Тим. гл. 3. 3. по Колин Макаллоу

3.3

«Ну вот, опять он сделал глупость,
Опять — посмешище у всех,
Но он не понял свою тупость,
Довёл он всех, что грянул смех.

Опять забыл он наставленье,
Отец предупреждал всегда,
Не лезь в благие предложенья,
Чревата для тебя среда.

Но не терял он осторожность,
С сосиской сэндвич просто съел,
Как мог он знать всю эту подлость,
Что «друг» такое — с ним посмел.

Кусок говна они сказали,
Откуда знать говна-то вкус,
Ему ни разу не давали,
Как мог он намотать на ус?

Но что же здесь всего смешного?
Он просто всё хотел понять,
Со всеми посмеяться много,
Досаду, может быть, унять».

Об этом не имел понятья,
В том заключалась и беда,
Что он попал к «друзьям» в объятья,
Над ним смеяться чтоб всегда.

Глаза «налилися» слезами,
И точно малое дитя,
Большими синими глазами
Рыдал он в голос, отойдя.

—Какие ж грязные вы свиньи! —
Как коршун, налетев на них:
— Вам только есть говно с ботвиньей;
Но Мик давно уже притих.

Так «наградила» миссис Паркер
«Союз» компании честной,
Что всей «кагорте» стало жарко,
Запахло здесь совсем войной.

— Чтоб всем вам провалиться в бездну
И напороться на скалу,
Тебя, мерзавец, счас как тресну,
Лежать ты будешь на полу.

Убить за это даже мало,
Инстинкт звериный у вас всех,
Уже работа ваша встала
От ваших мерзостных утех.

Вам лучше кончить бы работу,
Иль я найму совсем других,
Мне вид ваш, вызывает рвоту,
На ум не знала столь тупых.

Оставив всех в недоуменье,
А Тима увела в свой дом,
Но Тим весь был под впечатленьем,
И в нём застрял какой-то ком.

Ещё лились большие слёзы,
Он шмыгал носом и икал,
На полном всё пошло серьёзе,
Никто такого и не ждал.

Утёрла нос, лицо салфеткой,
Не восхититься не могла,
И в слух заметила так метко,
Как будто дань ему дала:

— Какая красота страдает!
Но жизнь устроена вся так,
Что даже лучшим не хватает,
Иметь не может всё никак.

Попробуй, Тим ты, угощенье,
Вот пудинг джемовый тебе,
За все обидные лишенья,
Наперекор твоей беде.