БЕРИ Волк

 
               
В стихах вести повествование,
               
Что палантин мудренный ткать,

Но нет чудеснее писанья,

Чем слово к слову рифмовать!


1
               
Алтай! Твои чудесные красоты

Я не устану воспевать!

Ты - сердце матери-природы,

Ты для меня - родная мать!

В твоих просторах-дух свободный,

Твоё дыхание пьянит,

Ты - то застенчивый, то горды,

Твоя душа к себе манИт!

О, сколько о тебе мечталось

В чужой далёкой стороне,

Моя душа навек осталась,

Где суждено родиться мне.




Там , в зелени лесов мохнатых

Живут людские племена,

Их предки жили здесь когда-то

И предки предков. ИздавнА
 
Тайга - кормилица и гордость

Для тубалара - дом родной,

Здесь он родился, с нею вырос

И вечный в ней обрел покой.

На протяжении веков,

Держа свой путь от предков дальних,

Живя в гармонии с тайгой,

Не зная войн и бед печальных,

Они хранили свой очаг

Из поколенья в поколенье,

Молясь природе при свечах

И утра празднуя рожденье.


В селеньи том жила вдова

В годах, но всё ещё красива,

Мудра, спокойна , весела,

Она воспитывала сына,

Для радости души своей

Любила вкус травы чудесной,

С ней становилось веселей

И жизнь была не столь уж пресной

Один мудрец пророчил ей

Прожить в лесу в избушке старой,

Не зная мужнина плеча,

И дав ей сына в дар - Айвара,

Плечистый, крепкий , с головой,

Для матери он был подмогой,

Суровый внешне, но с душой ,

Не раз благодарила Бога

Она за этот чудный дар,

Что сына он вдове послал




Однажды знойною порою,

Когда усталость навалИтся,

Вдова , пред тем, как удалиться ко сну,

Промолвила с ленцой:

"Сходил, сынок бы, за травой!"


2

Где простирается река,

Волнами камни обнимая,

Преграды на пути не зная,

Падёт клокочущей стеной

И мчится далее, играя,

Порывы ветра обгоняя,

Туда, где будет ей покой.

Там у реки стоит гора,

Как скользкий камнь,

Совсем нагая,

На солнце бликами играя,

Встречает вместе с ним рассвет

Быть может десять тысяч лет!

Беззвучны времени шаги

Зеленый мох по телу стелют,

Да ветры быстры и легки

Её то треплют, то лелеют.

Здесь у подножия горы

Трава чудесная родИтся,

Великой силою полна,

Поможет лишь она одна

Кому-то в памяти забыться,

Кому-то славно веселиться,

А кто-то в мир идёт иной,

БалУясь этою травой.




Сюда не многим путь известен,

Витееватою тропой по лесу,через холм..

Порой и заплутаешь.И под песню

Ночного филина в глуши

Уж не найдешь живой души.


И странная идёт молва,

Что будто дева молодая,

При свете молодой луны

К горе выходит вся нагая,

Живая? Будто не живая !

Глаза её тоской полны,

И целой ночью напролет

Она то плачет, то поёт,

Играет длинными власами

И ждёт кого-то, очень ждёт!

Оборони, Господь, в лесу

Увидеть девы той красу!

Кого сей лунный взгляд приметит,

Тот утра нового не встретит!

3

В послеобеденной тиши

Айвар сбирается в дорогу,

С собою хлеба взял немного,

Да флягу с ключевой водой,

Штаны бечЕвой подпоясал,

Платком расшитым лоб украсил,

И в путь: "Вернусь я , мать , домой,

Как выйдет месяц молодой"



Уж долог, короток ль был путь,

По лесу долгою тропою -

К реке , не знающей покоя,

Всё дальше берегом идет

И песню тихую поёт.

Так многи версты прошагая,

Доселе отдыха не зная,

Он вышел, наконец , к горе

Удушье солнечного дня

Степенно к лесу отступало,

Прохладой нежною ласкало,

Зелёный мох в подножье том

Был мягким для него ковром


Айвар решил присесть с дороги,

Устало вытянувши ноги,

Достал горбушку, закусил,

Тут крепкий сон его сморил.


