17 мая в салоне Неравнодушие

 
На праздничный вечер в салон «Неравнодушие» мы, припоздавшие, попали аккурат к песне. Правда, воспевался не салон, а северА.
Александр Хаз пел – а капелла – о своей любви к суровому краю, начав стихотворение эпизодом сражения с полчищами комаров: «Я был для них бифштексом с кровью…»
Но закончил за здравие: люблю, мол, эти северные земли и северный народ.

А вот Алексей Рузин любит вечера в салоне и его гостей. Представьте себе: сбежал из больницы прямиком в музей! Очень, говорит, соскучился. С трудом передвигался. Ему заботливо подставили стулья. Алексей исполнил две песни. Грустные. Хотелось позитивных. Таковая нашлась.
Зазвучала её первая строка: «Что так грустно…». Народ носы повесил. Не все с первых нот узнали развеселую «Эй, ямщик, гони-ка к «Яру».

Тимофей Рагулин предположил, как об этом событии - два года салону - написали бы Е. Евтушенко. В. Маяковский и А. Вознесенский.
В уста Е. Евтушенко Тим вложил «Хотят ли русские в салон?». Вопрос риторический. (Напомним: без песни-оригинала «Хотят ли русские войны» не обходился в 60-е ни один праздничный концерт. Переделкам на эти стихи несть числа, самая известная - «Хотят ли русские вина?»).
По лесенке Рагулина-Маяковского красной нитью шло про «рыжий огонек» (хозяйка салона - огненноволосая красавица).
Ну а стилизацию под Вознесенского поэт читать не стал, стушевался отчего-то.

Ольга Шамшурина выступила с прелестными детскими стихами из недавно вышедшей книги «Весеннее настроение» и пожелала, чтобы после летнего отдыха поэты принесли по мешку стихов. Ну, положим,  мешками сочиняет в любое время года, чему свидетельством - большое количество и авторских, и коллективных сборников. Вот и Ирина Михеева представила сборник поэтов – членов Международной гильдии писателей. Свое стихотворение Ирина читала спокойно, выразительно, как вдруг в воздух буквально пронзила мощная энергетика.

Это загорелая, цветущая Оксана Светлакова, только-только вернувшаяся из Таиланда, влетела в зал и «…Наполнила комнату Ароматом воздуха и дузов…»  ну и т.д.
Нам, подуставшим от повседневных будней и затяжной зимы, было интересно ВСЁ!
- Как решилась на длительное путешествие? Посидела, подумала, да и махнула в ноябре в Таиланд, потом завернула в Китай, в Шанхай…
- Шо б мы так жили, – прокомментировал кто-то, абсолютно, впрочем, беззлобно.

Оксана на отдыхе много писала, рвалась почитать нам свеженькое о море и дальних странах, но, увы, не справилась с гаджетом, чем вызвала комментарий:
- Одичала, мать, в своих Таиландах.
Реабилитировалась Оксана стихами из доазиатского периода. А также дала блиц-пресс-конференцию по вопросу организации «дикого» отдыха в Юго-Восточной Азии.

Если Хаз пел а капелла, Рузин – под гитару, то Б. Катковский аккомпанементом избрал звук наших ладоней. Под ритмичное хоровое хлопание Борис исполнил забавную песенку «Ехал горец на осле…», очень близкую к фольклорной, при этом  О. Шамшурина пустилась в пляс, удивив «наш аул джигитовкой ловкою».
- Борис продемонстрировал народную современную культуру, - от души порадовался Виктор Петрович Пензин, директор Московского музея народной графики.
Борис прочел пять стихотворений, в т.ч. посвященное холостякам, маме и «женщине с огненными волосами» - Е. Жмачинской.

… С ангелом плачешь, смеёшься с чертями,
Светлое с тёмным меняешь местами,
Женщина с огненными волосами,
Нет в тебе сна и покоя…
 
При выходе Вадима Шильцина народ оживился, предвкушая театр одного актера. Но в репертуаре всеобщего любимца на сей раз оказалось стихотворение, в котором упоминалась филейная часть. В зале нашлись блюстители чистоты поэтической строки, которые попеняли автору:
- Такой хороший человек – и такие стихи …;((
Но дискуссию на сей счет пресекли на корню.

Из новенького Вадим прочел «Гимн тихого паникёра», в котором использовал крылатые строки Окуджавы, Розенбаума, Ножкина, Носова.
- Кавычки читать воздержусь, - предупредил автор.

"Кавалергарда век...", увы, агонизирует,
хотя парадные фанфары и гремят
и есть ещё такие, кто полемизирует.
"Им не понять  самим, чего они хотят".
….
И каждодневно мир тревожно так вибрирует,
что даже взвыли, словно волки, хомяки.
Ежу понятно: однозначно сдетонирует.
Все это чувствуют, и даже дураки …

(Т.Г. - просится , конечно, «хомячки», но хозяин – барин.)
…
Чего бы сделать для чудесного спасения?
Какую формулу волшебную сложить?
Необычайно популярно настроение:
"Но каждый всё-таки надеется дожить"…
…

А куда ж нам без нее, без Надежды?
- а также без Любви, о которой – стихи Михаила Стоскова (и все, заметим,  – жене!),
- без Веры, которая читала о том, как ударит «ямбом по хорею»;
- без итогового состояния Счастья. О нем - у Марины Деминой.
Ну а где счастье – там и рай. Кущи Елены Столь – это место, где


… на сердце легко, даже если, на время далекий,
Но родной человек добрым словом не вспомнил тебя.

Здесь ночами зима, снег к утру превращается в жемчуг,
На рассвете трава пробивает нефритовый лед,
Полдень в лето плывет, листопадно качается вечер,
На границе времен бесконечностью сшит горизонт.

Надеждой на процветание культуры, и в частности, музея, давшего приют салону, было проникнуто выступление В.П. Пензина, поведавщего об истории его создания и борьбе за сохранение (историческое здание в центре Москвы – лАААкомый кусочек для олигархов).
Виктор Петрович вручил  Дипломы Российской академии народного искусства за большой вклад в сохранение и развитие Народной Культуры Е. Жмачинской, М. Деминой, Б. Катковскому и другим завсегдатаям салона.
Директор с любовью говорил о своем детище, в частности, о том, что лубок имел не только декоративное значение. Это прототип современных СМИ, ибо он откликался на все события в стране и за рубежом, а также содержал нравоучения.
В доказательство директор пустил по рядам копии лубочных картинок 19 века. Одна из них, нравоучительная, под названием «Много выбирать – женатым не бывать» стала иллюстрацией к эссе. Хотя на современный мужской лад подпись могла бы звучать и так: «Много невест, а жениться не на ком».

Да и вообще, русский лубок – это фундамент изобразительного искусства.
Плавно перешли к искусству нашего века.

Один из поэтов поинтересовался у Виктора Петровича, кто из современных мастеров живописи является для него авторитетом. Петрович ответил уклончиво.
- Уровень изобразительного искусства падает, но только время даст оценку.
Поэт просил конкретики:
- А всё-таки, кто ближе Вашему сердцу?
Петрович  снова ушел от прямого ответа:
- Есть две категории художников: художники, которые рождают огонь, и художники, которые этот огонь охраняют.
Наконец одна из дам поставила вопрос ребром
- А художник Рабин Вам близок?
Петрович и тут проявил чудеса прямо-таки восточной дипломатии:
- Пусть цветут все цветы!

Браво, старый, мудрый Лис!