Евгений Onegin - роман в стихах

«Хоть убей, следа не видно,
Сбились мы, что делать нам?
В поле бес нас водит, видно,
Да кружит по сторонам».

        А.С. Пушкин




ЕВГЕНИЙ ОНЕГИН
(Пандам)



Замыслил я свой век прославить
Вполне серьёзно, не шутя.
Онегина хочу представить –
Эпохи новое дитя.
Конечно замысел опасный:
Средь повседневной суеты
Найти героя в жизни частной,
Предмет общественной мечты.
Да чтобы критик злопристрастный
Затылок лысый почесав,
Признал героя не скандальным,
Быть может даже идеальным
Вот то-то были б чудеса!
Не чудо ли: открыты гены,
В пробирке выжил человек,
Свободны все аборигены
И демократом стал абрек!



ГЛАВА ПЕРВАЯ

Богатство — это сбережения многих
в руках одного.
Юлиан Тувим

1

«Мой дядя правил бал без правил,
Огромный собирал оброк,
Все «бабки» в банки переправил,
А смыться вовремя не смог.
Его пример другим наука,
Нельзя копить богатства внукам:
Пытали дядю день и ночь,
Чтоб деньги был отдать не прочь,
Себе оставив на лекарства.
На нравы нечего пенять –
Давно пора уже понять:
Любовь к деньгам полна коварства.
Большие деньги возлюбя
Охраной огради себя»

2

Так думал молодой повеса
Из «новых русских» и крутых,
Владелец супер-«Мерседеса»,
Стволов спортивных, боевых,
Гроза ночного автобана.
С героем моего романа,
Который «мерс» ведёт сейчас,
Позвольте познакомить вас.
Онегин, помните, читатель,
Родился на брегах «Невы»,
Где власть сегодня у «братвы»,
А он помощник депутата.
Хотел бы там служить и я,
Но вреден север для меня.

3

Служив отлично, благородно,
Присяге преданный отец
Менял казармы ежегодно,
В отставку вышел, наконец.
Судьба Евгения хранила:
«Маман» в детсад его водила,
А в школе, от избытка сил,
Он каратиста упросил
Принять к себе в числе немногих.
Вот школу кончило дитя,
Училось где почти шутя,
Пред ним открылись все дороги,
Какую хочешь выбирай -
Ведёт из них любая в рай.

4

Тогда же юности мятежной
Пришла Евгению пора,
Он в вуз готовится прилежно,
Пред ним учебников гора.
Все сдал экзамены он вроде,
Поволновался при народе –
Зачислен будет или нет
На философский факультет?
Он знал предмет сей совершенно,
Платона, Канта прочитал,
Но дух первичным признавал,
Что было так не современно:
Комиссии не угодил,
Не в вуз попал, а в «Крокодил».

5

Нас учат жизни понемногу
«Авось-небось» да «как-нибуть»,
Так оптимизмом, слава богу,
 У нас не мудрено блеснуть.
Онегин был в числе немногих
Людей решительных и строгих,
В больших делах большой педант:
Имел он счастливый талант
Быть хладнокровным даже в ссоре.
Сыграть Ивана-дурачка,
Статей закона знатока
В любом приватном разговоре.
Иметь успех у милых дам
Как Вова Пупин и Ван Дам.




6

Знать свой язык не модно ныне
Нам это следует признать.
Английский учим на чужбине,
Наш переводчик – русский мат.
В нём достаётся нашим мамам,
Миледи, леди и мадамам,
Одна вина у женщин всех –
Библейский первородный грех.
Евгений не имел охоты
Осваивать блатной язык –
Ругаться матом не привык,
Тем более «по фене ботать».
Но пару матов посильней
Хранил он в памяти своей.

7

Идеи дельной не имея,
Готов в сортире всех мочить,
Не мог он чукчу от еврея
Как мы ни бились, отличить.
Он не считал себя бандитом,
Уже вошёл в число элиты,
Себя охраной окружив,
«Браткам» «мокруху» поручив.
Кто против них пойти посмеет?
Но если кто вступил в борьбу:
«Видал бы я тебя в гробу!»
Могильной глыбою чернеет:
Расслабился лишь на момент
И превратился в монумент.

