Бывает

Бывают иногда дни, непонятные, труднообъяснимые. Внутреннее Я куда-то улетучивается, всплывая время от времени, чтоб провести хронометраж, и всё делаешь на автопилоте.
Вот и сегодня был такой день. С утра затеяла уборку, так ничего и не сделала, обнаружив,
 что шесть часов пролетело, как один час. Пробовала читать, но не смогла осилить и странички,
 еле-еле добралась до её конца, совершенно не помнила начала. Снова и снова начинала первый абзац. Бесполезно. С телевизором то же самое - что смотрела, новости, кино? Промелькнула лента, промелькнули часы. Поняв бесполезность каких-либо занятий, пошла спать. Случайно глянула на часы - 22-00. Но и сна нет ни в одном глазу. Взбиваю высоко подушку, закинув руки за голову смотрю на пляску голых ветвей на стене в светлом пятне от окна. Ноябрь.
И в какое-то мгновение всё изменилось, успеваю зафиксировать удивление, но от него тут же не остаётся и следа. Нет следа и от меня нынешней ни капельки.
  Лежу я тридцатилетняя, полная сил и радости от своей жизни, жизни вообще, времени и мира, в котором живу. Лежу на высоко взбитых подушках, закинув руки за голову, вспоминаю прошедший день. Наблюдаю на стене за пляской теней от листвы в отсвете окна. Окно открыто, доносится чудесный пьянящий аромат от цветущих деревьев и цветов за окном, слегка колышутся шторы. Всё-таки, правильно, что на лето с детьми я выбралась сюда. Родители помогли с хлопотами переезда, посидели, потягивая чаури, потолковали о последних новостях и они улетели домой. Отдав все распоряжения кибрам, уверена к утру всё будет как надо. Всё-таки последняя модель значительно отличается от предыдущей серии. Завтра прилетает муж и будет праздник. Перед тем, как лечь, заглянула в детскую, полюбовалась на белые кудряшки дочери, рассыпанные по подушке, поцеловала в лобик, поправив одеяльце. Пять лет, а какая она у меня красавица!
Скосила глаза на рядом лежащего сына. Три годика, а уже собирает свинггер. Одеяльце своё опять сбросил, неохота вставать поднимать. Прикрываю его своим, не удерживаюсь, прижимаюсь к нему, вдыхая чудный запах детской головки. Господи! Какое счастье!
И вдруг писклявый противный голос завопил: "Ребёнок, ребёнок, какой ребёнок, чей ребёнок?" Я крепче прижимаюсь к сыну и, как в туману, шепчу: "Мой, мой". Эхом вторю я, нынешняя: "Мой, мой", полностью возвращаюсь в себя. В смятении откинула одеяло, отшатнулась – вижу, как дымкой покрывается тельце ребёнка и исчезает. В лёгкой панике иду на кухню. Выпиваю стакан холодного молока. Страха нет. Лишь один вопрос сверлит мозг: "Что же это было?" Смотрю на часы:22-16. Тут до меня доходит, что это целый фантастический роман! Какая жизнь! И знаю столько новых слов и понятий. Хватаю тетрадь, ручку, чтобы записать самое главное...   Кто-то ластиком провёл по мозгам, оставив лишь кусочек. Вот его и записала.
Утром за кофе рассказала мужу вчерашнее. "Бывает,"- флегматично говорит он, целует в лоб, уходит на работу. А я сижу и думаю, может и, правда, бывает...
…Прошло пять лет с того дня. Часто его вспоминаю. Особенно, последующие две недели. В зеркале отражалась я, но чувствовала тело той. Изменилась походка, речь. Все отмечали, что посвежела, похорошела. Каждый день ради эксперимента взлетала на пятый этаж по три - четыре раза - ни одышки, ни учащённого пульса! А потом шёпотом заговорили возрастные изменения, набирая силу, заскрипели, закряхтели и расселись на свои места.
И почти всегда перед глазами момент, раньше оставшийся не заметным, а сейчас высветился.
Когда я следом за ней повторила:"Мой ребёнок", она, уже не я, с любопытством взглянула на меня, заглянула в меня, увидела откуда я, наше время и наш мир. Пронеслась её мысль: "Господи, какой примитив, как только она прошла?" Но я получила посыл дружеского объятья и поддержки. И я, вдвое её старше, испытываю робость и смущение перед ней, как маленькая девочка. Становится грустно и стыдно за наше время, за наш мир.
Так, что же это было? Уверена, и тогда и сейчас - это был не сон!
М-да… бывает...