь, Игорь отвечает  на вечные вопросы, и конечно, стихотворения «ночного цикла» для этого подходят в большей мере.

Но мы увлеклись Вселенскими проблемами и забыли о том, что ночь – это еще и время для творчества, когда поэт один на один остается с белым листом, и живой огонь свечи помогает ему творить нечто великое и вечное. Именно ночью, как напоминал нам Б.Пастернак, он остается «У вечности в плену», в плену своего стихотворения. Этот процесс описан и в «Ночных бесах»

НОЧНЫЕ БЕСЫ

Свеча во тьме огарком корчится,
Трещит, пророчествами каркает...
Так обреченные на творчество
Судьбе в лицо стихами харкают,
И, осушая чашу горькую,
Тоскливо думают: «Не спиться бы…»
А ночь им подливает с горкою,
Юродствуя: «Опять не спится, б…?»
И в подреберье сердце бесится,
Саднит подушкой для иголочек,
И воют под медовым месяцем
Собачьих свадеб гости-сволочи,
И на разрыв аорты латаной
Идут старатели словесности –
Ведь бес гордыни пуще ладана
Боится пустоты безвестности.

Мы ведь имеем дело не с простыми смертными. А с «обреченными на творчество», а они народ особенный, живут  по своим законам, и ночь была для них вовсе не временем отдыха, а напряженной работы

Так обреченные на творчество
Судьбе в лицо стихами харкают.

И в этом случае в кромешной тьме, они приобщаются к вечности и оттуда берут свои творения, постигают мировые законы бытия. Это мучительный и яростный процесс, но без него уже не способен жить поэт. Словно дворники , спасающие мир от  мусора, они пытаются спасти наши души от пустоты и безразличия.

И в подреберье сердце бесится,
Саднит подушкой для иголочек,
И воют под медовым месяцем
Собачьих свадеб гости-сволочи,

Это тот случай, когда может быть единственный раз Мастер нас впускает не только в свой дом, как в стихотворении «В доме у поэта», но  и куда-то за грань бытия, показывая  как  происходит рождение  стихотворения  в том мире, из каких страданий, из какой боли рождаются стихотворения, приводящие нас  в восторг. Все отмечают легкость, изящество, красоту творения, а вот какую цену за это приходится платить, мы узнаем только здесь и теперь

И на разрыв аорты латаной
Идут старатели словесности –
Ведь бес гордыни пуще ладана
Боится пустоты безвестности.

Вот такой может оказаться ночь откровения и творчества, и сколько таких ночей было Игорем  проведено перед свечой, нам остается только гадать. А зная, сколько великолепных стихотворений написал Игорь Царев, как рано он ушел, можно сказать, что таких ночей было очень много.

Ему вторит В.Высоцкий, работавший так же неистово:

Поэты ходят пятками по лезвию ножа,
И режут в кровь свои босые души

Б.Пастернак настроен не так  драматично, его строки о ночном творчестве оптимистичны, порой эротичны («Зимняя ночь»)

Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты - вечности заложник
У времени в плену.

Б.Пастернак Ночь

И все-таки мы прекрасно понимаем, насколько тяжек этот труд, и как необходим поэту и отдых, и маленькие земные  радости. И в заключение хочется прикоснуться к стихотворению «Ночь на кухне», где все дышит теплом и радостью ожидания, и опять же рядом с Мастером его Маргарита, и даже нам легко почувствовать насколько хорошо им вместе.

Мастер размышляет о Поэзии  в наше время
Не думаю, что в иные времена было легче. Но "сейчас" отличается от всего что было существенной деталью - поэзия стало вещью в себе, выживающей потому, что не люди, но сам язык наш требует еще поэзии.

Игорь Царев 11.01.2009 14:58


НОЧЬ НА КУХНЕ (В ОЖИДАНИИ ДРУГА

Игорь Царев

У обоев цвет кармина. Словно в замке у камина
Дремлет мудрая собака возле газовой плиты.
То погаснет, то потухнет - сумрак стелется по кухне,
Где на стуле у окошка полуночничаешь ты.

Почему тебе не спится? Почему мелькают спицы?
Мысли тянутся как нити из крученого клубка.
Для кого из верной свиты вяжешь ты пушистый свитер,
То негромко напеваешь, то печалишься слегка?

Третий сон смакует город.Я смотрю с немым укором.
Ты с улыбкой отвечаешь от карминовой стены:
Запоздала я немножко – через день приедет Гошка,
Мне связать еще осталось рукава и полспины.