8

Всего, что знал ещё Евгений
Пересказать мне не досуг,
Но в чём он истинный был гений
Так это в области услуг.
В отдельном доме за оградой
Где труд – и мука, и отрада
У женщин юных в ночь и день
Для всех кому зайти не лень
Была услуга страсти нежной,
Которую воспел Назон,
За что изгнаньем кончил он.
В наш век жестокий и мятежный
Секс-бомба ходит в пятый класс,
Ей всё давно не в первый раз.

9

Она не зря училась в школе,
Вела интимный свой дневник:
«Вчера спала у дяди Коли,
Сперва холодный как ледник
Согрелся быстро, жарил классно,
Но с ним любовь крутить опасно.
А Серый из седьмого «бэ»
Мне как мужчина – так себе.
Моя мечта – поспать в отеле.
Там, говорят, клиенты – шик!
В сравненьи с ними Серый – пшик,
А хвастает, что был в борделе».
Дневник Евгений увидал,
В отели ей путевку дал.

10

Как рано мог он бюсты мерить
И просто номер угадать,
Заставить девушку поверить –
С ним будет кайф и благодать!
Что надо быть ему послушной,
К морали, чести равнодушной.
Важнее здесь презерватив!
Венеры месть предотвратив
Не подхватить её болезней.
И алкоголь, и наркота
Что валерьянка для кота
Любого доктора полезней!
…У девы влажные глаза,
Блестит послушная слеза.

11

Как он умел нимфеток новых
Шутя невинности лишить.
Иметь из них всегда готовых
В любом отеле согрешить.
Попытки робкие сомненья,
У юных дев предубежденья
Вином и водкой заливать
И затащить потом в кровать.
Спокойно выслушать рыданья,
Когда она очнётся вдруг,
Ей дать понять: «Мой милый друг,
Ты жертва платного свиданья!»
Тогда же ей наедине
Давать уроки в тишине…

12

Когда хотел кто потревожить
Его кокоток записных –
Грозился сразу уничтожить
Того и всех его родных…
Конечно, он не пустословил
И наказанье приготовил.
Но, государевы мужья!
Вы оставались с ним друзья:
Поил-кормил он вас, лукавый,
Во всём примерный ученик,
За всё и всем платить привык –
Хоть был не прав, всегда был правым,
Всегда доволен сам собой,
Всегда готов на бал и в бой!

13.  14
…………………………….
……………………………
…………………………….

15.

В бою он чаще, чем на бале,
Вся жизнь в походе, как в кино.
Его «мочили» и долбали,
Но жив Курилка всё равно:
Онегин родился в рубашке
От бутика «а ля Чудашкин».
На нём вечерний туалет –
«Диору от меня привет!»
Не соблазнить его рекламой
Как многих простодушных нас
На «пепси» променявших квас,
И без того он самый, самый!
А между тем телереклама
Весьма назойливая дама.

16

Реклама нам милее мамы,
Она «секс-шопы»  родила.
Для поцелуев на «Багамах»
Любовь до случки низвела.
Она вербует в интер-девы
И короли, и королевы
Стриптизной, голой красоты,
Внушая нам предел мечты –
Богатство, славу и престиж:
Поездку в «Сопоти» и «Сочи».
Чтоб там трудясь и дни, и ночи
Попасть на подиум в Париж.
Не думать чтобы – «дать?», «не дать?»
Дороже девственность продать!

17

Бывал и он в своём борделе –
Непрошеных гостей встречать.
Как не принять их? В самом деле,
Когда у них в руках печать.
Там стол накрыт, там водный праздник,
Там с девами судья-проказник
И прокурор с ним заодно.
С кем пить и есть им всё равно.
Они готовы выпить море,
Терпеть «халявный» жар и пар,
За это оградить от нар:
«Гуляй, Онегин, на просторе!
Пока у нас в руках закон
С тюрьмой не будешь ты знаком!»

18.

