Я родине моей не изменял.
Безрадостной полынью переполнясь,
Я убивался с ней в глухую полночь,
Но родине во тьме не изменял.
Её беда — не наша ли вина? —
Что, верящих в молчанье грозно ввергнув,
Поверила она в лишённых веры.
Её беда — не наша ли вина?
Я к родине своей не холодею,
Хоть крохобор мне тычет: «Дуролом!..»
Пусть обнесён и хлебом и вином, —
От зябкости её не холодею.
Её ли суть — не дело ль наших рук,
Что сыновьям на ласку поскупилась?
Уж больно много гостя поскопилось.
Её напасть — не дело ль наших рук.
Я, родина, тебе не надоем
Ни шумом, ни докучною любовью.
Не знай меня, свети пока любому.
Я подожду. Тебе не надоем.
<1942>, Псковщина
Перед Россией
© Copyright: Игорь Григорьев 4, 2013
Свидетельство о публикации №113052309088
Свидетельство о публикации №113052309088
Рецензии