Ночь гуляет за окошком. Где-то плачет «неотложка».
На соседней крыше кошка сонно жмурит лунный глаз.
Мерно кружится планета в ожидании рассвета.
Через день приедет Гошка – будут праздники у нас.

http://www.stihi.ru/2002/09/02-449

Стих уютный как пушистый свитер... Спасибо за такую образную похвалу. Мне сразу стало еще уютнее и теплее

Игорь Царев   12.09.2002 16:25

На этот раз домашний уют и радость с первой строчки бросаются в глаза: здесь и собака спит,  любимая около окошка с вязанием.

Кстати, и в чужих стихотворениях Игорь все время обращает внимание на прях, прекрасная зная, что они богини судьбы.  Это  от них слишком многое зависит в жизни человека, в этом контексте его Маргарита не ведьма, а берегиня, что всегда отмечается в стихах, к ней обращенных, и от этой мысли становится уютно и тепло на душе.

Почему тебе не спится? Почему мелькают спицы?
Мысли тянутся как нити из крученого клубка.
Для кого из верной свиты вяжешь ты пушистый свитер,
То негромко напеваешь, то печалишься слегка?

 - вот в этой   обычной, прозрачной картине, где все обозначена, за реальностью скрывается вечность, любимая становится богиней судьбы и хранительницей дома, - ничего важнее, как мы позднее поймем,  для поэта не существует в мире, чем домашний уют.

Третий сон смакует город. Я смотрю с немым укором.
Ты с улыбкой отвечаешь от карминовой стены

Домашняя идиллия -  реальность, и сон – здесь все соединяется воедино - и вот из таких мгновений и состоит жизнь счастливого человека, то, о чем остальным, одиноким, остается только мечтать

Ночь гуляет за окошком. Где-то плачет «неотложка».
На соседней крыше кошка сонно жмурит лунный глаз.

И радостное ожидание  друга – ожидание праздника – вот что заставляет их пребывать в таком  хорошем настроении. Наверное, ради этого  стоит  жить, и любить, и писать стихотворения.

Говорят, что  счастливые стихов не пишут. Никогда с этим не могла согласиться, они должны писать в первую очередь, чтобы все нам передать положительную энергетику, чтобы мы смогли погреться около этого живого огня, и может быть попытаться что-то изменить в своей жизни, глядя на их счастье и уют.   

 А чтобы посмотреть насколько прекрасно стихотворение Игоря Царева о домашнем уютном вечере с любимой, о вечере,  переходящем в ночь, на этот раз мне хотелось бы закончить  повествование  стихотворением об абсолютном одиночестве в этом мире.
 
Это стихотворение Г.Иванова,  поэта -акмеиста,  в конце  жизни достигшего невероятного совершенства в своих стихо-творениях. Пусть оно покажет, какой жуткой может быть ночная пустота. И окунувшись во тьму одиночества пусть каждый для себя выбирает, что ему ближе и дороже. А  у нас впереди история любви Мастера и Ирины, в плену которой оказался Мастер, но было ли что-то прекраснее этого плена.
Но это позднее, а пока  «Ночь светла» Г.Иванова

Ночь светла, и небо в ярких звездах.
Я совсем один в пустынном зале;
В нем пропитан и отравлен воздух
Ароматом вянущих азалий.

Я тоской неясною измучен
Обо всем, что быть уже не может.
Темный зал - о, как он сер и скучен!-
Шепчет мне, что лучший сон мой прожит.

Сколько тайн и нежных сказок помнят,
Никому поведать не умея,
Анфилады опустелых комнат
И портреты в старой галерее.

Если б был их говор мне понятен!
Но увы - мечта моя бессильна.
Режут взор мой брызги лунных пятен
На портьере выцветшей и пыльной.

И былого нежная поэма
Молчаливей тайн иероглифа.
Все бесстрастно, сумрачно и немо.
О мечты - бесплодный труд Сизифа!
Г.Иванов

Ночные откровения, ночная жизнь, ночные тайны и видения- они завораживают, очаровывают, иногда пугают, но это тот тайный мир, который многопланов и интересен, и у каждого он свой.

Листаю рецензии, написанные Игорем Царевым,  и вдруг открывается, словно ответ, на вопрос, который я еще не успела задать…И понятно, что он будет  с нами, пока последняя свеча памяти не погаснет

...Сгорит четвертая свеча,
За нею пятая, шестая...
А мы все ждем, что страх растает
В несмелых утренних лучах.
Но если ночь не станет днем,
Не слушай тьмы циничной бредни,
Не пожалей свечи последней
И обвенчай ее с огнем...