Уж тёмно, он за руль садится,
С ним рядом верный боевик,
Его охраны единица,
(Амбал, откормленный на вид!)
Евгений в нём всегда уверен:
Ведь каждый боевик проверен,
В горячей точке был «браток»,
На рот накинул он платок.
Лицо в бифштекс окравовлённый
Разбить умеет с юных лет,
Держать готов удар в ответ
И даже в землю погребённый
Сумеет выбраться живым,
Сверкая зубом золотым.

19.

Ответить срочно пейджер просит:
«На стрелке быть нам или нет?»
А по мобильнику доносят:
«Могила»  передал привет…»
Там ждёт его законодатель,
По праву первый обладатель
Известных топ-моделей, мисс,
Почётный гражданин кулис,
Владелец частного театра,
Где мисс прекрасные дрожа
Готовы сесть хоть на ежа,
Взбодрившего себя «виагрой».
Онегин в думе: «Для чего
В театр вызвали его?»

20.

Бесплатный рай для слуг народа!
Там скоморохи-хохмачи
Нам открывают писки моды
И нравы на день, и в ночи.
Театра гром рукоплесканий
Владелиц новых громких званий
На новый год провозгласил,
На всю Россию возвестил
Единственной и величавой,
Красою юной, неземной,
«Мисс года» милой и родной,
Народа гордостью и славой.
Но бледный вид имела мисс,
Когда не шла на компромис.

  21.

О, мисс богини! Что вы? Где вы?
Я слышу ваш печальный глас:
Осталась недоступной дева,
Но лишена красы и глаз
Подонком чьим-то,  Швили-гадзе,
(Прости меня, Нодар Думбадзе,
Глаза залил ей негрузин…)
Ему в награду лимузин
За зверство выдал генацвали -
Во всём пресыщенный брюнет,
Ни в чём не знавший слова «нет»,
Ему лишь цены называли.
На «Мисс Россия» сей бандит
За непокорность был сердит.

22.

Театр мод ареной блещет,
Идёт показ высоких ног.
Им зритель бурно рукоплещет
Их оценить здесь каждый смог.
Блистательна, полувоздушна,
Верна маэстро и послушна,
Стоит модель. И вдруг она
Лучей софит окружена,
Идёт, едва касаясь пола,
Потом вдруг плавно повернёт,
Пошире ноги разведёт,
Рукою приоткроет полы
И вновь, как манекен, замрёт…
Другая ей во след идёт.

23.

Ей хлопают. Онегин входит
Держа равненье на жюри,
Законодателя находит –
Сидят там боги и цари,
А он, как равный с ними рядом.
Онегина окинув взглядом,
Едва ответив на привет,
Он молвил: «Здесь порядка нет!
Команду всю пора на смену.
Рубашкин тоже осмелел,
На шею нам нахально сел.
Пора, пора менять им сцену.
А та, грудастая модель,
Должна украсить ВИР-бордель».

24.

Ещё усталые модели
Являют в зале свой наряд,
Сто раз раздели их, одели,
Поставили в шеренгу, в ряд.
Ещё не перестали хлопать,
Любители ногами топать,
Избраннице цветы дарить,
А после заключить пари:
«Чья этой ночью будет фея?»
Ещё по анекдотам многим,
Смешным, не очень и убогим
Пройдут моделей ноги-шея,
А уж Онегин вышел вон,
Приказ исполнить должен он.

25.

И вот к полуночи примерно
Он тройственный собрал совет,
Своих подручных самых верных
В кафе, в отдельный кабинет.
Но не для трапезы обильной,
А для беседы щепетильной –
Решить судьбу строптивых дам.
Ему приказ на это дан:
Отправить их в Париж голодный,
Там новый промысел избрав,
Оставить для ночных забав
Парнаса и тусовки модной.
Решенье принял сей совет
Ему альтернативы нет.

26.

В Париж лететь модели рады.
Их посадили в самолёт
В составе творческой бригады –
«Братва танцует и поёт!»
В бригаде мальчики крутые,
У них задачи не простые:
Собрать в Париже «Мисс Кис-кис»,
Избрать из них «постели мисс»
И объявить секс-бомбой года;
Клубничкой накормить мужчин
Учтя достоинства и чин,
Создать свои статьи дохода.
Здесь охладить моделей нрав
Мораль и честь, права поправ.

