январь-апрель 13

картина – украшение стены или пролом в стене. картина должна зиять.


.    .    .
                А.К.

завтра утром
моет окна
линька – клочьями шерсть лезет.
тихая самая
невозвращение
Господи стакан из стекла
стакан из стекла
ах как сиреневое
на руках ткань
там
ходит шагами по доскам
он
кто высокий
кто воздух
он
кто вода.
я ползает по полу
внюхиваясь в следы.
верный по памяти
строго по компасу
где долго и тихо
в храме.
дежурство за бедным столом
не исчезать.
                1.01.13.






.    .    .
                Овсею

по белому
по бедному –
победному
голубым шрамом неба
вем бы
ответ – чай
гибель нечай
гибечь – рвота
с нег
бревно мокрота
мера б –
голубокой чаши на черном
вос-точный ход.
медью в ладони
тяжестью нежной
лёг год.
                13.01.13.






.    .    .

ветер ветрено веретено
веть по темени во дворе темно
прясть прятать нити рассвета
в колодец аукни – нет ответа
в лето молчание камушек в пазуху
жрет саранча небывалую засуху
земля потрескалась как губы
в пропасти рта черные зубы
дышит отравой
слезится слизью
низится низью
высится высью
горним тропинкам –
                шершавые ступни одинокого
к которому гости
                огнем идут из далекого.
               





.    .    .

я простужен
в холодной луже
неразбужен
лежу не нужен
кашляю кашляю
лопнут жилки
кормят кашею
тычут вилки
обезврежен
в бетон утоптан
отутюжен
и без-мятежен...
упакован
закуплен оптом.
затележен,
запретно-южен...
                2-3.02.13.





.    .    .

краешек
крошится
камушек
коечек
галочек мается марево
зарево угасается
клянь
кляча его спотыкается
пожара полынь.

до порога дойти паучком –
далеко, как до гор.


грошик
вешка на полпути
ветошка
заткнёт щёлочку
родничок защиплет утро
разъест щёлочью.

бельё в тазу
тряпки
бельё на ветру
прятки.
               






.    .    .

Дом.
я в тебя.
я в тебе.
 
ветер приходит с полей.
ветер проходит насквозь.
ветер приносит пыльцу.

здесь – на доски ладони класть
слушать войну
дробь барабанных дней.

в щепоть соль, песок с доски
в кружева заплетаю лес
в тусклых нитях закат угас
ночь над травами в поле конь
топот каменем бьет впотьмах
память завтрашняя всегда
потолком надо мной дрожит.

Дом.
я в тебя.
я в тебе.

Гром.
ты в репьях.
ты в ходьбе.
               






.    .    .


в бреду вброд бреду
иду попадать в беду
погоду с собой веду
в поводу.

шагаю, с луной беседуя
иду и в аду не ведаю
дойду или не дойду.
               







.    .    .

плюющий, принявший схиму
где всё становится дымом
где всё становится домом
где всё одному, всё мимо
и будущее незнакомо
и связь междометий зрима
и сны на бетонных плитах
бормочут проклятья в спину
идущему лабиринтом.
                11.03.13.





.    .    .

пусть. сухо. стих. стерх.
вверх. истощение слуха.
урх урх
загадки для уха.
шум стих. грусть. разруха.
но наконец-то тихо.

обломки - игрушки для психа.
война кончилась.
начался мир
новый, как никогда.
               
             




.    .    .

по песку на ощупь
тише тише проще
то дождем намочит
то просушит ветром
не забыть об этом
не забыть о том
кто высокий дом
кто другой дорогой
далеко и долго
высоко и строго
и обычно молча
по песку на ощупь
по следам по-волчьи
и поодиночке
кровью пишут строчки.
               



.    .    .

попал в ловушку высоты. –
как верно подогнаны
здесь друг к другу кирпичи,
как надёжно втёрт и крепок
между ними раствор.
только смотри на
эти ступени, ведущие
тебя к неизбежности, –
не ближе, не прикасайся,
не дольше чем оправдано необходимостью.
будь молчалив
будь благодарен
в стрельчатых окнах башни – леса, леса далеко
внизу, с каждым пролётом всё
дальше, леса в тумане морозного выдоха.
с каждым шагом всё несущественнее
тяжесть подъёма.
навстречу морозному свету –
нет крыши
ты на вершине башни
радость. прощайся
это не-одиночество
крапива жжёт руки
камушек из-под подошвы сорвался с края
солнца восход
ржавых решеток струны
дальше – молчание.
                13.03.13.






.    .    .

мартовского неба голубую нелепую пряжу распускать.
запутывать пальцы запутывать пальцы
кромешно.
обрывать кривой бахромой кровавой как губы,
искусанные, искусанные
смотай в клубок ее туго,
от крови ставшую жесткой.
по краю листа жестяного
нитью – пусть перетрется
ржавым ножом, затупившимся,
зазубренным
наизусть.

тихо тихо как свист в виски
свист в виски поезда поезда
вот так и сойди с ума
и памятник тебе не поставят
ты здесь уже был – уходи
о порог запнувшись
 и выбив зубы –
вот теперь улыбайся.
скачет твоя немота
у коленей карлицей ручной
сыплет горох черный.

гуси раскрыли белые перья
исходят шипением
сиянием

не подходи,   мы опасны!
               





.    .    .

по дороге трястись трястись
инеем имени ничьего схвачены губы –
безмолвием
по дороге идти идти
в кармане табака крохи перебирая
в заморозки китовые
долги пятками отбивая
шагать так долго долго
звезды
замерзшая грязь в твердое
долгая дорога.
               



.    .    .

виноват кривоват
вкривь вкось
брось каку брось
пьян в умат
щетиной лесной оброс
отброс
опять плакать
по о-врагам и буеракам
пятиться звездным раком
кипятком казненным
говно – вопрос.
ответ языком казенным.
               




.    .    .

надоело надолбить – терпение, камень.
наколоть и наносить – руками, руками.
ветер знает уже – тюки, кочевья.
утешение душе – деревья, деревья.
небо видеть сквозь лес – это кружево, кружево.
память камня в земле – собирать и высушивать.
               





.    .    .

пришибленно в землю втоптанно
смотрит исподлобья; а вот оно
запутано, перемотано
жрать подано. куплено-продано.


из-под сапога
нефть течет
как от синяка
слаще мед
под глазом цветет
весна
опять все та же блесна
курить до утра без сна
до снега
в горле колючий лед от быстрого бега.

куда я бегу куда бежал этой ночью?
между сеток рабица дорогу разбирал на ощупь
бдительным взглядом прожектора стерегущие
выхватили из тьмы человеческое бегущее
выхватили из тьмы – для твоего же блага
на память лицо зимы –
белое, как бумага.
               




.    .    .

зубы щерит боль волчья
молча скручивает в спираль корчит
выкорчевывает из поля
тянет корни в поленья колет
а здесь было большое дерево.
и не будет теперь его.
               





.    .    .

что-то жмурит
что-то морозит
по мне будто бы траур носят
по нулям время моет ноги
я пешком от ворот тревоги.

босиком босяком с окраин
ловлю рыбу и ем руками
с потолка три куска побелки
кости на голубой тарелке.

говорю им – никто не верит
что с полей колдовские звери
кулаками колотят в двери.

они думают – это ветер
по мосту громыхал в карете..