Игривый нежный ветерок

Ласкал его стальные плечи,

Уж солнце скрылось за порог,

И ночь сменила теплый вечер,

Накрыла черной пеленой,

Рассыпав звезды в поднебесье,

Явился месяц молодой,

Излив на землю свет чудесный.

Гора чернеющей громадой

Терялась где-то в вышине,

Лишь у подножья, в тишине,

Сияньем неба озаренный,

Совсем один, в ночи бездонной,

Лежал Айвар в глубоком сне.

Искрилась лунная трава,

Деревья замерли, робея,

Вот трижды крикнула сова

И смолкла. Будто бы не смея

Нарушить царственный покой.

Чу,видишь? Месяц молодой

Сияньем лунным озарил

И образ девичий явил.


Ступая бОсыми ногами

По сонным травам она шла,

Нет,будто облако плыла!

Власы раскиданы по плечам,

Худая нежная рука,

Глаза горят, как - будто свечи,

И кажется почти нага!

К горе. Тихонько поклонилась,

Тут дверь невидима открылась,

И, руки вытянув вперёд,

Она во вход в скале идет.




В тот самый час Айвар проснулся,

Оторопел, затем очнулся,

И вслед за девой неживой -

Во дверь, открытую скалой.


4


Темно. Дыханье голых стен

Накрыло жуткою прохладой.

Он постоял. Потом - за ней,

Хоть глас внутри твердил: "Не надо!"

Как путеводная свеча

Плыла по черному туннелю,

Айвар тихонько, не спеша,

Послушно следовал за нею...

Пройдя незнамо сколько верст,

Туннель внезапно прекратился,

И , выйдя прямо на утес,

Айвару новый мир открылся !

Кипела бурная река,

Сливаясь цветом с небосклоном,

Ярчайшей зелени трава

Казались будто - бы знакомы,

И странных красок этот мир

Кружил главу , к себе манил !




Тут дрожь по телу пробежала,

Волненье быстро нарастало,

Айвар почувствовал того,

Кто уж покинул мир его

В мгновенье ока обернулся,

От страха будто пошатнулся-

Она стояла , не дыша,

Прелестной девы той Душа,

Чуть улыбаясь , поманила,

"Пойдем со мной", - проговорила

Спустились тропкою к реке,

В зеленых травах утопая,

С гигантской бабочкой играя,

И, нежною рукой цветы

Лаская дивной красоты,

Она вела его к Нему ,

К теней Владыке самому.


5


Укрывшись черным покрывалом,

Он в юрте у огня лежал,

И блеск танцующего плАми,

В глазах его искрой сверкал,

Как грозен был он и ужасен,

Так и лицом он был прекрасен !

Душа младая подошла

К нему навстречу, неспеша,

И опустилась на колени...

Большой кусок парной елени

Он с блюда золотого взял

И на гостей глаза поднял:

"Зачем проник ты в мир иной?"-

Услышал вдруг вопрос немой,

Айвар сказать что - то хотел,

Но рот как - будто онемел,

Так и стоял , не шевелясь,

И Богу про себя молясь.

"Кто в этот мир ко мне придет,

Пути обратно не найдет!

А после Семикова* дня

Слугой ты будешь у меня!

На протяженьи многих лет

Здесь нет печали и нет бед,

Днем будешь лично мне служить,

А ночью сон мой сторожить,

Я жизнь твою беру себе,

Пока не предан ты земле!




Тут вдалеке ударил гром,

Айвар очнулся .

Смотрит он, в подножии горы лежит

На мху зеленом.

Шмель жужжит на утреннем цветке роясь,

Уж солнце встало.

Торопясь набрал в суму чудо-травы

И - к дому ! Но из головы

Не выходил проклятый сон

Но сон -ли был? Должно быть он.

6


В трудах день пролетел, как миг

Айвар уж с малых лет привык,

Тайга лениться не велит,

Иначе к смерти путь лежит.

Настала ночь.

В сияньи звезд застыли спящие деревья,

Лишь слышно, как жует овес

Усталый конь.

Трава седеет под светом молодой луны,

Да редкий глас из темноты

Порой нарушит тишину,

Но кто - то стонет?