27.

Сперва известные газеты
Расставят топ-модели в ряд
По рейтингу от «Мисс Планета».
Потом о них заговорят,
Им ярлыки прилепят смело:
«Мисс бёдра-ноги-бюст и тело».
Дороже их на свете нет -
За миллион вам секс-минет.
Но каюсь я, винюсь пред вами,
Сказать по-русски здесь не мог:
Услышать, упаси вас бог,
Об этом  нашими словами.
Могуч и дерзок русский мат
И далеко не демократ.

28.

У нас не стыдно человеку
Подумать о красе ногтей,
При этом превратить в калеку
Любого из простых людей.
Второй Капоне, мой Евгений
Был защищён от обвинений,
За ним стоял большой гарант,
В законе вор по кличке «Гранд» -
Был кандидатом к «высшей мере»,
Но и в тюрьму не угодил,
Когда по «делу» проходил
О трупах, найденных в карьере.
Всё это стоило затрат,
На что был щедрым демократ.

29.

У нас не то уже в предмете:
Шла практикантка в Белый дом,
Практиковалась на минете,
А мужику грозят судом.
Теперь прошу, представьте сами,
Вдоль нашей улицы рядами
Такие Моники стоят,
В ширинку каждому глядят
И мужиков на грех наводят.
Их что, вести теперь на бал?
В овальный президентский зал?
Там наши девушки не в моде.
И нет статьи для чудаков,
Кто за минет под суд готов.

30.

Вернёмся в сауны-бордели,
Проверим, где же наш герой?
В Париж отправил он модели,
На «стрелку» полетел стрелой.
Там у Финляндского вокзала
Подобных встреч прошло немало,
Где иностранцам теснота
И публика пришла не та,
С «тамбовцами» возникли споры
По поводу валютных дам.
Их расписали по рядам –
Разводят быстро «стрелки» воры:
У них на всё есть свой резон -
«Смотрящим» был вопрос решён.

31.

Нет перестрелки, нет ранений,
Им не грозят СИЗО, тюрьма,
Нет слёз родных и нет сомнений,
Что дети не сойдут с ума.
И вы, почтенные супруги,
Не плюйте на интим-услуги:
Из дома рвется ваша дочь?
Быть может надо ей помочь,
Не угрожать, не бить по роже,
Ей не подруги, нужен друг
Избавить от любовных мук,
Пройти невинности порожек.
Я это потому пишу,
Что уж давно я не грешу.

32.

И в школе девственную дуру,
Безумец, не отыщешь ты.
Пройдя уроки секскультуры
Она исполнила мечты
Стать и доступной и красивой.
Шагают нынче по России
Шеренги стройных женских ног.
А дева,  обнажив пупок,
Глядит бесстыдно, обалдело:
«Где ласковый и нежный зверь?
Тебе открыта я, поверь,
Вкуси блаженства чувств и тела!
Тебя я видела во сне,
Ты растревожил сердце мне».

33.

Любовь её пока забава,
Она – находка для кутил,
Летит на шум и крики «браво!»
Кто б с ней «романчик» закрутил…
Люблю я чистоту и младость,
Дыханье свежее мне в радость
И девушки лучистый взгляд,
Венчанья мил и мне обряд.
Но нрав иной в России новой.
У нас в ходу гражданский брак,
Где море грязи, пьяных драк
Дианы с Димой, Лоры с Вовой.
Я видел в молодой семье –
Был сам на коммунальном дне…

34.

Дианы грусть и слёзы Лоры
Терзают душу мне, друзья.
Но коммуналок коридоры
Наскоком одолеть нельзя.
Они потворствуют разврату,
За минимальную оплату
Надолго здесь находят кров
Кто молод, не совсем здоров,
Те, кто ограблен «Властелиной»
И чуть не тронулся умом,
Враз потеряв и стол, и дом,
И те, кто шли на штурм Берлина.
Для Властелин паркеты зал,
Пример им Боря показал.


