Убийцы
"Каждый содеянный грех - это грех общий"
С.Крейн, "Голубой отель"
Всякий человек для чего-то рождается,
Но почти никто не знает - для чего именно.
Есть работающие, но есть и надсмотрщики,
Есть ораторы и есть слушающие,
Есть люди-жертвы, но есть и убийцы.
Кто-то шарахается всю жизнь
Из стороны в сторону,
Не зная, чем бы заняться,
А другой упорно гнёт свою линию,
Пока она сама не согнёт его в дугу.
Никто не рождён героем,
Как никто не рождён подлецом.
Случай, а, значит, сам Бог (или дьявол)
Выводят человека на ту тропу,
Которой пойдёт только он.
........................
В спецкамере следственного изолятора
Сидел человек в полосатой робе.
Он убил человека,
Застрелив его прямо в рабочем кабинете,
А теперь он сам ждал смерти,
Приговорённый к расстрелу.
Долгие месяцы прошли со дня осуждения,
А он был всё ещё жив -
Длинна процедура убиения государством.
.........................
Настал тот день,
Когда всё стало ясно.
Тяжёлая это обязанность,
Мне, адвокату,
Сообщать осуждённому, что его смертный приговор
Оставлен без изменения,
Но пришлось...
В кармане у меня лежала копия небольшой бумажки с текстом:
"Сообщаю, что ваше ходатайство о помиловании отклонено",
И подпись:
Председатель Президиума Верховного Совета СССР
Л.И.Брежнев.
Кратко. Как выстрел.
.........................
О чём он думал, этот несчастный, когда я ушёл? -
О старухе-матери, которая останется совсем одна на земле?
О непутёвой жене, из-за которой всё и случилось?
О том, что скоро он не увидит даже этих бетонных стен?
Тяжко на сердце -
И ему и мне.
Но мне тяжко вдвойне оттого, что я знаю,
Даже не так - все знают,
Что к смерти его приговороили
Совсем не по делу,
А исправить ничего невозможно.
..........................
Прошло много лет.
Всё давно кончилось:
Его расстреляли, а мать умерла.
Я случайно встретил того судью -
Самодовольного, напыщенного, - ныне пенсионера,
Любившего вспоминать
Старые времена.
Слово - за слово,
И тут я спросил:
"Как же ты мог расстрелять человека,
Вина которого оценивалась
Сроком отсидки от трёх и до десяти"?
Он стал оправдываться, злиться,
Говорить, что не мог он иначе,
Что убитый был, всё же, полковником милиции,
Что негоже стрелять полковников
В кабинетах,
Что никто бы не понял,
Если был бы другой приговор.
"Как это - никто бы не понял"? - вскричал я,
"Не поняли бы такие же, как ты,
Но поняли бы все остальные:
Неужто забыл ты, сколько добрых слов
Сказали о нём, волей судьбы ставшем убийцей, в суде?
Неужто не знаешь ты, как было на самом деле
И как представили следователи?
Ты упустил свой шанс
Хоть раз в жизни поступить по совести".
На том и расстались, не попрощавшись...
...................................
Ещё прошли годы,
И случайно увидел я на кладбище
Могилу того убитого полковника:
Сначала в могиле лежал он один,
Спустя несколько лет
Подхоронили к нему взрослую дочь -
Молодую, красивую женщину.
А где-то здесь же, на этом кладбище,
Лежит в скромной могилке
Несчастная мать приговорённого и расстреляного.
А в безвестной могиле,
На лагерной территории,
Где хоронят расстрелянных,
Лежит и он сам -
Без креста и плиты.
Всех приняла мать-земля,
Но некоторых
Лучше б она и не принимала...
25.05.13
11-50
Свидетельство о публикации №113052503779
Эдуард Цывкин 02.06.2013 08:58 Заявить о нарушении
Юрий Иванов 11 02.06.2013 09:11 Заявить о нарушении