Московское пятиэтажное

московское

Привет, московская обитель -
Москва пятиэтажная.
Из Косино на рынок в Митино
И на шестёрочке в Чертаново

К девчонкам  с дисками и плеером,
В квартирку с деэспешной мебелью,
Где за окном качает дерево
От рока двестидецибельного.

Где до отрыва от настила
Остались сотые секунды.
И так привычна сексапильность,
Как идиоты  в лесотундре.


зима в Москве

Зима в Москве уныла и бессрочна
Почти полгода падает с небес
То дождь то снег полуночно-безночно
И сумрак днём как тюлька на развес.

Я в городе в котором не укрыться
От пустоты начала без начал
От казаковских бредящих больниц и
До путинских кричалок и кричал.

Я в городе в котором очень тесно
Мешает всё - и люди и дома
Но прячет день как моль под занавеску
Зима в Москве. Особая зима.

Почти как лето но чуть-чуть длиннее
На пару вдохов с выдохом тоски
И по сугробам с каждым часом злее
Ползёт народ за счастьем городским.



он не слышал о гоморре

эта хрень москвой зовётся
этот город из навоза
переулками покоцан
и бабьём  которых с воза

обронили в недогляде
легче мерину не будет
пусть достанется по бlяде
трудовой московской чуди

для кого-то груз нелишний
довезут в тайнинку спросят
почёму крутые крыши
протекают нынче в лосе

по баблу и спрос на веру
закатив глаза бестыжьи
бухнет в колокол фанерный
новый герцен из парижа

мол горит давно на воре
кепка пламенем кондовым…
Он не слышал о гоморре
и содоме на садовом.

городская зарисовка

Дождик жидкий, как похлёбка,
Падал с неба серой манной,
Закрывая город плёнкой
Синтепоновых туманов.

Дождь спасал его от пыли,
От окурков на асфальте.
Сколько ж дней тебя не мыли,
Не меняли твоё платье?

Расфуфыренная девка
У трезвонящего храма
Затянулась слишком крепко
Косячком марихуаны.

Пьяный мент - рысцой на запах,
Обнаружив непорядок,
Девку бережно облапил,
Как сурепку между грядок.

И толпа туда-обратно,
Словно волны в тёмном море,
Протекала по Арбату,
Вдоль застывших бутафорий:

Мимо Пушкинской квартиры,
Эклектических фасадов…
И казалось, в этом  мире
Всё устроено как надо.

И казалось, вот он - гордый
Третий Рим. Вина и хлеба!
Но слетала ночь на город,
Точно праведник на небо.

гагарин

когда гагарин с пьедестала
что над калужскою заставой
рванёт в безбрежный космос свой…
у нержавейки будет слава
от новоделов на каналах
до маргиналов под москвой

как далеко лететь до бицы
где мне покой готов присниться
но почему-то снится бой
а в небе чёрном дремлют птицы…
и позабытый всеми вицин
под бальзаминовой москвой

летит над городом  гагарин
в свои космические дали
над самотёкой и трубой
над мавзолеем «ленин-сталин»
над быдлом городских окраин…
гагарин в небе над москвой.

и прорубил в Москву окно

А кто расшатывал союз?  –
Ребята были стукачами.
Кто раньше – тёмными ночами,
Кто позже. И гебешный туз
 
С похмелья, устремляясь в дамки,
Имел их всех и от и до
Под марш безжалостной славянки
За рюмкой сладкого бордо.

Он их имел… и знал, паскуда,
Погоном голубым гордясь,
О всех, кто вышел ниоткуда,
Из грязи угодивших в грязь.

Он знал, грядут перевороты, -
В Москву рубил окно легко…
Ему хватило  и полроты
Жлобов из  невских босяков.

празднично-весеннее

На днях в башке оттаяли опилки,
От зимней спячки оклемался йог.
О, с чем бы срифмовать мне полбутылки? -
Конечно же, с бутылкой, мать её.

С чернильницей такой, непроливашкой,
Откуда бормотуха бьёт ключом, 
А два стакана напрочь сносят башню,
Как будто по затылку - кирпичом.

Приходит запоздалое прозренье. -
Кто был ничем, тот станет, сука, всем.
Кругом весна, и можно мордой в зелень.
Ну, типа, без ботинок по росе

Пройти вдоль городской неразберихи,
Любимым словом помянуть Арбат.
И, вдруг понять, как хороши таджики
На фоне белокаменных палат.