35.

Он оказался на вершине
Одной из многих пирамид,
Куда взобраться разрешили
Мы в силу мелочных обид
На шалости номенклатуры –
Она играла в шуры-муры.
Там засветился наш герой.
Вдруг президентов целый рой
На пирамидах объявился,
В ночь потерявших честь и стыд.
Валютою позор покрыт –
Никто из них не удавился.
Борис грозил на рельсы лечь,
Но где же траурная речь?

36.

Настало воровское время.
Такого не было в веках
Чтоб вора и бандита племя
Держало всё в своих руках.
В России были самозванцы,
Свои и даже иностранцы,
Обманом шли они во власть,
Чтоб жечь, насиловать и красть.
Законный вор – он не карманный,
Он вор по должности своей,
Похуже ханов и князей…
Но гнал народ гостей незваных.
Кто нас избавит от своих?
Кто кроме нас прогонит их?

37

Что ж мой Онегин? Возбуждённый
В бордель со стрелки едет он.
Санкт-Петербург неугомонный
Огнём рекламы ослеплён.
Но ярче всех сияет «Невский»
Во всём величии и блеске:
Кафе, отели, казино,
Ночные клубы, дом кино.
Гостей там отдых ждёт приятный,
В пивбаре – рак, шашлычный дым
С шампуром, пивом молодым,
А в номерах сеанс приватный,
Ждёт супер-шоу, супер-мисс,
И на заказ любой стриптиз.

38.

Доволен «стрелкой» абсолютно,
На ней заботы обретя,
Спешит в бордель, теперь валютный,
Своё любимое дитя.
Программа новая готова
И кадры есть – её основа,
Давать приёмы, вечера.
Ещё не мыслилось вчера
И не мечтал о том Евгений.
Теперь проблемы в этом нет.
И «стрелку» он в число побед
Зачислить может без сомнений.
Но распорядок дня суров,
Ему пока не до пиров.

39.

Характером покрепче стали
В своих делах познал он толк,
Красавицы надолго стали
Простым товаром – женский пол.
Таким он видел их в борделе,
И на фуршетах надоели,
Затем, что не всегда он мог
Лишь только преступив порог
Шампанской заливать бутылкой,
Шептать им нежные слова –
Другим забита голова.
Когда-то он повеса пылкий,
Их разлюбил и, наконец,
Другой избрал себе венец.

40.

Разврат, которого причину
Давно бы отыскать пора,
Повергнул нас давно в пучину –
Почти исчезла детвора…
Страна стареет понемногу,
Но не исчезла, слава богу.
Так видно бог не повелел,
Хотя к России охладел.
Как итальянский Карлеоне
Онегин был вооружен,
В борделях появлялся он,
Растил путан в своем районе.
И не боялся никого,
Никто не видел ничего…

41.

Невинность, честь не модны ныне,
Нам лишь бы журавля поймать.
Стать добровольной секс-рабыней
Благословляет дочку мать.
В гордыне – сами, мол, с усами.
Но не в свои садятся сани,
А там хоть вешайся, топись,
На них под горочку катись
По уши в топкое болото.
Чужую похоть забавлять,
Себя, унизив, оскорблять,
Скажите, ну кому охота?
Журавль – в небе, высоко,
Хранить невинность нелегко.

42.

Развратницы большого  света!
Всех прежде приручил он вас,
Полны гордыни в наши лета
Своей панелью на заказ.
Хоть может быть такая дама
Хотела бы иметь Ванн Дама,
Но у него другой резон.
К ней по заказу Робинзон,
Придет, развратен и порочен.
Его мошна «баблом» полна,
Ему «подстилочка» нужна
В любое время дня и ночи.
Души и тела господин
Так вышибает клином клин.

43.

И вы, красотки молодые,
Которых «телками» порой
Вербуют парни удалые
На петербургской мостовой,
Вас не забудет мой Евгений,
Даст вам избыток наслаждений.
Но выбирать и вам нельзя,
У вас покруче всех стезя:
Для вас не рай, а труд упорный –
С клиентом секс почти бегом,
Оральный в «мерине» крутом
Анальный  и любой позорный.
Но я об этом не сужу,
Я с вами дружбу не вожу.