Тут луну внезапно облако накрыло,

Айвар сошел с крыльца и сила

Его в потемки понесла

На стон. Он крался , не спеша,

Взор напрягая свой во тьме,

Прислушиваясь к тишине,

Стон повторился где - то рядом,

Айвар застыл и зорким взглядом

Во тьме кого- то разглядел,

Пошел туда и... обомлел!

Под деревом в лесной глуши

Сидит красавица в тиши!

Тут лунным светом озарило

И девица собой явила

Свой облик, только странен он ,

Как - будто жизни он лишен,

Холодный мрамор бледной кожи

Скорей на неживой похожий


Она:

"Ты здесь?! А я тебя ждала" ,-

Слегка рукою повела,

Как - будто предлагая сесть,

Присел. "Грехов не перечесть,

Что были в жизни у меня,

Но самый страшный грех ,

Что я себя лишила бытия!

С тех пор мне не найти покоя,

И я скитаюсь под луною ,

Из мира в мир переходя,

Прошу, Айвар, спаси меня!"

Он:

"Но чем-же я помочь могу?"

Она:

"Теней хозяин обещал,

Что, если я найду ему

Из мира верного слугу,

Он мне поможет в мир иной

Уйти с покаяной душой",

"Теней Хозяин", - молвил он,

Так значит это был не сон.


Озноб холодною рукой

Прошелся по спине. 

Долой!Бежать скорей из этих мест!

Вот он Святой на теле крест,

Рукой дрожащею объял

И понял - крест он потерял!


Сквозь сумрак ночи, без дорог

Бежал он к дому со всех ног,

Кусты, деревья и...овраг,

Упал. Не выбраться никак,

Решил в овраге отлежаться

И утра нового дождаться,

Он к небесам поднял глаза,

Горела будто - бы слеза,

Звезда полночная в тиши.

Один в лесу, в ночной глуши,

Под утро не осталось сил,

Тут крепкий сон его сморил.


7

Настало утро, день проходит,

Уж снова ночь в леса приходит,

Как тихо! Ветер не шумит,

Ну а Айвар все спит и спит,

Звезда блеснула в вышине,

В молитве к молодой луне

Деревья замерли . В тот час

Послышался какой - то глас:

"Айвар, открой скорее очи,

Взгляни красавице в глаза,

На свете нет прекрасней ночи,

Люби меня, бери меня!

Аль много ты красавиц видел?

Ласкал их на своем веку?

Все прелести мои отныне - твои!"

И тянется к нему.

Слегка коснулась подбородка,

По шее пальцами скользя

И с поцелуем нежным долгим

К губам прильнула.

Тут заря  лучами небо опалила,

Явив торжественно рассвет,

И образ девы расстворила,

Как - будто не было и нет.


Айвар очнулся, сном плененный,

Чуть посидел, завороженный

Чарующей истомой сна...

Девичий облик мил и сладок,

Айвар , далекий от нападок

И чуждый ласкам дев младых,

Тот образ в мыслях сохранив,

Весь день к нему все возвращался,

Задумчив был, то улыбался,

Из головы не отпуская,

И к вечеру его лаская.

8


Ночь наступила незаметно,

Айвар у очага сидел,

Когда вдруг ветер налетел,

Своей неистовою силой

В ограде чем-то загремел,

Айвар из дома в спешке вышел,

И тут знакомый глас услышал,

Глядит - а это ведь она!

Его красавица из сна!

Он не ушел , не испугался,

На месте том стоять остался,

И сквозь ночную темноту промолвил:

"Я к тебе иду!"


И тут возникла ниоткуда

ЕГО бесформенная тень!

Как - будто ночь накрыла день!

Как в вихре дева закружилась

И - о земь! Будто - бы разбилась!



Рассвет подкрался не спеша,

И небо плакало, стеная,

Лежала дева , не дыша,

И улыбалась , как живая...




Айвар пропал. Но с той поры

По тем местам легенда ходит,

Что будто волк огромный бродит

В тайге. И ночи напролет

Он у горы кого - то ждёт.


 
*БерИ - Волк(с древ. тюркского)

*Тубалары - коренной малочисленный тюркоязычный народ.

*Семиков День - Русалчин Велик день. Троица умерших.В этот день поминали «заложных» покойников, то есть погибших не своей смертью («кто не изжил своего века»).