Содрогазм

Влюбился в стайную гиену леопард пятнистый,
Который по гиенним меркам дюже неказистый.
Который будто обезьяна лазиет по веткам...
И не понять никак, кто был его далеким предком?
Который по-собачьи скалиться не в силах,
И кровь какая-то не та в его кошачьих венах-жилах...

И вот наш ухажер - трубою ставит хвост,
Наводит осторожно к ретивОму гибкий мост.
Спустился он на землю (понимать буквально)
Себя представить даме персонально.

Однажды днем так исключительно прекрасным
Когда рассвет был ярко-ярко-красным,
Пятнистый Лео ожидал любимую гиену...
(Гиена знала коньюктурно свою цену!)
Она на рандеву не очень торопилась,-
У падали протухшей на собратьев злилась...
(Ей привлекательны вонючие миазмы!)

У леопарда стала тошнота и спазмы
От солнцепёка в брюхе наступать...
Он ведь в жару в теньке обязан спать.
Сидит и терпит. Рядом вдруг шакал
Откуда непонятно, гадкий, прискакал.
И говорит он подвывая леопарду:
- Ты потушил бы, друг, свою "петарду"!
Твоя зазноба - тоже хоть и хищник,
Но не оставит никогда свой там девичник.
У них матриархат царит в привычке,
Ты пожалел бы, леопард, дрова и спички.
Иди к сородичам, не жди ее, кошак,
Не делай этот безрассудный, глупый шаг.

Вот в песне у Высоцкого - "Жираф и Антилопа"...
Да, странная чета. Но всё ж отнюдь не жопа.
Трагичнее у хищников бывает, у влюбленных,
К убийству еще в детстве приобщенных.
Им безразлично - кто вы и какого класса,
Здесь главное одно - вы сделаны из мяса.

Короче. Ближе к ночи... Он ее дождался.
И страсти полыхаемой дурак отдался.
Мур-мур, лямур, на спинку котик лег...
(О Боже, как влюбленный недалек!)
Оскалилась мразОта жутко хохоча,
От предвкушения еды горячая моча
Струёю брызжит меж коротких лап...
Любовь? Как это мило. Цап-царап!..
Зубами клац!.. И стая - тут как тут,
Из окруженья выйти точно не дадут.
К утру лишь кости белые и мех...

Я прослезился б, если бы не смех...

Мораль: Родился утконосом, - не люби ежа,
А то зарежут как гуся, и без ножа.