44.

Клиент относится с презреньем,
Томясь душевной пустотой,
«Снимает» вас с животной целью,
На время обрести покой.
В борделе, в сауне на полке,
Снимает стресс, а все без толку,
Все тяжелее жизни пресс.
Так жил, страдая, жадный Крез,
Неся из золота вериги.
Об этом пишет старина,
Для нас, однако, новизна,
Давно мы не читаем книги.
Уж такова  теперь культура,
А книга в ней – макулатура…

45.

Несем мы тяжкой жизни бремя,
Дневных забот и суеты,
Нам не дано иное время,
У каждого свои мечты
И подозрительная странность - 
Во всем отсутствует гуманность,
Не редкость изощренный ум.
Онегин чаще был угрюм,
Но правила мы знали оба,
Учила жизнь обоих нас:
Чтоб сердца жар вдруг не погас,
Чтоб нас не окружала злоба
Судьбой обманутых людей –
Нельзя считаться всех умней.

46.

Кто стал бандитом, тот не может
В душе не презирать людей,
Кто убивал, того тревожит
Судья неотвратимых дней.
Тому уж нет ни оправданий,
Того кошмар воспоминаний,
Но не раскаянье грызет.
Все это часто придает
Необходимость беспредела.
Онегин потому привык
Не полагаться на язык,
 Всегда наказывать за дело.
Угроза с шуткой пополам
Пока достаточна врагам.

47

Как часто летнею порою
Когда светло нам и тепло,
К мостам ажурным над «Невою»
Ночами белыми влекло.
Забыв кафе и рестораны
Чревоугодники, гурманы
И прочий творческий народ
Как рыба косяками прёт.
(А с ними парочки влюблённых!)
Туда же устремлялись мы.
Так узник рвется из тюрьмы
Мечтой свободы возбуждённый,
На родину, к себе домой,
К своей невесте молодой.

48

А на свободе нет сомнений:
В тюряге лишь дурак сидит.
Уверен в этом и Евгений –
Пока не пойманный бандит.
Всё шито-крыто. Разводные
Воспряли в небо мостовые,
Прервав машин сплошной поток:
Кому на запад, на восток
Мосты теперь нужны другие.
Из них ближайший вдалеке…
Плывет корабль по реке,
Там девы очень дорогие:
Им слаще нет ночных забав
От мамок и мужей удрав.

49

«Невы» гранитной бьются волны,
Давно, давно я видел вас
И впечатлений чудных полон
Я проходил «Неву» не раз.
Мне памятны дворцы Петрова
И кони Клодта рвутся снова.
Сияет купол золотой
И мост «Дворцовый» над рекой.
Иду на «Невский» поневоле:
«Мой чижик-пыжик, где ты был?»
- Я на «Фонтанке» водку пил
И там гуляю на просторе!
Вмиг пролетят блаженства дни,
Останутся мечты одни…

50

Мечта сбылась – мы все свободны,
Пора, пора привыкнуть к ней!
Свобода стала нынче модной
У всех, кто круче и сильней.
Средь бела дня нас Боря грабил
И с новой властью он поладил.
На то есть веский аргумент:
За ним стоит не просто мент –
Законодательство России.
Закона нет – и нет статей!
Под небом Азии своей
Я жил уже в такой стихии:
(Демократический режим!)
Где оказался вдруг чужим.

51

Онегин не знаком со мною,
Но глядя из другой страны
Его я видел пред собою –
Все справки мне о нём даны.
Но вот отец его скончался,
Живым вдруг дядя оказался.
В науке жизни знал он толк,
С волками выжил старый волк;
О «бабках» тяжбы ненавидя,
Доволен жребием своим,
Часть денег предоставил им
Большой потери в том не видя.
Подмогу ждал издалека –
Нужна племянника рука.

