Фрося Фанерная. Сериал

             @~}--

Как вода из бачка, день и ночь неспеша
льётся жизнь монотонно-понуро…
Ефросинье не нужен бюстгальтер-пушап –
у неё дрожжевая фактура.

Все подруги её ходят с внуками в цирк
и с мужьями бывают на море.
Для себя лепит Фрося свои голубцы
и скулит: «Либе-либе аморе…»

Был бы стимул – но где там, с таким житием!
Наклонилась два раза, присела,
запыхалась… «Ну, ладно, сегодня поем.
Но с утра!..» И открыла пресерву.

А турфирмы зовут в Дубаи, на Бали,
душу рвут впечатлительной Фросе.
Озарило внезапно: «Кузен-инвалид
обустроил халупу в Форосе!!!

Это шанс! Он мне высшими силами дан!
Одиночество сгинет форева!»
С электрической плиткой легли в чемодан
два купальника, шляпа, парео.

Безобразные звери храпели в купе,
проводник был прыщав и вульгарен.
А в мечтах рисовалось: коктейль с канапе
ей несёт белозубый татарин…

У кузена – четыре курортных семьи!
Он сказал: «Это – бабки, не ойкай!
Можешь сдвинуть за шкафом две эти скамьи,
застели – и получится койка».

Это временно, думала Фрося, надев
сарафан в голубых попугаях.
«Хорошо Козероги подходят для Дев», -
улыбалась по пляжу шагая.

«Это Он! Матерь Божья! Лучами согрет,
смотрит вдаль, объектив протирая».
Чуть поодаль огромный фанерный портрет,
а на нём – Катерина Вторая.

Лобзик выпилил в ней аккуратный овал
(всё не вечное, как говорится).
Обольстительным жестом фотограф позвал –
взял за плечи – смелее, Царица!

Пахло морем и крымским игристым винцом.
«У него шорты – цвета кизила!!!»
Ефросинья просунула в дырку лицо
и величие изобразила.

Он шептал: «Подбородочек вверх… Хорошо.
Дайте страсть!..» и другие намёки.
У неё над губой увлажнился пушок,
и наполнились важностью щёки.

Он снимал и снимал, в полупрофиль раз пять –
пляжный бог, настоящий кудесник!..

…А её угораздило тупо застрять –
Ни туда, ни сюда – хоть ты тресни!

Покрутил, потянул ото лба до ушей…
А потом намочил, чтоб остыла.
Отгонял надувной булавой мальчишей,
без конца атакующих с тыла.

Умный дядька спросил – у кого есть сверло?
А другой – вызывайте карету!
Прицепилось невнятное с пивом мурло
и пыталось всучить сигарету.

Группка юных спортсменов оставила мяч,
чтобы сделать прекрасное фото,
цыкнув пляжному богу – мужик, не маячь! –
снялись лёжа и вполоборота.

Фрося пыжилась в буклях монарших оков,
всех до колик и спазмов растрогав.
Верноподданно ей понесли с лежаков
минералку и крем от ожогов.

Память этой поездки – что в сердце кинжал!
Как палёнка – на бедную печень!

МЧС до калитки её провожал
и обратный билет обеспечил.

В этом южном краю и сейчас горячо,
и с достоинством гид преподносит:
«Здесь покончил с карьерой своей Горбачёв
и страдала распятая Фрося».