52

Вдруг получил он на неделе
Осведомителя доклад,
Что дядя жив, но «еле-еле»
И жить давно уже не рад.
Что он давно обложен данью
И пребывает в ожиданье,
Чтоб душу бог его прибрал.
Онегина к себе он звал,
Чтоб дело принял бога ради:
Везде наезды и обман
(И тем я начал мой роман)
Но прилетев в хоромы дяди,
Его он видит на столе,
Как дань готовую земле.

53

Все ритуальные услуги
Он оплатил для похорон,
Узнал – кто недруги и други:
Для примирения сторон.
Покойника похоронили,
Братва и гости ели, пили,
Потом все мирно разошлись
Как будто делом занялись.
Здесь наш Евгений – мирный житель
Наследства дяди и потерь
Хозяин полный. И теперь
Счетов его распорядитель.
Нельзя ему врага спугнуть.
Недобрым словом помянуть!

54

Своё он веско скажет слово.
Наезд прощать никак нельзя.
Отпор – стабильности основа –
Всем, кто из грязи да в князья,
Кто без понятий лезет в дело.
Обставить можно всё умело,
Чтоб обойтись без похорон:
В бетон, под карканье ворон,
Замонолитить всех однажды.
Как только будет план готов
Падёт на головы врагов
Возмездья меч. Пусть знает каждый,
Что жизнь взаймы ему дана,
Запомнит это вся шпана.

55

И жертвам будет список длинный
Убрать которых враз должны.
Здесь может быть совсем невинный,
Попавший на тропу войны.
Стальной рукой Онегин мирный
Поставит их по стойке смирно.
Шпане объявит приговор
И станет вне закона вор –
Гроза бандитов и банкиров.
Газете даст он интервью:
«Я беспредела не люблю
И всем желаю счастья, мира.
Кто жаждет жизни мумиё
Ко мне придите на приём».

56

Он на работу, как на праздник,
Идёт по лестнице крутой.
Его боится мент и частник,
Чиновник крупный городской.
Но полюбил его читатель
Совсем не зная, что издатель
Уже наелся мумиё.
(Но это дело не моё!)
Пока что все и вся довольны:
Бесплатный суп есть у бабусь,
(Средь бела дня последний гусь
Был отдан ими добровольно!)
И не был на подворье вор
Когда случился сей разор.

57

Ворам объявлена вендетта.
(Здесь дядя не причём, друзья!)
Наш Рынок был всегда предметом
Любви и корысти. Но я
Пока сторонний наблюдатель
И комментатор, мой читатель.
Я никогда не воспевал
Ни коммунизма идеал,
Ни прелестей стихии Рынка,
Где стал героем супермен
И в споре главный аргумент –
Граната, пистолет и финка.
Кто олигархом стать мечтал
Весь арсенал сей испытал.

58

Мечта – источник вдохновенья,
Онегин многих искусил
Представив новое явленье –
Бандита превосходство сил.
Открыл он новую эпоху,
Растерянность и суматоху,
Разруху в силовых кругах
И многих этим напугав.
Романа он вполне достоин.
Готов я выслушать совет
(Скажите только «да» иль «нет»!)
Онегин кандидат в герои?
Читатель вправе между тем
Спросить меня: «За что? Зачем?»

59

Неужто нам герой не нужен?
Предвидя возмущенья шум,
Читатель, я ищу союза
Стремлений ваших, чувств и дум.
А сердце между тем тоскует,
Моя фантазия рисует
Судьбу онегинских стихов:
Не наберет он голосов –
Дискуссии она не стоит.
Одна надежда – в Интернет
Читатель может свой сюжет
Отправить и со мною спорить:
Для вас создам я новый сайт,
Туда прошу ко мне писать.

60

Обсудим мы и форму плана,
Опрос героев назовёт,
Наметим и сюжет романа
И вместе двинемся вперёд.
Но посмотрев на это строго,
Задумался: уж слишком много
Я от читателя хочу,
Чем за услуги оплачу?
Пока же просто на прочтенье
Плоды трудов моих отдам,
Они по весям, городам
Не ждут пусть лавров и почтенья.
Не заслужу я славы дань –
Насмешки лишь и шум, и брань.